заснеженному плато, пытаясь обойти его с фланга. От одного из них удалось оторваться, однако трое остальных оказались первоклассными бойцами и прекращать погоню, похоже, не собирались.
Йегер напомнил себе, что они, небось, неплохо жрали, в то время как он в последние дни жил впроголодь. Преследователи не отставали, мчась по залитой лунным светом белизне с той же скоростью, что и он. Подъемы и спуски сменяли друг друга, а снежная гонка продолжалась.
У Йегера болели все мышцы, и он заметил, что охотники дюйм за дюймом сокращают расстояние. Он понял, в чем его главная проблема: Йегер сам прокладывал для своих преследователей путь в снегу, тем самым облегчая им задачу. Он насквозь промок от пота, а его легкие, казалось, вот-вот взорвутся.
Однако Йегер продолжал мчаться вперед. На крутых подъемах ему удавалось увеличить дистанцию, однако на спусках преследователи вновь ее сокращали. Понимая, что разумнее всего будет забраться как можно выше, он повернул на юг и, оказавшись спиной к озеру, начал подниматься в горы.
Он достиг участка, усыпанного свежим снегом, и это напомнило ему о риске схода лавин. На какую-то секунду он вновь оказался в Альпах, где вел солдат вдоль хребта Куффнера к Монблану, на ходу оценивая опасность.
Усилием воли Йегер вернул себя в суровую реальность, в состояние «здесь и сейчас». Лавина была наименьшей из его забот. У него очень быстро заканчивались варианты. Он не мог бежать вечно, а без патронов шансы явно не в его пользу.
Внезапно на него снизошло вдохновение: возможно, выход и правда есть.
Добравшись до вершины склона, Йегер низко пригнулся, вытащил из сумки, прикрепленной к ремню, гранату и развернулся, чтобы осмотреться.
Угол склона, покрытого свежим глубоким снегом, был просто идеален.
Внизу, примерно в четырех сотнях футов, возникли три фигуры. Они мчались наискосок по его оставленным на снегу следам, быстро сокращая расстояние.
Йегер дождался, когда они окажутся прямо под ним, а затем разогнул усики гранаты и, выдернув чеку, швырнул вниз. Описав высокую дугу, граната упала на склон приблизительно в сорока футах от него и зарылась в мягкий снег.
Йегер развернулся и, с силой отталкиваясь лыжными палками, ринулся вперед. За его спиной послышался звук взрыва, приглушенного толстым слоем снега. Под ногами прокатилась взрывная волна, и Йегер рванул что есть мочи.
Около секунды ничего не происходило, а затем склон сзади него пришел в движение.
С глухим треском покров снега и льда над эпицентром взрыва разошелся и устремился вниз по склону. С каждым пройденным футом лавина увеличивалась, набирая все большую и большую мощь.
Грохот катаклизма превратился в оглушительный рев. Решив, что ему удалось оторваться от вызванного им хаоса на достаточное расстояние, Йегер остановился. Развернувшись, он увидел, как бурлящая волна снега и льда мчалась по склону, подобно замерзшему цунами, способному смести все на своем пути.
Или не совсем все.
Из трех преследователей одному каким-то образом удалось увернуться от лавины прежде, чем она успела его накрыть. Йегеру редко доводилось видеть такое мастерство лыжника. Остальные двое, беспомощно молотя руками и ногами, были унесены вниз и погребены под сотнями тонн снега.
Как только лавина остановится, снег превратится в твердый как камень лед.
Однако один из наемников все еще жив.
Глядя на одинокую фигуру, которая мчалась по склону, только что пережившему катаклизм, Йегер почувствовал, что их глаза встретились. Кем бы ни был этот человек, он не снимал оружие с плеча и не открывал огонь. Явно хорошо обучен и бережет патроны, понимая, что расстояние слишком велико. Умно. Вне всяких сомнений, ему хорошо известно, что у Йегера закончились патроны.
Теперь они остались один на один. Настоящая охота на человека.
Йегер знал, что находится в шаге от смерти. Нужно было найти способ покончить со всем этим. Он и его преследователь практически синхронно вернулись на склон и возобновили смертельную гонку.
Через двадцать минут человек Каммлера начал сокращать расстояние даже на подъемах; чаша весов явно склонялась в его пользу. Рано или поздно его цель окажется в зоне поражения пистолета-пулемета.
В мозгу у Йегера вспыхнули слова его сасовского инструктора: «Ты должен сам выбирать, где и когда вступать в бой».
И тогда Йегер сообразил, что ему искать и как действовать.
63
Йегер забрался на небольшую возвышенность. Открывшийся перед ним пейзаж был вполне подходящим. Вдаль тянулась практически плоская равнина. Ветер дул непрерывно и быстро заметал его следы.
Йегер двинулся вперед, к выбранной им небольшой груде валунов, которая под снегом сделалась похожей на причудливую скульптуру. Спрятавшись за ней, он снял лыжи и достал П228. Дослав патрон в патронник, Йегер положил ствол пистолета на самый верхний валун. Лежа на животе за камнями, почти полностью скрывавшими его, он будет практически невидимым для поднявшегося по склону преследователя.
Тогда их будет разделять около сотни футов. Выполнимая задача.
Успокаивая дыхание и готовясь к прицеливанию, Йегер прокручивал в мозгу мысль, что ни один пистолет не мог сравниться с П228 по точности.
Да, останавливающая сила девятимиллиметрового патрона ниже, чем у более тяжелых калибров вроде сорок пятого. Но П228 Йегера был заряжен экспансивными пулями, которые можно достать лишь в определенных спецназовских и шпионских кругах. Такой тип пуль получил свое название от латинского слова «expansio» — «расширение». И это слово весьма точно описывало принцип их действия. Благодаря наличию полости в головной части, такие пули при попадании в тело расширялись, причиняя максимально возможные повреждения.
Упражняясь в стрельбе с двадцати пяти ярдов — примерно такого же расстояния, с которого ему предстояло вести огонь сейчас, — Йегер стабильно добивался кучности боя, при которой разброс пуль не превышал трех дюймов.
Но сейчас все совсем по-другому. Негативное влияние внезапного стресса, физического истощения и банального страха могло свести на нет чью угодно способность целиться. Так что Йегеру оставалось лишь попытаться восстановить нормальный ритм дыхания, успокоить нервы и расслабиться перед выстрелом.
Из-за края склона показалась голова, но Йегер ждал, когда появится торс. Чтобы хорошо прицелиться, ему нужна максимально крупная цель. Наемник осматривал открывшееся перед ним пространство, но жертвы нигде не было видно.
В следующее мгновение он распластался на снегу.
Йегер мысленно выругался.
Этот парень — молодец.
Йегер не был уверен, что ему удалось распознать черты лица, однако движения показались знакомыми. Он мог поклясться, что перед ним — Владимир Установ, человек, с которым Йегер сталкивался уже не в первый раз. Нарова рассказывала, что видела его в Дубае, а теперь, среди тибетских снегов, Установ охотится на самого Йегера.
Во время их предыдущей встречи на Амазонке Установ показал себя предельно целеустремленным бойцом и хладнокровным убийцей. Он захватил участницу экспедиции — бразильянку по имени Летисия Сантуш, с которой Йегера связывали весьма близкие отношения, — и жестоко ее пытал.
Отправившись к