1919
Странничий вечер*
О, этот странничий вечер!Черный ветер речнойСутулит попутные плечиУпорной, тугой волной.Мелкий дождя стеклярусСорвался, держаться не смог.Бьется пальто, как парус,Меж худыми ходульками ног.Неужели только похожаНа правду бывалая печь?Что случилось, что случилось, Боже,Что даже некуда лечь?Чуть вижу в какой-то истоме:Ветер и струи — злы, —Как грустны в покидаемом домеСвязанные узлы.Скаредно лампы потухли,Паутина по всем углам,Вещи — жалкая рухлядь,Когда-то любимый хлам.Закрыл бы глаза на все это,Не смотрел бы больше кругом.Неужели не будет света?Не найдется приютный дом?Взгляните ж, мой друг, взгляните ж,На время печаль отложив.В глазах ваших — тихий КитежСтеклянно и странно жив.И мозглый пар — целебен,И вновь я идти готов,Когда дребезжит молебенНевидных колоколов.
1917
Иосиф*
Ю. Юркуну
Сомненья отбросив,На колыбельСмотрит Иосиф.
Ангел свирель:«Понял ли, старче,Божию цель?»
Молись жарче:Взойдет деньЗари ярче.
Гони тень,Что знал вначале,И с ней лень.
Кого ждали,Тот спитБез печали,
Пеленами повит.Возле — МарияМирно стоит.
О, Мессия!
Конечно, я не святой,Но и на меня находит удивленье,И мне трудно сдержать волненьеПри мысли о вас.
Конечно, я не святой,Но и я не избежал скукиИ ныл от ревнивой мукиВ былой час.
Конечно, я не святой,Но и мне ангел открыл,Каким я глупым был,Не оберегая вас.
Я вижу настоящее и будущее(Еще более головокружительное)Сокровище,Чей я небрежный хранитель(Так часто теперь самДелающийся хранимым).
Я вижу еще никем не выраженную,Может быть, невыразимуюНежность,На которую так недостаточно, неумело(Не знаю, более любящий или любимый)Отвечаю.
Я вижу исполненнымиСамые смелые желанья,Лелеемые мною с давних порВ скромном родительском домеИли в рассеяньи веселой и насмешливой жизни.
Я вижу, немея, все,И еще больше,Чего вы и сами можете не видеть,И, как Иосиф Младенцу,Кланяюсь,И как голодный,Получивший краюху горячего белого хлеба,Благодарю в этот день небоЗа вас.
1918
II. Лики*
Два старца*
Жили два старцаВо святой пустыне,Бога молили,Душу спасали.Один был постник,Другой домовитый,Один все плакал,Другой веселился.Спросят у постника:«Чего, отче, плачешь?»Отвечает старец:«О грехах горюю».Спросят веселого:«О чем ты ликуешь?»Отвечает старец:— Беса труждаю.У постника печкаМхом поросла вся,У другого — гостиС утра до полночи:Странники, убогие,Божий люди,Нищая братия,Христовы братцы.Всех он встречает,Всех привечает,Стол накрывает,За стол сажает.Заспорили старцыО своих молитвах,Чья Богу доходчивей,Господу святее.Открыл ВседержительИм знаменье явно:Две сухих березкиНа глухой поляне.«Вместе ходите,Вровень поливайте;Чья скорее встанет,Чья зазеленеет,Того молитваГосподу святее».Трудятся старцыВо святой пустыне,Ко деревьям ходят,Вровень поливают,Темною ночьюКо Господу взывают.За днями неделиИдут да проходят,Приблизились срокиЗнаменья Господня.Встали спозаранокСвятые старцы.Начал положили,Пошли на поляну.Господь сердцеведец,Помилуй нас грешных!Пришли на поляну:«Слава Тебе, Боже!»Гла́зы протерли,На́земь повалились!У постного братаБереза-березой.У другого старцаРайски распушилась.Вся-то зелена,Вся-то кудрява,Ветки качает,Дух испущает,Малые птичкиСвиристят легонько.Заплакали старцыЗнаменью Господню.— Старцы, вы старцы,Душу спасайте,Кто как возможет,Кто как восхочет.Господь МилосердныйВсех вас приимет.Спа́сенью с любовью, —Спасу милее.Слава Тебе, Боже наш,Слава Тебе,И ныне, и присно,И во́ веки веком,Аминь.
1915
Елка*
С детства помните сочельник,Этот детский день из дней?Пахнет смолкой свежий ельникИз незапертых сеней.Все звонят из лавок люди,Нянька ходит часто вниз,А на кухне в плоском блюдеРазварной миндальный рис.Солнце яблоком сгораетЗа узором льдистых лап.Мама вещи прибираетДа скрипит заветный шкап.В зале все необычайно,Не пускают никого,Ах, условленная тайна!Все — известно, все ново!Тянет новая матроска,Морщит в плечиках она.В двери светлая полоскаТак заманчиво видна!В парафиновом сияньиСкоро ль распахнется дверь?Это сладость ожиданьяНе прошла еще теперь.Позабыты все заботы,Ссоры, крики, слезы, лень.Завтра, может, снова счеты,А сейчас — прощеный день.Свечи с треском светят, ярки,От орехов желтый свет.Загадаешь все подарки,А загаданных и нет.Ждал я пестрой карусели,А достался мне гусар,Ждал я пушки две недели —Вышел дедка, мил и стар.Только Оля угадала(Подглядела ли, во сне льУвидала), но желалаИ достала колыбель.Все довольны, старый, малый,Поцелуи, радость, смех.И дрожит на ленте алойПозолоченный орех.Не ушли минуты эти,Только спрятаны в комод.Люди все бывают детиХоть однажды в долгий год.Незаслуженного дараЖдем у запертых дверей:Неизвестного гусараИ зеленых егерей.Иглы мелкой ели колки,Сумрак голубой глубок,Прилетит ли к нашей елкеБелокрылый голубок?Не видна еще ребенкуРазукрашенная ель,Только луч желто и тонкоПробивается сквозь щель.Боже, Боже, на дорогеБыл смиренный Твой вертеп,Знал Ты скорбные тревогиИ узнал слезовый хлеб.Но ведет святая дремаВорожейных королей.Кто лишен семьи и дома,Божья Мама, пожалей!
1917
Пасха («На полях черно и плоско…»)*
На полях черно и плоско,Вновь я Божий и ничей!Завтра Пасха, запах воска,Запах теплый куличей.Прежде жизнь моя текла такСветлой сменой точных дней,А теперь один остатокКак-то радостно больней.Ведь зима, весна и лето,Пасха, пост и Рождество,Если сможешь вникнуть в это,В капле малой — Божество.Пусть и мелко, пусть и глупо,Пусть мы волею горды,Но в глотке грибного супа —Радость той же череды.Что запомнил сердцем милым,То забвеньем не позорь.Слаще нам постом унылымСладкий яд весенних зорь.Будут, трепетны и зорки,Бегать пары по росе,И на Красной, Красной горкеОбвенчаются, как все.Пироги на именины,Дети, солнце… мирно жить,Чтобы в доски домовиныТело милое сложить.В этой жизни Божья ласка,Словно вышивка, видна,А теперь ты, Пасха, Пасха,Нам осталася одна.Уж ее не позабудешь,Как умом ты ни мудри.Сердце теплое остудишь? —Разогреют звонари.И поют, светлы, не строги:Дили-бом, дили-бом-бом!Ты запутался в дороге?Так вернись в родимый дом.
[1916]