Читать интересную книгу "Слезы небожителей - Эйси Джей Миллс"

теплым светом коридоры привели их к бальному залу. В мраморных плитах блестели огни ламп и отражались высокие своды расписанного небесами потолка. Изысканная резьба покрывала стены и пилястры, а высокие окна и двери выводили на широкий балкон с видом на сад, которым всегда так хвалилась леди Аверлин. Гости оживленно беседовали друг с другом, распивая поданное лакеями шампанское, оркестр играл медленную ненавязчивую музыку.

Лишь заметив бесплатную выпивку, Рэйден тут же устремился к лакею и с вежливым кивком утащил с подноса бокал. Лакей поклонился и предложил его сестре попробовать напиток.

– Благодарю, – с вежливой улыбкой Джоанна взяла бокал.

Леон старался не выделяться и во всем подражать Кассергенам. Он тоже потянулся к подносу, но одернул руку, заметив неприязненный взгляд лакея. Тот узнал его и поспешил ретироваться, не желая обслуживать слугу, что по воле случая стал господином.

– Извините, – одернул его холодным тоном Рэйден, – мой друг хотел бы попробовать ваше восхитительное шампанское. Не откажите же ему в такой мелочи.

– Простите, господин, – испуганно засуетился лакей. – Я подумал, что молодой человек не желает…

– Ваша работа подавать напитки, а не думать, – сурово прервал его Рэйден.

Голубой глаз цвета льда потемнел синее морской пучины, ввергая лакея в неподдельный ужас. Тот мгновенно подскочил к Леону.

– Простите, господин, – извинился лакей и с мольбой посмотрел на юношу.

Если бы хозяйка узнала о таком неуважении к гостям, то он мог покинуть пансион без хорошей рекомендации и с черным билетом, после которого ни один богатый дом не посмел бы взять его в услужение.

– В этом нет вашей вины, – произнес Леон и принял бокал. – Благодарю.

Лакей поклонился и поспешил уйти к другим гостям, чтобы не нарваться на еще большую злость длинноволосого господина.

– Не стоит устраивать ругань с прислугой из-за пустяка, – попросил Леон и сделал глоток шампанского. – Ты можешь привлечь ненужное внимание.

– А тебе не стоит называть пренебрежительное отношение к себе пустяком, – парировал Рэйден. – Я понимаю, что ты и сам долгое время принадлежал к рядам прислуги, но это не значит, что им позволено относиться к тебе подобным образом.

– А мне кажется, что ты слишком много берешь на себя. – Внешне Леон был спокоен, но голос его разил подступающим негодованием. – Мне не нужна твоя помощь. Я не буду общаться с прислугой подобно тебе только из-за того, что являюсь гостем. Попрошу больше не встревать, лорд Кассерген.

Рэйден промолчал. Леон подумал, что из-за своей ограниченности ему просто нечего сказать, и допытываться не стал, отвернулся и принялся любоваться играющим в углу зала оркестром. Его волновала их музыка. При взгляде на скрипача в мыслях всплывал облик отца, играющего поздним вечером на старой скрипке для него с матерью. Им нравилось слушать его. Отец даже учил сына играть на этом элегантном инструменте, но Леон и вполовину не был так хорош. В его игре всегда не хватало чувственности. А после переезда в пансион он так ни разу и не взял скрипку в руки.

Вошла леди Аверлин, и разговоры мгновенно стихли. Все внимание приковалось к хозяйке пансиона, грациозно шествовавшей к центру зала. Она подала знак музыкантам, и те уверенно начали играть иную мелодию. Двери распахнулись, и в один шаг в темпе музыки зашли юноши и девушки, одетые в прекрасные белые одежды. Особенно выделялась девушка с убранными в прическу золотыми локонами, стоящая во главе колонны. Ее нежное шифоновое платье развевалось вслед за ней, а вышивка и каменья блестели в свете ламп, создавая нежную ауру. Словно сошедшая со страниц книги, Николь затмевала своей красотой всех остальных дам.

В центре колонны, ведя хорошенькую темноволосую девушку за руку, шагал Викери с гордо поднятым подбородком. Этот бал был уже вторым для него, и на этот раз он чувствовал себя уверенно. В теплом свете уложенные назад рыжие волосы пылали еще ярче, удачно выделяя его среди остальных учеников.

Похожие на плывущих по пруду лебедей, они прошли к центру зала, развернулись спинами друг к другу и поприветствовали гостей. Девушки изящно присели в реверансе, а юноши склонились в поклоне, после чего поменялись местами и сделали то же самое, чтобы почтить каждого присутствующего гостя, где бы он ни стоял. Повинуясь музыке, Николь приняла руку своего светловолосого партнера, а остальные, обойдя их по кругу, разошлись в разные стороны.

Наступило время первого танца. Белая перчатка Николь элегантно опустилась на плечо спутника, а его рука легла на ее талию. Он вел ее уверенно, она же следовала за ним кротко и грациозно, шагая на носочках. Весь зал затаил дыхание, наблюдая гармонию танца выпускника и девушки, впервые вышедшей в свет.

Лишь в середине вальса остальные ученики присоединились к ним, закружив синхронные хороводы. Никто не смел нарушить величественность момента. Лишь Рэйден, осмелевший или обнаглевший до глубины души, направился к хозяйке дома и в поклоне протянул руку.

– Леди Аверлин? – Он сделал небольшую паузу и поднял взгляд на хозяйку пансиона. – Не откажите мне в удовольствии потанцевать с вами.

– Мне льстит ваша смелость. – Женщина захлопнула веер и передала его одной из своих близких подруг.

– А мне ваша красота, – обольстительно улыбнулся Рэйден.

Леди Бланш не стала медлить с ответом. В ее возрасте это было уже неприлично. Она вложила свою ладонь в руку Рэйдена и с вежливой улыбкой позволила увести себя к остальным танцующим.

Следом за ними и другие гости набрались решимости. Мужчины стали один за другим приглашать дам и пускаться в водоворот вальсирующих пар. Лишь Джоанна с нетерпением выглядывала своего партнера, но никто не подходил. Появление необычных чужеземцев уже успело стать новостью на балу. Леон слышал, как дамы перешептывались за их спиной, а мужчины украдкой поглядывали на юную красавицу, но не решались подойти, опасаясь конфуза.

В расстроенных чувствах Джоанна поджала губы и опустила лицо. Она представляла это мгновение иначе.

– Леди Кассерген, окажете ли вы мне честь разделить с вами столь необыкновенный танец?

Джоанна воодушевленно подняла голову и увидела протянутую руку Леона. Он не любил танцевать, и она это знала, но он всем сердцем желал отблагодарить ее за поддержку и не мог оставить в такой момент стоять в одиночестве.

– А как же ваше неумение танцевать? – с хитринкой поинтересовалась она.

– Даже если я опозорюсь, то все подумают, что это от трепета перед красавицей. – С лукавой улыбкой он пожал плечами.

– Тогда… – Пальцы в бежевых перчатках легли в распахнутую ладонь. – Сочту за честь танцевать с вами, мистер Самаэлис.

Признаться, Леон никогда еще не чувствовал себя так свободно. Они кружились в вальсе, словно парили, подхваченные ветром. Звуки виолончели отзывались мурашками на коже, а скрипка цеплялась за струны души. Но все это меркло перед улыбкой Джоанны. Бессфера не могла сдержать смех счастья. Она крутилась так, что у любого могла закружиться голова. Музыка становилась все быстрее. Худые ножки в атласных бальных туфлях ни на мгновение не сбились с ритма, словно жили этим танцем. Лишь когда вальс закончился, Леон встретился с благодарными зелеными глазами и услышал тихое «спасибо», соскользнувшее с губ вслед за тяжелым выдохом.

Едва они успели вернуться к месту, где Джоанна оставила ридикюль и веер, как к ней подскочил юноша в белом фраке – один из учеников пансиона – и попросил составить компанию в следующем танце. Джоанна оставила Леону извиняющуюся улыбку и убежала с новым кавалером.

– Для человека, что спотыкается в танце о собственные ноги, ты неплохо двигался, – раздался веселый голос рядом