В Москве Жукову Шапошников передал большую военную карту и с этой картой Жуков поехал разбираться по фронтам с обстановкой, чтобы определиться как начать спасать Москву. Даже охрану не взял, вдвоем с шофером, как следует из описания им поездки. Вот такой смелый… Или скромный? Сам спрашивал у встречных дорогу и сам выходил будить спящего шофера какой-то легковой машины.
А его собственный шофер, надо думать, в это время охранял в машине большую военную карту.
Ага, член Ставки ВГК, генерал армии, раскатывает на «Эмке» вдвоем с шофером без охраны по прифронтовой полосе, еще и ночью иногда, изучая в пути большую военную карту, на которой не только ручьи-болота, надо полагать, нарисованы, но еще и кое-какие военные секреты:
«В пути при свете карманного фонаря изучал по карте обстановку на фронте и действия сторон. Клонило ко сну, и, чтобы разогнать дремоту, приходилось время от времени останавливать машину и делать небольшие пробежки.»
И он это не только написал в своих «Воспоминаниях и размышлениях», он еще это писателю Симонову под камеру рассказывал!
И этот рассказ Жукова, как Сталин его отправил изучить обстановку на Западном и Резервном фронтах, он поехал на машине, изучил, доложил — вошел в позднесоветскую и уже нынешнюю историографию, как достоверный исторический факт.
* * *
…Если вы еще не поняли, насколько дикой выглядит рассказ Жукова о его путешествии по прифронтовой полосе вдвоем с шофером… Хотя, почему дико, если Георгий Константинович имел черный пояс по карате, в совершенстве владел джиу-джитсу, стрелял из двух ТТ сразу с двух рук по-македонски, в багажнике машины еще сидор с гранатами лежал и штабель «Мух». Да и шофера, несомненно, ему выдали из того же учреждения, где готовили П. А. Судоплатова перед тем, как послать взрывать салом в шоколаде Коновальца. Они бы вдвоем раскидали любую диверсионную групуа какого-нибудь «Бранденбурга». Даже если бы нарвались на танковую колонну немцев — расстреляли бы ее из «Мух», а те танки, на которых «Мух» не хватило, добили бы гранатами. Только так если. По другому никак. Потому что даже командира полка в прифронтовой зоне особист полка полка без охраны даже прогуляться в соседний полк не отпустил бы. Отпустил бы — особиста потом самого, если бы комполка пропал, отвели бы в трибунал. За халатность впаяли бы срок — искупал бы в штрафбате.
А тут — цельный член Ставки ГКО. Да еще и с картой! Мечта немецкой разведки! Его и допрашивать не надо — всё на карте, которая при нем, есть.
Еще и Семена Михайловича Буденного Жорка отыскал. Сначала штаб Буденного нашел, там сразу увидел Мехлиса. Который знаете, чем занимался? Отгадайте. Да по телефону кого-то разносил в пух и прах. А чем еще Мехлис мог заниматься?
Но в штабе Резервного фронта никто не знал, где командующий фронтом. Поехал в 43-ю армию, вроде, но потерялся и найти его никто не может. Офицеров связи посылали, но те не нашли. «Ладно, — сказал Мехлису Жуков: — Я сам его найду». Поехал и нашел.
Целый штаб фронта Буденного не мог найти, а Жуков с шофером нашли. Да чего там искать-то было?! Сам штаб Резервного фронта возле Малоярославца в Обнинске был, а Буденный сидел в самом Малоярославце в райисполкоме. 15 км. Нужно было просто разбудить шофера Буденного, который спал в машине, и спросить. А то послали офицеров связи, а не сказали им будить шоферов и спрашивать.
Разговор Жукова с Семеном Михайловичем просто замечательно Богом любви… т. е. войны передан:
«Войдя в райисполком, я увидел склонившегося над картой С. М. Буденного.
Мы тепло поздоровались. Было видно, что Семен Михайлович многое пережил в эти тяжелые дни.
— Ты откуда? — спросил С. М. Буденный.
— От Конева.
— Ну, как у него дела? Я более двух суток не имею с ним никакой связи. Вчера я находился в штабе 43-й армии, а штаб фронта снялся в мое отсутствие, и сейчас не знаю, где он остановился.
— Я его нашел в лесу налево, за железнодорожным мостом через реку Протву. Тебя там ждут. На Западном фронте, к сожалению, дела очень плохие, большая часть сил попала в окружение.
— У нас не лучше, — сказал С. М. Буденный, — 24-я и 32-я армии отрезаны. Вчера я сам чуть не угодил в лапы противника между Юхновом и Вязьмой. В сторону Вязьмы шли большие танковые и моторизованные колонны, видимо, для обхода города с востока.
— В чьих руках Юхнов?
— Сейчас не знаю. На реке Угре было до двух пехотных полков, но без артиллерии. Думаю, что Юхнов в руках противника.
— Ну, а кто же прикрывает дорогу от Юхнова на Малоярославец?
— Когда я ехал сюда, кроме трех милиционеров в Медыни, никого не встретил. Местные власти из Медыни ушли.
— Поезжай в штаб фронта, — сказал я Семену Михайловичу: разберись в обстановке и сообщи в Ставку о положении дел, а я поеду дальше. Доложи Верховному о нашей встрече и скажи, что я поехал в район Юхнова, а затем в Калугу. Надо выяснить, что там происходит.»
Связи нет, где штаб фронта неизвестно, где войска — неизвестно, что на фронте происходит — неизвестно, но Буденный склонился над картой. Чего он на карте-то искал? Грибные места? Ну да, начало октября, сезон рыжиков еще не закончился.
И разговор — на «ты». Жора Константинович, это когда ты успел с Буденным гусей попасти и на брудершафт выпить? Перед тобой был мало того, что гораздо старше тебя по возрасту человек, заслуженный герой, легендарная личность, член ЦК, да еще и заместитель наркома Обороны, маршал! «Поезжай в штаб фронта…». От реального Семена Михайловича ты бы сам после этих слов бежал в какой-нибудь штаб, спотыкаясь, впереди своей машины.
А после Буденного Г. К. Жуков поехал в штаб Западного фронта. Сталин же послал его разобраться и доложить. Вот и поехал разбираться дальше. Приехал. А у Конева в штабе уже Комиссия ГКО, Молотов и Ворошилов. Разбирается с Коневым.
Тут два варианта возможны.
1. Сталин после того, как послал Жукова разобраться в обстановке, подумал-подумал, и начал сомневаться, что он разберется. И правда, Жуков что, как джин из сказки про Алладина, может разделиться на нескольких Жуковых и побежать сразу во все стороны света, т. е., по всем фронтам и дивизиям, маскируясь в кустарнике от немецких разведчиков, чтобы разобраться в обстановке? А вернуть его уже было нельзя, мобильник