— Мне все равно не выбраться. Я ранен, и сил у меня совсем нет. Уходи! — снова попытался он прогнать ее, но уже менее уверено.
— Они не рискнут залезть в клетку, чтобы снова связать тебя. Ты сможешь ее сломать, когда наберешься сил, — проговорила она чуть слышно, протягивая ему через прутья мешочек сухарей и полный бурдюк воды. Ва́ррэн жадно припал к горлышку и выпил чуть не половину.
— Давай обратно, я наполню его снова, — проговорила Динка, протягивая руку.
Но Шторос, вместо того, чтобы сразу вложить ей в руку полупустой бурдюк, вдруг уткнулся лицом ей в ладонь, словно кот, ищущий ласки. Динка замерла, не отнимая руки и сердито проглатывая слезы, навернувшиеся на глаза. Меньше всего сейчас Шторос нуждался в ее жалости. Однако, несмотря на его грубость, Динка отчаянно не хотела чтобы он умирал.
Она погладила его по опухшей избитой щеке, зарылась рукой в мягкие огненные волосы, вспоминая его прикосновения, его поцелуи, его жаркие объятия и мгновения экстаза, накрывавшие ее в его руках. Шторос прерывисто вздохнул и затрепетал ноздрями. Мгновение благодарной нежности закончилось, и ва́ррэн, отшатнувшись, воткнул ей в ладонь горлышко бурдюка.
— Той силы, что ты дала сейчас, мне не хватит, чтобы сломать прутья, но хватит, чтобы не сдохнуть в ближайшее время, — буркнул он. — Дай лучше сил Вожаку. Ему нужнее сейчас, иначе он не доживет до завтрашнего утра.
Динка с радостью дала бы ему больше сил, если бы знала, как это сделать. Она прицепила пустой бурдюк на пояс, еще не зная, как ей удастся улизнуть, чтобы наполнить его, а потом вернуться обратно. И занялась Вожаком. Сняла с него веревки. Капнула на его пересохшие губы водой из второго бурдюка. Положила ладонь на горячий лоб и закрыла глаза, вызывая в памяти ощущение его запаха, исходящего от дорожного плаща, прикосновение его шершавых ладоней к намыленной спине, тяжесть его тела и глубокое сильное наслаждение, которое он ей подарил позапрошлой ночью.
Она с волнением подняла глаза на Штороса. Тот утвердительно кивнул. Динка, последний раз окинув Вожака взглядом, неохотно соскользнула с телеги на землю и поползла ко второй клетке.
— Динка, уходи, — прохрипел Хоегард, едва заметив ее. — Если увидят, что ты вокруг крутишься, и тебя повяжут.
Динка молча протянула руку с лезвием на ладони и освободила его тоже. Протолкнула между прутьями второй мешочек с сухарями и второй, почти полный, бурдюк с водой.
— Что случилось? — шепотом спросила она, когда он напился.
— Я не успел, — сокрушенно вздохнул он. — Когда я пришел, они уже дрались. Гвардейцев было слишком много. Мы положили больше двух сотен, но их было почти полтыщи.
— Я видела пепелище, — тихо сказала Динка и протянула сквозь решетку ладонь. Хоегард накрыл ее руку своей ладонью.
— Уходи Динка отсюда. Навсегда уходи, — шепнул он. Но Динка прикрыла глаза, вспоминая его волшебные истории, взгляд внимательных серых глаз, их последнюю ночь.
— Спасибо, — выдохнул ва́ррэн, выпуская ее руку. — Хоть этой силы немного, но она поможет мне продержаться. Во время боя я выжег свою силу всю до последней капли.
Динка подползла поближе к Тирсваду и разрезала на нем путы. Он был без сознания. Как же ему помочь? Ведь никаких хороших воспоминаний у нее с ним не было. Хотя, если подумать… Его горящие глаза, когда он показывал ей, как метать кинжалы. Его крепкие руки, сжимающие ее плечи. Клыкастый поцелуй, закрывший ее рот, и вспышка блаженства, которую она переживала, прижавшись к его груди и вдыхая запах его тела.
— Да. Все получилось. Ему ты тоже дала немного силы, — ответил Хоегард на ее вопросительный взгляд. Динка вздохнула, опуская глаза. Весь ее план по освобождению ва́ррэнов с самого начала пошел не так. Даже если ей сейчас удастся открыть клетки, то пленники не смогут незаметно сбежать.
Динка тихонько слезла с телеги на землю и ползком, чтобы не привлекать внимание охранников, обошла обе клетки, в поисках того, что еще можно было бы сломать. Но увы. Петли и замки были железные. И они были прочно вбиты в дерево гвоздями. Динка попыталась расшатать петлю, но она предательски заскрипела.
— Эй, кто там? — встрепенулся один из охранников, поднимаясь на ноги и направляясь к клеткам.