наткнулся в одной из подворотен, расследуя дело об исчезновениях целой семьи с Сорок восьмой улицы.
Вздрогнул и поморщился от отвращения к собственным воспоминаниям. Наверное, благодаря таким вот подарочкам, прочно застрявшим в памяти, я и сделал с собой то, что сделал. Иного объяснения у меня не было. А вместе с тем подобная теория хорошо увязывалась с воспоминанием о люке, ведущем в подземелье Фено.
Быть может, я очень хотел спуститься к фанатикам и разгромить там всё к чёртовой матери? Так? Но что-то меня удерживало от этого шага. Что-то, что заставило сдаться и стереть свою память.
При мыслях о шантаже перед глазами возник образ моей восьмилетней колючки-дочери, Вети. Ветисса Боул, такая замкнутая и молчаливая, могла в одно мгновение закипеть и обнажить жгучее отвращение к собеседнику, ко мне в частности.
Я мотнул головой, прогоняя непрошеные мысли и попытался вновь сосредоточиться на деле о краже копии гримуара Парацельса, запрещённого к распространению, потому что в этом экземпляре книги присутствовал рецепт ферментного разложения органической материи, за которым гонялись многие лиходеи-алхимики. Именно это дело чуть не стало нераскрытым благодаря стараниям экс-криминалиста Феллоуза Флетчера. Казалось бы, мне стоило тогда насторожиться, потому что Фелз в прошлом был увлечённым могильщиком. Однако я на тот момент был сильно отвлечён другим делом.
Кстати, а каким именно?
Я нахмурился, переведя взгляд к наполовину пустой кружке кофе. Неприятный спазм изжоги отразился тупой болью в животе. Скривился и откинулся на спинку стула. Запрокинул голову и посмотрел на потолок.
– Глупости какие-то.
Но вот входная дверь квартиры приятеля громко хлопнула, и я услышал с порога истошный рёв:
– Беда! Джери, беда!
От такой неожиданности я чуть не упал на пол, сломав спинку хлипкого стула. Вовремя успел уравновеситься и схватиться рукой за стол. Вместо меня на пол ухнула кружка недопитого кофе, разлетаясь в разные стороны чёрной кляксой и множеством фарфоровых осколков.
– Что стряслось? – участливо спросил я, едва заметил обутого Лоуби в дверях комнаты.
– Вети, твоя дочь, пропала!
– Как! – Подскочил я на ноги. – Где? Что? Почему?!
Множество вопросов готово было сорваться с языка. Вот только в моём мозгу неожиданно прозвучали хриплые тихие слова того самого лиходея-старика: «Если ты продолжишь нам мешать, то с твоей крошкой-милашкой дочуркой мы поступим так же, как и с твоей любимой жёнушкой, Уинслиан. Помни об этом в следующий раз, когда соберёшься спуститься к нам в подземелье Фено».
Всё встало на свои места.
Шантаж.
Так вот почему я пожелал забыть обо всём и порвать все связи с Ветиссой – чтобы не ставить её жизнь под угрозу. И уехал в Асторис, чтобы наконец унять злость из-за оборванного на середине расследования. Бессильная ярость сжигала моё тело, не позволяя действовать из-за боязни расправы над дорогим моему сердцу человеком.
– Ты, главное, не вешай нос, – подбодрил меня повар. Моё молчание было неверно им истолковано.
Я горько усмехнулся. Неужели и старина Лоу считает меня трусом, неспособным ни на что? А?
– Кажется, я понял, что произошло. Кто это был? Фанатики или те лиходеи, которые меня преследовали?
– Э… – Лоу слегка порозовел ушами. – Я тебе скажу, только если ты меня не выдашь, ладно?
– Хорошо.
Понятное дело, он наверняка выведал эту информацию у кого-то из наших. А они в свою очередь не имели никакого права рассказывать об этом постороннему человеку.
– Это Нолан. Он заходил и искал тебя, чтобы сообщить о пропаже дочери. Заодно, пока я его допрашивал, он рассказал, что рядом со школой твоей дочери нашли два трупа. Один из них опознали – кукольник по кличке Чиз. А вот о другом полицейским ничего не известно. Да. Школьники, эти… друзья твоей дочери, стали свидетелями её похищения и рассказали, будто крепкие мужчины в красных лохмотьях подошли к Вети. Один из них перехватил её рукой поперёк туловища и, не реагируя на сопротивления и крики, попросту ушёл.
– И что? Никто даже не заступился?
Я сжал пальцы в кулаки от бессильной злобы. Этого и следовало ожидать. Не добравшись до меня, они вспомнили о моей дочери…
– Двое подростков получили сотрясение мозга, а подруга Ветиссы упала в обморок.
– Ясно, – скупо ответил я.
Внимательно оглядел комнату и нашёл свою кожаную куртку. Поднял её с кровати и надел.
– Спасибо, друг, – кивнул в сторону тетрадок с записями. – Ты мне очень помог, век буду благодарен.
– Что ты собрался делать? – Лоуби встал на пороге и не спешил выпускать меня из комнаты. Явно ждал объяснений, которые я не мог ему дать.
– Прости, но это уже моё дело.
– Ах, твоё дело?! – Повар обиженно скрестил руки на груди. – Тогда, может быть, мне выставить тебе счёт за хирургические услуги?
– Как пожелаешь, – спокойно ответил я, – но теперь не могу себе позволить и дальше втягивать тебя в это. Уж прости, мне хватило одной жертвы, чтобы морально пасть ниже плинтуса.
– Подожди, жертвы? Какой такой жертвы, о чём ты?
– Уини, – выжал из себя сквозь стиснутые зубы. – Она умерла из-за меня!
– Подожди, но она же неуклюже упала с лестницы в этом своём исследовательском центре!
– Отчасти это так. Но ей точно помогли.
Глубокий вдох, глубокий выдох.
– Пусти, Лоу. – Я блеснул острым взглядом, намереваясь оттеснить друга с прохода. Но этого и не потребовалось.
– Не знаю, что ты думаешь на этот счёт, но одного я бы тебя не отпускал.
– А я не хочу тебя в это втягивать.
Секунда на созерцание моей серьёзной мины, и друг сдался, отступая в сторону.
– Но обещай мне одно. После всего ты, живой и здоровый, обязательно заглянешь в мою забегаловку и сам лично расскажешь о произошедшем. Тебе ясно? Ясно, я говорю?
Он схватил меня пятернёй за плечо, останавливая.
– Иначе я найду тебя, слышишь, и потребую заплатить за всё, что ты мне задолжал. – Другой рукой Лоу постучал по нагрудному карману клетчатой красной рубашки. – А сумма там немаленькая, особенно, если прибавить проценты за просрочку.
– Понял