— А! Ты пришла меня пожалеть?
— О, нет! Я пришла, чтобы… чтобы забрать детей.
— Куда? К новоиспеченному «папаше»? К этому ублюдку Фаусту?
— Павел сюда не…
— О! «Павел»?! Какие успехи! Какая доброжеланно… тельность! Какие чувственные отношения!
— По крайней мере, с руки он меня не подкармливает, как ты некоторых! Вот у тебя с той рыжей шлюхой действительно чувственные отношения.
— Ты права! Очень чувственные! Уж она никогда не предала бы меня с первым встречным… проходимцем! — Алексей гневно сдвинул брови и бессмысленно переставил предметы на столе.
— Я тебя не предавала. Я — не ты! Это ты, там, в Женеве… предал меня! А теперь это уже стало системой! Ты же на каждом шагу предаешь! Разве не так?
— Комментариев не будет!
— Конечно, какие могут быть комментарии к грязной измене?! Все и без ком… все и так ясно. Как Божий день, ясно.
— Высказалась? А теперь иди. Я не желаю видеть тебя и слышать! Иди к Фаусту! С ним комментируй. А у меня нет времени на мелочные разборки.
— «Мелочные разборки»? Что ты имеешь… Что называешь «мелочными разборками»?
— Ладно, хватит! Я не собираюсь ничего объяснять! Хватит! Иди, пусть Фауст тебе объясняет… «Мелочные разборки»! — последнее он произнес желчно, пародийно, забыв, что это не Влады, а его слова.
— Почему ты так со мной разговариваешь?! Я, между прочим, пришла в… в… в этот солидный клуб только для того, чтобы убедиться в твоей подлости. Я знала, что ты будешь с какой-нибудь шлюхой. Поэтому я пришла.
— А! Значит, Фауст поставил тебя в известность, что раут для семейных пар?! Молодец! Умница! Подонок!!! Ух! — Он свирепо сжал кулаки. — Воспользовался, мразь, ситуацией.
— Что ты имеешь в виду? — подалась вперед Влада, в надежде услышать что-то, оправдывающее Алексея.
— Что в виду, то и имею! — желчно усмехнулся Лекс.
— Ты не уклоняйся! Скажи, что ты имел в виду?
— А то, — иезуитски отчеканил Лекс, — что эту женщину я пригласил ради протокола. В приглашении ставилось условие — явиться с женами… С женой.
— Ах, как мило! Ставилось условие, и ты взял первую попавшуюся шлюху — и на раут! — Влада зло захлопала в ладоши. — Браво, Бравин! Раньше это называлось проституцией, а теперь — протоколом!
— Оставь свою иронию для Фауста. Меня своими штучками не проймешь. Слава Богу, я прозрел! Понял, каким лохом был все эти десять лет… Иди отсюда!
— Нет, подожди! Почему ты все время ускользаешь от ответа? Признайся, что с этой девицей…
— Слушай, «артисточка», я уже тебе сказал, что к Инне не имею никакого отношения… Кстати, мне следует удвоить ей гонорар, ведь благодаря ей, наконец выяснилось, где и с кем проводит ночи моя бывшая жена.
— Ну вот и прояснилось, — Влада нервно рассмеялась, — вот ты и признался, что дал ей деньги. И после этого будешь врать, что она не шлюха?!
— Смешнее всего, — печально усмехнулся Лекс, — что это так и есть. Она — дама по сопровождению бизнесмена. Не больше того. Протокольное сопровождение. С почасовой оплатой.
— Вот как?! Значит, и Пав… Паустовский пригласил… Значит, и я была там ради протокола. Значит, инцидент исчерпан! Ха-ха! Все легко разрешилось! — Влада язвила, но Алексей не уловил сарказма. Ему казалось, что Влада пытается оправдать свою измену.
— Сейчас ты, сама не подозревая, загнала себя в ловушку. Я и не знал, что десять лет жил с дамой по вызову.
Влада хотела желчно прищуриться, но глаза сами вопросительно округлились:
— Что ты имеешь в виду? Кто эта «дама по вызову»?
— Не притворяйся. Ты все прекрасно понимаешь. Эту Инну я пригласил из службы «Эскорт бизнесмена». Она — болонка для прогулок. Значит, и Фауст взял тебя как… как пуделя. — Алексей сам распалялся от своих предположений. Лицо побелело, глаза горели ненавистью. Он и в самом деле готов был убить Владу. — Хороша роль: болонка по вызову!
— Ты говоришь, — запальчиво возражала Влада, — приглашали с женой. Вот и пошел бы с женой. Не арендованной, а настоящей.
— Видишь ли, «милая», меня опередили! Моя «настоящая» жена в этот момент была в аренде у другого.
— Ах, Алексей! Как ты; можешь все запутать! Спутал местами причину и следствие. Я никогда не оказалась бы в доме Паустовского, если бы… не Женева. Или там, в ванной, тоже была девица… по протоколу?
Алексей вскинул брови и с вызовом посмотрел на Владу. Но возразить не смог. Нечем было крыть. Отвел дерзкий взор.
— В общем, Алексей, думаю, ты избрал не лучший способ вернуть меня! Ты ведь мечтаешь, чтоб я вернулась.
— Нет! — Алексей зло усмехнулся. — Это ты мечтаешь! Но я не подбираю утиль. Ты — бывшая в употреблении. А я — человек брезгливый.
— Ха-ха! — наигранно расхохоталась Влада, гневно сжав спинку кресла, сесть на которое ее так и не пригласили. — Не пытайся меня оскорбить. У тебя ничего не получится. Если бы ты действительно был брезгливым, не ложился бы в чужие постели… «Брезгливый»! Ха-ха! Я знаю, почему ты так ведешь… себя. Тебе больно! Больно! Тебя это гложет! Да-да! И не делай такое лицо. Тебя гложет! Своими оскорбле… попытками оскорбить меня ты прячешь свою вину. Не ухмыляйся, уж я-то тебя знаю! Я…
— Все, хватит пустой болтовни. По-моему, ты все уже сказала. Ну и все. Можешь быть свободна. Уходи.
— Не уйду! Я за детьми пришла. Если ты не отдашь детей, я…
— Даже не продолжай! Любая твоя угроза рассмешит меня… Хм… Как я упал в твоих глазах, если ты позволяешь грозить мне? Ты?! Мне?! Все. Убирайся!
— Боже, как я ненавижу тебя! Слышишь, ненавижу!!! — шептала Влада. Глаза ее повлажнели, лицо пылало.
Никогда еще так откровенно она не кричала о своей любви.
Некоторое время они молча смотрели друг на друга, взволнованно дыша. Алексей вдруг почувствовал, что не хочет, чтобы она уходила. Он желал, чтобы она оставалась. Чтоб продлилась их ссора… Но Фауст, ненавистный Фауст незримо стоял между ними.
— Иди. Уходи. — Голос его стал угасать.
— Я не уйду, пока ты не отдашь мне детей!
— Дети будут со мной. Вопрос решен.
— Это мои дети! Мои! Я их мать!
— Они будут со мной!
— Боже, от тебе исходит адский холод!
— Адский холод? Это что-то новое, — презрительно скривился Алексей. — До сих пор я наивно полагал, что в аду пекло.
— Алексей, — вдруг взмолилась Влада, — отдай детей. Ведь между нами уже ничего не будет! Даже если мы захотим. Между нами пропасть! На что ты надеешься? Если я не нужна тебе, зачем ты удерживаешь меня? У тебя же все есть… У тебя уже другая жизнь… И у меня тоже! Зачем ты так мучаешь меня? Тебе же сейчас… не так плохо.
Он так растерянно посмотрел на нее, что она умолкла.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});