бы хотел узнать, что же вы все так с ума сходите от этой самой любви…
– Константин, я… – прошептала побелевшими губами Анджели.
Кощей чуть крутанул рукой, чтобы увидеть на руках циферблат. Часы показывали без одной минуты Новый год.
– Еще минуту этого уходящего года я – хороший мальчик, – он улыбнулся ослепительной и ясной улыбкой.
Резко обернувшись в сторону двери складского помещения, которую по прежнему держали спинами Лёха и Макарыч, Бессмертный рявкнул:
– Вон!
Телохранители откатились от двери и бросились к выходу с чердака, зная, что сейчас оттуда вылетит бешеная Метла.
Куранты
Секундная стрелка делала последний оборот по кругу.
Метла с очередного удара выбила двери и остановилась в проёме, словно бы размышляя, на кого напасть.
Стеклянное яйцо барокамеры каталась внутри помещения и подпрыгивало, как живое.
Константин выстрелил несколько раз.
Брызнуло осколками разбитое стекло…
В клубах зеленоватого дыма из яйца вывалилась трехголовая ящерица. Она была словно бы не живая, а из плотного тумана.
Рептилия приподнялась на лапах, сделала несколько неуклюжих шагов наружу из чердачного помещения, раскрыла перепончатые крылья. Замерли все, расширенными от ужаса глазами наблюдая, как тварь на крыше начинает стремительно увеличиваться в размере.
– «Горыныч!» – выдохнула Василиса.
В этот самый момент где-то далеко-далеко от них над Москвой разлился звук кремлевских курантов.
Змей расправил крылья и, оттолкнувшись когтистыми лапами от поверхности, взмыл над крышей.
Василиса сорвала с плеч лук и бросилась в сторону стрелы, что осталась лежать на самом краю бетонного ограждения.
Поняв её манёвр, Кощей побежал наперерез. На ходу он достал флакон с Живой Водой, срывая крышку, чтобы запустить её в свой волшебный штамм. Действие Мертвой Воды на вирус могла нейтрализовать только Вода Живая.
«Горыныч» висел у них над головой, но взмахнув крыльями, начал подниматься выше и выше.
Бессмертный вскочил на бетонное ограждение, чтобы бутылочка с жидкостью долетела до змея.
– Это мой флакон! – крикнула Анджели, заметив в его руках семейную реликвию.
Где-то вдалеке кремлевские куранты ударили – раз!
Царевич, сообразив, что подвиг сам собой не решится, и надо делать что-то с нечистью, выбил флакон из руки Кощея. Бутылочка упала на пол, а Бессмертный от толчка поскользнулся и полетел вниз с крыши.
Куранты ударили. Два!
Бабу Яга бежала по ограждению к стреле. Только она схватила её, как налетевший бурей Прохор столкнул вниз и её.
Куранты ударили. Три!
Василиса поняла, что падает в пропасть. Стрела в её руке светилась белым светом.
Куранты ударили. Четыре!
Все оцепенели.
Метла рванула с места. На ходу Найдён прыгнул на неё, вцепившись в прутья и черенок когтями, чтобы не свалиться.
Куранты ударили. Пять!
Внизу, у подъезда, задрав головы, гости корпоратива смотрели, как с крыши сорвались двое, один из которых был их директором.
Куранты ударили. Шесть!
– Василиса! – Фёдор первым рванул к краю крыши.
За ним бросились остальные.
Куранты ударили. Семь!
В ресторане, стоя у панорамного окна, Дед Студенец и медведь смотрели, как над Москвой расправляет огромные дымящиеся крылья штамм «Горыныч».
Они видели, как мимо пролетели сорвавшиеся с крыши Василиса и Кощей.
Куранты ударили. Восемь!
Василиса вложила светящуюся стрелу на лук и прицелилась в небо, туда, где росло на глазах огромное, смертельно опасное для всего живого чудовище.
Куранты ударили. Девять!
Стрела слетела с тетивы и устремилась вверх, в распахнутую пасть одной из голов «Горыныча».
Куранты ударили. Десять!
Стрела вошла прямо в пасть.
Змей словно бы поперхнулся, а потом взорвался изнутри ярким светом, похожим чем-то на сияющий нимб. Он рассыпался разноцветными, лучистыми фейерверками над всем городом. Стало светло, как бывает только днём.
Куранты ударили. Одиннадцать!
Над Москвой было светло, и продолжал взрываться салютом громадный змей.
Василиса и Кощей уже были в метре от земли.
Метла с Найдёном подлетели к хозяйке и та, отбросив лук, крепко ухватилась за черенок, чтобы не разбиться.
Куранты ударили. Двенадцать!
Константин упал спиной на тротуар.
Толпа ахнула.
При прикосновении с поверхностью господин Бессмертный в одно мгновение стал прозрачным и раскололся кусками льда, который брызнул во все стороны. В каждом осколке мерцанием отражались огни фейерверка.
Повисла тишина.
Метла осторожно поставила Василису на землю.
Победоносно-дневное сияние салюта угасало. Москву снова накрывала ночь.
«С Новым годом!»
В темном ресторане, стоя у панорамного окна, Дед Студенец тревожно спросил:
– Что там с вирусом?
– Нет больше никакого вируса, – беспечно ответил медведь голосом архангела Рафаила.
Мороз Иванович обнял косолапого и, глядя на ночную Москву, удовлетворенно произнес:
– Вот и хорошо. С Новым годом, напарник!
Медведь подмигнул.
Помещение озарилось светом загоревшихся люстр.
Гости корпоратива, столпившиеся у здания, некоторое время поражённо молчали, словно бы пытаясь осознать случившееся.
Осколки статуи в человеческой одежде оказались всего лишь льдом.
Трюк! Никто не умер!
– Молодцы артисты! – внезапно крикнул кто-то.
Тут толпа подхватила:
– Какое представление!
– Я так перепугался!
– Константин Степанович всё-таки молодец! Такое шоу с фейерверком всем нам устроил!
– Говорят, китайская пиротехника у него была!
– Да не китайская, а японская!
– Наш директор – крутой мужик!
Снегурочка-аниматор, понимая, что праздник продолжается, громко закричала:
– Господа-товарищи, с Новым годом!
Люди принялись обнимать друг друга.
– С новым годом!
– С новым счастьем!
– Поздравляем!
Шумная, весёлая толпа обступила растерянную Василису. Та подхватила на руки кота, чтобы его не затоптали.
– Кош-мяур! – пробурчал Найдён. – Они что, ничего не поняли?
Баба чмокнула его в морду с обожженными усами.
– Тихо, мурлыка. Всё обошлось.
В это самое мгновение небо над Москвой снова взорвалось самыми обычными фейерверками. Это москвичи выходили на улицу встречать праздник.
Из подъезда выскочил один из охранников, дежуривший в ресторане, сообщив, что неполадки в зале устранили, и можно возвращаться. Народ потянулся внутрь здания.
– Эй, циркачка, идем с нами! – сказал кто-то весело Василисе.
Она отрицательно качнула головой и осталась на улице.
Через некоторое время стало безлюдно.
Баба задумчива подошла к осколкам давнего врага. Перед ней лежала разбитая вдребезги ледяная скульптура, у которой лучше всего сохранилась верхняя часть туловища с головой. Василиса смотрела в ледяные черты искореженного лица, чувствуя, что у неё на душе не осталось ни злости, ни вражды.
– Эх, Кощей. Столько лет я желала твоей погибели, а теперь мне тебя… жаль, – задумчиво произнесла баба. – Наверное, тебе было всегда очень холодно, древний бог зимы и мрака… Ты жил столько сотен лет, стольких обидел, но так и не узнал, что такое счастье.
Она взглянула наверх, где огнями салютов расцветало ночное небо. – Говорят, тут, в Москве, сегодня волшебная ночь. Если бы я могла что-то