та расслабилась.
Заботливая, но строгая Катана закончила с Котей и ушла в комнату.
— Мне перемываться, а ты смени пока простынь, Машуня, а потом приходи, тебе тоже досталось… грязи. — сказала Наташка. — Пора поразмыслить над планом!
Наташа принялась выпускать воду и мыть ванную, а Маша в пару движений почистила простыни, на них тут же влезли Мишка с Катаной. Они сидели чинно и благородно, прикрывшись общей простыней.
— Ведьма, доспехи! — напомнила Катана.
— Даже помыться не дают, сейчас…
Машка закрыла глаза и начала странно и неудобно складывать пальцы, такому таланту позавидовал бы любой гитарист, жаждущий о растяжке пальцев. Машкину голову окружил черный туман, из-под него слышались носовые и гортанные звуки. Раньше ребята такого не слышали.
Она развела руки и соединила их над головой, когда она снова разъединила ладони, между ними возникла алая дуга. Маша начала вращать руками, дуга превратилась в круг, из этого круга повалил такой же черный дым, какой окружал Машкину голову. Когда все огни в руках ведьмы погасли, весь дым опустился на пол, а когда он совсем осел, то на полу лежала куча черной кожи.
Маша наклонилась и подняла ворох хрустящей лайки тончайшей выделки. Она бросила это на широкую кровать в Котю.
— Из настоящих адских псов! — бросила ведьма, явно не желая что-либо пояснять.
Машка зашла в открытую дверь ванной и влезла к Наташке.
— Так что насчет плана? — спросила она у Наташки.
В комнате шуршал Котя, примеряя обновки.
— Думаю. — сказала Наташка.
Котя одел защитную одежду. Он выглядел на миллион. Все сидело супер: широкие штаны, легкие и крепкие ботинки, куртка и шикарный длинный плащ с капюшоном. Перчатки без пальцев явно просили в руку добрый меч. Миша обернулся, катана как раз лежала на кровати, он ее нежно взял и вошел к девочкам в ванную.
Обе присвистнули.
Котя выполнил несколько эффектных и смертоносных движений, лезвие летало с такой скоростью, что его даже не было видно. Только размазанная черная фигура.
— Чтобы так уметь, я бы тоже затащила меч в постель. — хмыкнула Наташка и тут же получила воду в лицо. Она ответила, и началась водная потасовка. Котя со своим мечом понял, что он тут лишний и пошел красоваться в комнату.
— В плаще воздух и тьма! — бросила Коте Машка, выходя из ванной во второй раз за день.
— Что это значит? — спросил Котя.
— Можешь прыгать высоко и приземляться с любой высоты. — Маша подумала и продолжила мысль, — Как белка-летяга.
— Ты прокачан, Коть, не подкачай теперь, красавчик! — смеялась Наташка. И в словах ее была правда.
— Кстати говоря, — сказала Машка, — мы тут один напиток пробовали.
— И что же? — спросил Котя.
— Меня никак не торкнуло, как обычная настойка разве что. А вот остальные пару минут смогли видеть магию. — сказала Машка. — Наташ, а давай сходим раздобудем еще?
— Пошли! К администратору, или как там его правильно.
— Нужно одеться, в чем мы там были? Где эти шмотки?
Девочки стали метаться по номеру и подбрасывать в воздух вещи, выбирая нужное.
Минут через пять они были при параде и уже спускались по широкой белой лестнице с темно-бардовым ковром и балюстрадой.
В фойе горела россыпь свечей, а у стойки администратора тлели масляные лампы. В их блеклом освещении прогуливались в сторону выхода редкие высокомерные и, скорее всего, богатые постояльцы. На улице было тепло и безветренно, а улицы интимно освещались газовыми фонарями на литых чугунных столбах. Парочки и компании выливались из домов, что стояли вдоль улиц в общий мерный поток.
В такой час никто в гостиный двор не вписывался, поэтому управляющий сортировал ключи и делал какие-то пометки.
— Добрый вечер, сказала Маша, вы не могли бы нам помочь, в номере закончился один напиток.
Управляющий поднял голову и улыбнулся.
— О! Прекрасные дамы, надеюсь, вам понравился ваш номер? И что за напиток, позволю вас спросить?
— Это “Голубая Камалия”, — сказала Наташа.
Он очень удивился и не стал скрывать своего удивления.
— Такие… утонченные дамы, и такая… деревенская настойка. Но что же это я, сейчас у нас уже все заперто, но вы можете его купить в любой… открытой лавке. — и он пространно улыбнулся.
— Ничего не подумайте, просто у нас с этим напитком связаны кое-какие воспоминания, — взяла в свои руки инициативу Маша и как бы невзначай торкнулась Наташи.
Это растрогало “Джорджа”, как было указано на его нашивке вдоль борта пиджака, и он вышел из-за своей стойки.
— Дамы, — он их пригласил вслед за собой, — прошу.
Он вышел на площадь и девушки прошли за ним, тот повернул налево и повел их метров тридцать по центральной восточной дороге, она так и называлась: “Солнечный тракт-2”.
Он остановился у небольшой двери закрытой лавки и громко постучал четыре раза.
— Роберт! Открой, это Джорджи!
Через полминутки послышались шаги и приглушенный голос: —Иду, иду…
Лязгнул замок, на пороге показался Роберт в Кальсонах и помятой сорочке.
— Окажи услугу, принеси пару бутылок… — он глянул на девочек, — надеюсь, этого хватит?
— Да, спасибо, более чем, — поклонилась Наташка и волосы ее метнулись на лицо.
Роберт подобрел.
— “Голубой Камалии” дамам, она им по вкусу, а у нас, скорее всего, ее уже и нет.
— Да-да, сейчас, — сказал Роберт безо всякого смятения.
Он удалился, а Джордж принялся развлекать девушек информацией о лучших заведениях поблизости.
Показался торговец с двумя пыльными бутылками.
— Миранда весной собирала соцветия камалии, поэтому настойка свежая.
Машка резво вытащила из складок две бумаги. Одну, поярче, она протянула торговцу, а вторую, в бежевых тонах для портье, со словами благодарности за уделенное время.
Портье попрощался со всеми и убежал на рабочее место. А Наташа успела спросить у намеревавшегося прикрыть дверь старика: — Подскажите, вы не слышали легенду, что камалия дарит чудо-зрение?
Мужчина застыл и призадумался.
— Была одна притча о чужестранце, что носил с собой мешочек этих горьких цветов, он их ел и искал дорогу к доброй колдунье, чтобы та помогла ему найти путь в его мир. — он пожал плечами, — Но в наших краях это напиток бедняков.
Он дал понять, что спешит и загремел замками.
В номере был Мишка с Дашкою, а Котя шумно рассказывал другу о своих приключениях. В руках у Мишки уже была толстая, как рука пиявка с кучей когтистых ножек. Он ее поглаживал Дашка смотрела на это противно скривившись.
— Илюша! — показывал Котя чудеса дрессировки.
Полуметровая Илюша противно, громко и прерывисто запищала, будто на жабу наступили. Она мгновенно перепрыгнула с Мишки на Котю и, свернувшись у того на коленях, выставила свой глазик и