кораблик, а всю колонию. В самом конце пути, где поток камней стал слишком плотным и компьютер перестал справляться, ей пришлось перенести маневрирование с похожей на магию квантовой гравитации на обыкновенную механику в исполнении двух операторов в тяжелых скафандрах.
Прижимая к себе подругу, Малиника зажмурилась. Облизнула пересохшие губы. Она никому не говорила, как страшно ей было те несколько секунд, когда один из скафандров пропал с радара. Тогда все обошлось, и она нашла в себе силы не открывать логи скафандра Ямакавы и не пытаться узнать, испугался ли он.
И вот теперь он пропал снова. «Это ничего не меняет». Мантра не помогала. Вязиницына чувствовала себя предательницей.
Еще один глубокий вздох, словно ритуал, помогающий запихнуть эмоции куда-то вглубь себя. Она знает, что так долго продолжаться не может, но пока что не видит другого выхода. Нужно сосредоточиться на том, что важно именно сейчас. Отстраниться от Ани. Улыбнуться ей. Благодарно кивнуть стоящей у нее за спиной психологу. «Я лгу». Но этим людям нужна ее поддержка, и в эту конкретную минуту у Малиники нет права на слабость.
― Ну как, что там в геноме дракона? ― в глазах Ани потихоньку разгорается прежний энтузиазм.
― Не трогали еще, тебя дожидается!
― Отлично!
― Никакой работы в контейнере! ― голос психолога мягкий, но непреклонный.
Ани гротескно хмурит брови, приоткрывает рот в немом возмущении, становясь похожей на негодующую мышь.
― Лабораторию переносят в агрокомплекс, так что разбирать драконов негде. Переезд оборудования, никаких анализов до послезавтра.
― Замечательно!! ― солнечный денек разогревал настроение Ван Уик прямо на глазах. Махнула рукой, заспешила к теплицам.
Глядя на нее, Вязиницына тоже почувствовала себя лучше. Угрюмые тени в ее голове не исчезли, но как бы отступили, не заслоняя больше сознание и не мешая рационально мыслить и принимать решения. «Я справлюсь. Как обычно».
Вязиницына обернулась к психологу, чтобы сказать спасибо…
Солнечный день разлетелся вдребезги: рядом со своей коллегой стоял Моррис. Та грустно улыбнулась, и Малиника поняла, что выдала свое состояние выражением лица. Быстро взяла себя в руки, тепло поблагодарила Полину за помощь Ани и уверенно прошла за Моррисом в одну из комнат.
Небольшая, две спальни по площади. Падавший из окна свет разбит на солнечных зайчиков посаженными в небольшие горшки деревцами. Кушетка, привезенная с корабля. Пара пуфов, сделанных уже на планете. На полу ― рогожка из разноцветного жгута. Уютно. Было бы, если б не псих-координатор.
Моррис махнул рукой, приглашая садиться. Сам он пристроился на один из пуфов, веселой светло-зелененькой расцветки. Неловко переступил ногами. Оперся локтями на колени. Снова выпрямился. Ко всей этой милой обстановке, как и к бережной заботе о каждой отдельной личности в составе экспедиции, этот невзрачный человек с холодными серыми глазами не имел никакого отношения. Прагматик на грани цинизма, он единственный в команде видел коллектив как модель, а людей ― как ресурсы, причем в гораздо более общем смысле, чем только трудовые. «Ты здесь для того, чтобы нам, романтикам с горящими глазами, вливать в головы горькую и остужающую микстуру из фактов, которые мы не хотим замечать, вопросов, которые мы боимся задавать, и решений, от которых мы отчаянно пытаемся спрятаться».
Моррис несколько секунд пристально смотрел Вязиницыной в глаза. Не собираясь с мыслями и не подбирая слова, а проверяя, что его собеседница готова держать удар.
― Лина, ты должна возглавить отряд планетологов.
Реплика прозвучала сухо и буднично, но последовавшая за ней тишина была настолько глубокой, что было слышно, как солнечные зайчики играют с тенями. И как закипает гнев внутри Малиники.
В этот момент она ощутила себя кошкой, которую пятилетняя девочка пихает в таз с водой. Кошка была беспородная трехцветка с короткой и гладкой, но очень теплой шубкой, зелеными глазами и розовым носом. Девочка Лина тогда была не права, за что и получила когтями по щеке, а вот Моррис был прав.
Однако сдаваться без сопротивления было обидно и немного стыдно.
― Мы вроде закрыли этот вопрос. Герман Кристофаретти вполне справляется со своими обязанностями.
Это было правдой: Герман обсуждал с Отто Спаррманом текущие задачи, распределял на них людей, даже предлагал некоторые идеи для повышения эффективности. Остальные вейверы вроде его слушались. Так ведь? Моррис скептически поднял левую бровь. И он, и Малиника знали, что нет, не так.
Но озвучивать это Вязиницына не собиралась. Пауза затягивалась.
Моррис поморщился. Видимо, вторая доза констатации неприятных фактов была неизбежна.
― Что ты станешь делать, когда их вооруженный маньяк решит, что главный приоритет теперь ― найти предыдущего командира?
Вдруг Малиника поняла, что у нее есть ответ.
― Соглашаться и покрывать. Так же, как делал Ямакава.
Сказав это, она резко встала и вышла, хлопнув раздвижной дверью. Механизм доводчика лишь печально хрустнул, не выдержав гнева лидера наземной базы экспедиции Б-32.
* * *
Наземная база, 2550-07-18 18:10
Весь день прошел в подготовке помещения под лабораторию. Агростанция началась с крохотного, шесть на шесть метров, домика из прозрачных панелей, который почти сразу окрестили стекляшкой. От него рядами начали расти длинные прямоугольные теплицы. Две самые первые, по двадцать метров каждая, уже приносили небольшой урожай, в третьей можно будет начать собирать овощи на следующей неделе. Еще два прозрачных тоннеля были засажены менее скороспелыми культурами, а шестой только строился. За