Читать интересную книгу Variant (СИ) - "Тори Теллер"

— Я без сопровождения. Но — не одна.

Глаза Корнелиуса заискрились смехом. Только глаза. Лицо оставалась почти бесстрастным из-за многовековой вампирской выучки. Но — и бывший, и настоящий — он очень любил свою подопечную. И всеми правдами и неправдами ограждал ее от жадной лапы организации, сотрудником которой в настоящее время являлся.

Олив словно отразила эмоции Маркуса, спрятав улыбку в уголках великоватых, но очень чувственных губ, и, мгновенно (по-вампирски) приблизившись, легко поцеловала Хранителя в щеку, слегка приобняв. Затем, так же неуловимо отстранилась.

Ее пластика, выражение лица, взгляд… Вряд ли кто-то из обитателей Перекрестка знал такую Олив Кук. Перед Куратором стоял необращенный вампир, не боящийся солнца и серебра — ученица, превзошедшая своего учителя. И кто бы мог подумать, что это все та же простушка-гибрид из луизианского болотного захолустья? Да она ею никогда и не была…

— Я и забыл, что сам учил тебя задавать правильные вопросы… Что привело тебя ко мне, Дифли?

Девушка поморщилась — ей не нравился псевдоним, присвоенный перед началом обучения.

— Извини — привычка, — легко произнес Корнелиус.

Слишком легко — он не извинялся.

— Пошел ты… Захотел показать мне место? Поздновато.

— Ну, прости мне этот маленький флэшбэк! Мне нравилось работать с тобой, нравился твой ник, потому что он тебе необыкновенно подходил. Ты была для меня таким расчудесным порхающим чудом!

— …крылышки которому в этом вашем благословенном Центре стремился оборвать чуть ли ни каждый! — съязвила она в ответ.

— Ты так раздражена, словно я в чем-то виноват перед тобой.

— А разве я такая — не по твоей воле?

— Чем недовольна?! Тем, что жива? Мы давно уже все выяснили и решили не возвращаться к этому вопросу! Но ты все же являешься после визита Северянина — если не ошибаюсь, твоего нынешнего спутника.

— Ошибаешься. Северянин — не просто мой спутник. И не делай вид, что тебе невдомек, что происходит в поместье, и каков теперь мой статус в том же CSR.

— Я в курсе, — пожал плечами Маркус, — и, сделав приглашающий жест, указывая на кресло напротив, добавил, — Присядешь?

Дождавшись, пока девушка устроится в удобном чипэндейловском раритете, продолжил, позволив себе расслабиться и откинуться на спинку:

— Но Северянин пришел не с тобой, а со своим отпрыском и сестрой.

Олив хихикнула про себя, представив лицо и непечатные фиоритуры Эмбер, узнавшей, что ее назвали «отпрыском».

— Арн просто пытается меня беречь — ты разве не понял?

— Нет. Я понял, что он по инерции выполняет указания своего бывшего Создателя, которого ты вернула. Но вот статуса твоего как раз он-то и не понимает. Или — не принимает.

— Его не интересуют статусы. И потом — мне тоже пофиг. Я буду делать, что должна. Но не Центру, как ты уже давно догадался. Остальные — сами сообразят, что к чему.

— Так, сообразили ж уже…

— А1 Так ты готов стать Советником по правам вампиров в человеческом правительстве?

— Вполне. Но меня об этом не спрашивали напрямую, как ты. Твои нынешние «родственники» лишь выяснили мою заинтересованность в этом вопросе и намерения Центра. А удовлетворившись ответом — отвалили.

— У Спенсера крепкое окружение — старая гвардия. Почему думаешь, что они тебя примут? Особенно после твоей официальной смерти.

— Профессиональный секрет, — рассмеялся Маркус. — У меня есть своя не менее «старая гвардия». Вот только…

— … «только» — что?

— Я волнуюсь за тебя. Твое могущество не сделало тебя неуязвимой. И ты до сих пор остаешься в центре событий.

— А ты до сих пор чувствуешь кровную связь? — подняла брови Олив.

— Знаю, что ты сделала все, чтобы ее обнулить. Со всеми нами. Но кровь Предвечных, данная тебе при рождении, всегда будет связывать тебя с нами — обычными вампирами.

- Ну, какой же ты «обычный вампир», Маркус?! — Олив поднялась и в мгновение ока переместилась к распахнутым дверям в залитый солнцем и благоуханием розовых кустов сад.

— Я имел в виду способ обращения.

— Это уже просто формальность, которой ты сам поспособствовал. Забыл, как узаконивал в Совете Центра прецедент на моем примере? И ведь убедил — меня оставили в покое с этими вашими исследованиями и экспериментами!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Кого сейчас пытаешься уговорить — меня или себя, Dragonfly?

Олив вздрогнула и перевела на него удивленные глаза.

- Ччерт… Забыла, как полностью звучит мой ник-нейм…

— Да, милая. И что он означает — тоже забыла. Вернее — никогда не задумывалась, правда? И тебя где-то убедили, где-то соблазнили, а где-то — просто не стали мешать. Ты ведь изначально была особенной! Иной. Надо было дать тебе раскрыться, перестать бояться. И самой лучшей мотивацией для тебя стала защита тех, кого ты любишь. Но, мы опять пошли по кругу — мы уже многократно обсуждали это. Просто ты всегда пропускала самое очевидное, пока не стала готова.

— Да… Сокращенный ник… Мне даже в голову не приходило, что это неблагозвучное «Дифли» — на самом деле Драгнфлай — дано мне не случайно и означает вовсе не «стрекоза»… Значит, о силе рун и драконьей магии ты знал с самого начала?

— Не я. Здесь этим занимаются другие специалисты. Я откровенно не верил, хотя и работал с тобой. Ты была очень… darling — милашка-блондинка, сладкая конфетка. И вдруг на твой зов откликнулся потомок Древних, столетиями игнорировавший нашу реальность, несмотря на все усилия и посулы CSR. Потом — ты активировала и закрыла от нас Перекресток, практически став его Стражем, объединила своих вампиров магией крови и рун, запустив их трансформацию каким-то неизвестным Центру способом — без мучительной тотальной смены «точки сборки». И уж совсем невероятно — вернула на физический план Цинну…

Последовала пауза, во время которой Олив поняла, что самого главного Корнелиус не скажет.

— Маркус…

— Не проси, пожалуйста, девочка… Достаточно того, что я так необдуманно признался, что в нарушение всех законов напоил хилого умирающего младенца кровью Предвечных.

Олив встала и усмехнулась.

— При всем уважении, Марк, какая я им «девочка»? Найди для них слова, чтобы не трогали меня. Нас.

— Менять прошлое недопустимо даже Посреднику, Олив, — с усилием выговорил вампир, косвенно подтверждая неодобрение Центра.

— А я давно уже не Посредник, милый вы мой учитель! Очнитесь. Я никому здесь ничего не должна и ни о чем не прошу. Я просто возвращаюсь к истокам, так сказать. И только пусть попробуют нагадить — портал обрушить, как в прошлый раз или еще что… Я сверну их реальность, так и передай! Теперь я это могу. И здесь останутся только замечательные лавандовые поля. Прощай.

Маркус Корнелиус хмуро наблюдал, как тело Олив истаивает дымкой, оставляя едва уловимый теплый, сладкий аромат — аромат фейри. Скорее всего, она это сделала нарочно, так как суть свою прятать научилась уже давно и безупречно — что вампирскую, что фейрийскую. Она телепортировалась прямо из его кабинета, защищенного от несанкционированного проникновения сверхов, как казалось, на всех уровнях. Теперь ясно, что не на всех…

*

А еще раньше, его, как рыбешку на удочку, вытащил за периметр древний колдун-перевертыш Эгиль. Корнелиус ждал встречи с «семьей» Олив — она была нужна ему, но разговора не получилось, потому что они изменились гораздо сильнее, чем он предполагал, и остались глухи к его доводам. Вампирская логика уже не действовала, потому что они были иными — возможно, и не вампирами уже вовсе. Просто какие-то существа из другого мира, чью мотивацию и тактику понять было почти невозможно. А они сами объяснять не стремились.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Весь смысл встречи сводился к тому, чтобы Корнелиус обеспечил невмешательство Центра в их действия и принял на себя обязательства Советника после ликвидации Максимилиана Спенсера. Демиурга.

— Вы изучали ее, а она — вас. Но вы так и не поняли, почему получив все, о чем просила, она продолжала с вами сотрудничать. Она училась у вас! Экспериментировала на вас. Пока не поняла, что стала сильнее, и вам с ней не справиться. Олив уже не по зубам Центру! И, согласно вашим идиотским статусам сверхов, Олив ближе всего к первому номеру в топе, — заявил ему Северянин.