Пыталась убить меня, но вместо этого из-за неуёмной ненависти пострадал невинный человек!»
Дженна, которая так ждала своего свидания. Возможно, судьбоносного.
Дженна, жизнь которой едва не была разрушена по чужой прихоти!
Не осознавая, что творит, вампиресса вошла в палату и прикрыла дверь. Жаль, ключа в замке не оказалось, но ей и без того хватит времени, чтобы всё выяснить с конкуренткой, которая зашла слишком далеко.
С той, что мучила её и доводила все эти месяцы. С той, что не останавливалась ни перед чем, чтобы заполучить желаемое. То, чего хотели они обе. Камилла вздрогнула и обернулась. В ту же минуту её раскрасневшиеся щёки утратили краски.
— Что ты тут… — успела пискнуть гетера, прежде чем Николь подскочила к ней и схватила за предплечье.
Лемейн даже не попыталась закричать или воспротивиться. Должно быть, суеверный ужас, угадывавшийся по глазам, сдавил ей горло, лишил свободы воли. А может, тому способствовал и нечеловеческий алый оттенок, разлившийся по радужке вампирессы.
— Ты сделала это с ней! — прошипела она, прижав ослабевшую от страха девушку к стенке.
Камилла трепетала в её руках, на угольно-тёмных ресницах собирались слёзы, губы тряслись.
— Говори правду и не вздумай кричать, — приказала бессмертная, бесцеремонно врываясь в сознание уязвимой куртизанки.
Камилла замерла, чёрные глаза остекленели, и, ведомая внушением, она призналась в том, что совершила.
Николь затрясло.
Ненависть захлестнула её, проникла в каждую жилку и клеточку тела, воспламенила кровь. Похолодевшие пальцы со стальной жёсткостью стиснули плечо несостоявшейся убийцы, ломая мелкие косточки.
Лемейн распахнула ресницы, раскрыла губы, но не смогла произнести ни звука.
Красивое лицо гетеры исказило мукой, и зверь, вырываясь на волю, упивался чужими страданиями. Впервые за много месяцев их желания почти совпали: человеческая часть вампирессы жаждала справедливости, животная — расплаты.
Всё смешалось внутри неё, ненависть и отчаяние сплелись в единый тугой клубок, разобраться в котором не представлялось возможным. Райнер спала глубоким сном, сморённая действием восстанавливающих препаратов, и некому было образумить бессмертную.
Николь жаждала расправы.
Желала мести той, что отравляла жизнь ей и всем, кого она любила.
Уступив соблазну, она надавила ногтем в искалеченное место, заставив Камиллу прокусить губу от резкой боли. Рдяная дорожка побежала по подбородку. Вампиресса приблизилась к побелевшему лицу жертвы и слизнула кровь кончиком языка.
Терпкая жидкость пьянила и звала.
Демонически улыбнувшись, она вцепилась в нижнюю губу Лемейн, жестоким поцелуем разрывая чувствительную плоть. Кровь хлынула в рот, и бессмертная зажмурилась от удовольствия.
Осмелев от безысходности, добыча попыталась метнуться в сторону, но не рассчитала сил и растянулась на полу.
Николь отпустила её, решив позабавиться. Камиллу не ждало лёгкое избавление. Напротив, тёмная половина намеревалась припомнить зазнавшейся куртизанке все обиды.
Увидев стекавшую на руки и пол кровь, брюнетка приглушённо взвизгнула и поползла в сторону двери. В два шага поравнявшись с искалеченной красавицей, Николь схватила её за волосы и дёрнула на себя.
О, сладостный ужас в наполнившихся слезами глазах! Его вампиресса готова была пить без остатка. Схватившись за голову, Лемейн сжалась.
Сильный рывок заставил перепуганную смертную вскочить на ноги. Обняв её из-за спины с почти сестринской нежностью, Николь оттащила брюнетку подальше от дверей и чужих любопытных ушей, зажала в углу.
Чуть ослабила хватку, проверяя, предпримет ли несчастная ещё одну никудышную попытку к бегству, но ослеплённая болью и страхом Камилла лишь качнулась в цепких руках.
Оскалившись, вампиресса провела по спутавшимся смоляным волосам, убирая их в сторону, и с жадностью изголодавшегося зверя вцепилась в шею сломленной жертвы.
Глава 21
Пора бы уже смириться с одной непререкаемой истиной: если ты оказался в самом центре безумного водоворота событий, тебе из него не выбраться, как ни рыпайся.
Стоило мне принять решение абстрагироваться и пустить происходящее на самотёк, как всё стало ещё хуже. Я не успел прожить и нескольких нормальных дней, когда с номера Барнса пришло короткое сообщение, вновь перевернувшее мир с ног на голову: Дженну увезли в реанимацию прямо из «Сердца»!
Как выяснилось позже, сообщение написала Кэтрин.
Дэйв сорвался в центральный госпиталь вместе с бригадой первой помощи (кто бы мог подумать!), оставив в своём заведении не только смартфон, но и насмерть перепуганную помощницу посреди грандиозного скандала.
В общем, ни единое злоключение, случающееся на территории Лоско-сити, очевидно, не обходит меня стороной.
Памятуя о заслугах друга, я срочным делом выдвинулся в Фалкон разгребать последствия вместе с Моран, несмотря на то, что я в отличие от неё никаких полномочий в клубе агента не имел. Зато обладал морально-волевыми качествами.
Ночка выдалась весёлая, и, хотя мы с Дэвидом радели за общее дело, мы умудрились разминуться и не сумели обмолвиться и парой слов. У секретарши тоже зуб на зуб попадал через раз, так что добиться от неё адекватного пересказа событий я так и не сумел и ограничился крайне смутным представлением о случившемся.
Нужно ли уточнять, что следующие сутки Дэйв провёл в такой беготне и запарке, что я мог ему лишь посочувствовать?
Подозреваю, что у бедняги не находилось времени даже вздохнуть, не то что позвонить, так что я решил проявить тактичность. Во-первых, я уже сделал всё, что мог. Во-вторых, меня произошедшее не касалось. Райнер была моей подругой, и я за неё переживал, но предпочитал не лезть в чужие дела.
И раз уж я ничего не мог изменить, оставалось ждать.
На второй день мне снова пришло сообщение — на этот раз с личного номера яфрейца и, судя по манере, набранное его быстрой рукой.
Друг сообщал, что Дженну можно увидеть и она сильно нуждается в поддержке. У Барнса оставались незавершённые дела, поэтому он надеялся подъехать ближе к закрытию посещений, а я собирался добраться до клиники раньше, раскидав последние съёмки по другим дням.
В итоге мы договорились пересечься и наконец поговорить.
Пожалуй, то, что я ехал навестить подругу, попавшую в больницу, было самым нормальным за последние дни, а то и недели.
Оставалось неясным, по какой причине она там оказалась, но, впрочем, в «Сердце» ни дня не обходилось без происшествий. Дэйв и сам не раз с горькой улыбкой замечал, что является владельцем редкого серпентария. Главное — всё обошлось, и я настраивался на обычный шутливый диалог между двумя друзьями.
Восемь ярусов спустя мне пришлось убедиться, что от обычного в моей жизни не осталось ровным счётом ничего. И сколько бы я ни противился судьбе, последствия одного неосторожного выбора настигали меня повсюду.
Открывая дверь в палату Дженны, я никак не мог ожидать, что вместе с