я себе под нос, наблюдая, как врачи бросились оказывать помощь не кому иному, как Цзю-Луну. Он лежал на полу, его трость и шляпа отброшены в сторону, чай, который он пил, вылился со стола на пол рядом с его головой. Один врач стоял над ним, прокачивая его грудную клетку, а другой подносил маску к его рту.
Он умер. Это было простое заявление, и все же последствия его смерти были бесконечны. Я был более чем уверен, что такой человек, как Цзю-Лун Тайян, не свалился с ног и не умер в тот момент, когда у него должна была состояться встреча со мной, что означало две вещи.
Во-первых, он сказал Деклану правду и никоим образом не имел отношения к нападениям на мою семью.
Во-вторых, это был, вероятно, один из самых плавных государственных переворотов, свидетелем которых я когда-либо был. Его дочери и ее мужу удалось не только закрепиться в Чикаго за одну ночь, но и избавиться от главы китайской триады, представив все так, будто я сделал это из мести.
— Время смерти, 10:14 утра. — Они наконец сказали то, что было ясно с самого начала.
Хорошо сыграно, ублюдки. Хорошо сыграно.
ГЛАВА 17
«Для древних греков слово dikaiosini — справедливость, часто было синонимом ekdikisis — мести».
— Сидни Шелдон
МЕЛОДИ
Сегодня мэр Кортес, первый мэр города латиноамериканского происхождения, объявил, что розыск Люка Чарльтона, стрелка, стоящего за убийством девяти детей в академии Пеннингтон и еще четырех маленьких жизней в начальной школе Линкольна всего две недели назад, подошел к концу. Чарльтон, который покончил с собой, признался в убийствах другу семьи, который сообщил полиции. Полиция Чикаго конфисковала его винтовки вместе с пулями, которые, по их словам, все совпадают с теми, что были найдены на месте преступления. Однако главный детектив по этому делу говорит, что расследование того, что привело к этим трагическим дням, может занять недели. На данный момент известно, Чарльтон не связан и не исключен из дела о покушении на губернатора Каллахан, который, по словам врачей, выздоравливает и сегодня должна отправиться домой. Это…
— Эй! — Я рявкнула на Лиама, когда он выключил телевизор и подвинулся, чтобы устроиться поудобнее в самом крошечном местечке на кровати рядом со мной. Прикрыв глаза рукой, он зевнул. — Это все ложь, забудь об этом и отдыхай.
— Я отдыхала почти две недели, Лиам…
— Больше отдыхай.
Мне чертовски сильно хотелось столкнуть его с кровати, но вместо этого я просто легла рядом с ним.
— Лиам, если я останусь в этой чертовой больнице еще на один день, я сойду с ума. Каждая секунда, которую я здесь нахожусь, — это секунда, когда они издеваются над нашим городом!
Он не открыл глаза, просто сделал глубокий вдох и сказал:
— Вдохни через нос и выдохни через рот, и ты… ой! Черт, Мел.
Он вскрикнул, когда скатился с кровати. Он не упал, но сел и уставился на меня сверху вниз. Последовав его совету, я сделала глубокий раздражающий вдох через нос и выдох через рот.
— Доволен? А теперь вытащи меня из этого притона.
Он фыркнул, прежде чем рассмеялся, улыбка расплылась по всему его лицу, когда он встал и поцеловал меня в лоб.
— Мы уедем на закат, как Бонни и Клайд?
— Бонни и Клайд проиграли. Мы уедем, как Мелоди и Лиам…
— Лиам и Мелоди.
— ВПЕРЕД!
Он снова рассмеялся надо мной, но двинулся к двери, когда я потянулась за телефоном. Один гудок — и Кора ответила. Ее волосы были собраны в конский хвост, и впервые с тех пор, как она присоединилась к семье, на ней были спортивные штаны.
— Ты дерьмово выглядишь, — иронично сказала она мне.
— В меня стреляли; какое у тебя оправдание?
— Я забочусь о семерых детях. Туше. — Трое из которых каждый час спрашивают меня о том, когда их мама вернется домой.
Я не могла не улыбнуться.
— Где они?
— Мушкетеры! — прокричала она, расхаживая взад и вперед.
— Как ты назвала моих детей?
Она снова посмотрела в телефон.
— Не смотри на меня так; это придумала твоя дочь. Итану и Уайатту тоже не нравится, но они не хотят пробудить на ее злую сторону.
Молодец, девочка. Дона, несмотря ни на что, всегда обводила всех вокруг пальца; это был настоящий талант.
— Тетя Кора, перестань нас так называть, — услышала я ворчливый голос Уайатта.
— Уайатт? — Я позвала.
— Мама!
Телефон перевернули вверх дном, а затем снова развернули, когда он поднес его прямо к лицу.
— Мама! Когда ты вернешься?
— Сегодня, милый, и никто меня не остановит, я обещаю. — Ни Лиам, ни я не хотели, чтобы они покидали конспиративную квартиру, пока мы не сможем быть с ними, поэтому за последнюю неделю лучшее, что я могла сделать, это позвонить им по видеосвязи. Сначала все было хорошо — я все равно слишком устала, чтобы двигаться, — но теперь я скучала по ним, и чем дольше меня не было, тем менее комфортно я себя чувствовала.
— Уайатт, это мама? — На заднем плане послышался голос Итана.
— Да…
— Привет, мамочка. — Доне каким-то образом удалось схватить телефон и помахать им. — Тебе лучше?
— Да, мне уже лучше. Как у тебя дела?
Она нахмурилась.
— Тетя Кора заставляет меня плавать и бегать! Хотя дядя Деклан сказал, что я не обязана. Я так устала, а Итан и Уайатт продолжают ссориться. Дядя Нил ест все мои любимые вкусняшки! Он положил в рот шесть Орео, мамочка, ШЕСТЬ! Что еще? О… Бабушка и тетя Мина заставляют нас каждый день выполнять всю домашнюю работу! Я…
— Дона! Хватит, поделись! — Уайатт взял телефон, затем Итан взял телефон, и все выглядело так, будто он ушел в другую комнату и закрыл за собой дверь.
— ЭЙ! — одновременно закричали Дона и Уайатт с другой стороны.
— Привет, мамочка. — Он улыбнулся, делая вид, что не