это «движущая сила существования [женщины]». Лишенная невидимых веществ, побуждавших ее жить, утрачивая фертильность, она становилась ненужной, бродила по обломкам своего психического и физического здоровья.
Даже сегодня менопауза остается недостаточно изученной, непонятой и окутанной мифами и заблуждениями. Всемирная организация здравоохранения определяет естественную менопаузу как «стойкое прекращение менструаций, обусловленное снижением фолликулярной активности». Другими словами, у женщины прекращаются месячные, и ее яичники больше не выпускают яйцеклетки. Это биологический переход, который переживает большинство женщин, имеющих яичники. Как правило, он наступает в возрасте 45–55 лет. Это возмутительно, но медицина до сих пор не обладает достаточным объемом знаний, чтобы оказать женщинам надлежащую поддержку в этот период. Опасные мифы о стареющих женщинах и стереотипы о том, что менопауза делает их неадекватными, унылыми и даже опасными, вплетены в культуру стигматизации и тривиализации и по сей день. На протяжении истории медицина настаивала на использовании метафор со значением упадка и угасания для описания менопаузы [37]. К сожалению, даже сегодня она обычно диагностируется только после того, как с момента последней менструации пройдет 12 месяцев. То есть симптомы перименопаузы, которые могут появиться даже за 10 лет до полного прекращения месячных, часто принимаются за сигналы депрессии или тревожности [38]. Даже если женщине поставят правильный диагноз, невежественные врачи часто игнорируют многочисленные физические, психические и неврологические симптомы менопаузы, считая приливы, потливость в ночное время и сухость влагалища универсальными для всех. Однако на деле проявления уникальны для каждой женщины, и стандартного опыта не существует.
Не так давно были улучшены клинические рекомендации по облегчению симптомов менопаузы. Расширение и распространение знаний о многогранном опыте переживания этого периода очень важно, ведь к женщинам должны относиться с заботой и вниманием, которых они заслуживают. При этом клиническое понимание возможных психических и физических симптомов после прекращения менструаций не должно расширяться в ущерб уважительному отношению к пациенткам. И в наше время менопауза знаменует начало этапа освобождения, это жизненная фаза, которая несет в себе обретение новой силы. Мифы о том, что с ее наступлением женщина теряет свою ценность, должны стать историей. Борьба со стигматизацией, изменение восприятия менопаузы и устранение связанных с ней тревог должны идти рука об руку с культурным прославлением того, что значит быть женщиной, свободной от груза репродукции.
Чувство страха, которое до сих пор вселяет в некоторых из нас менопауза, существовало на протяжении столетий. Но в начале ХХ века, когда мужчины вроде Блэр-Белла описали «климактерий» в контексте новых теорий об истощении гормональной женственности, деструктивное представление о патологической природе менопаузы укоренилось. Блэр-Белл отмечал, что все женщины переносят «жизненную перемену» по-разному, однако при этом предупреждал, что всем следует настраиваться на «долгий и бурный физиологический климактерий». По его заверениям, в любом случае нарушения в вазомоторной системе могут привести к трепету в груди, одышке, проблемам с пищеварением, головным болям, холодному поту, гиперестезии (повышенной чувствительности к внешним раздражителям) и, конечно, приливам. А если физиологические изменения особенно тяжелые, непременно стоит ожидать множества «нестабильностей», таких как летаргия, меланхолия, временный паралич, истерические припадки и даже полномасштабная психопатия. Как и в XIX веке, в XX веке считалось, что тяжесть менопаузальных симптомов пропорциональна тому, насколько «женственно здоровой» и социально послушной была женщина. Так, чрезмерная сексуальная активность влекла за собой гораздо более «бурные изменения», чем ограничения страсти супружеским ложем [39].
Метаболизм ненасытной женщины, по представлениям того времени, после наступления менопаузы нарушается, она впадает в тяжелую депрессию и начинает неистово мастурбировать.
В прошлом единственными реальными методами лечения симптомов менопаузы были прогулки на свежем воздухе, умеренные физические нагрузки, постное питание, ношение свободной одежды, отказ от алкоголя и, возможно, пребывание в психиатрической лечебнице. Однако обнаружение «секрета яичников» дало ученым надежду, что женственность теперь можно дополнить, восстановить и обновить. В 1899 году для облегчения менопаузальных симптомов и восстановления фертильности «стерильных» женщин стали доступны таблетки овариин и оофорин, изготовленные из сушеных яичников коров и свиней [40]. На самом деле увлечение органотерапией[36] в США, Великобритании и Европе не ограничивалась препаратами для яичников и щитовидной железы. Препараты из органов животных, взятых с боен и мясокомбинатов, стали изготавливать буквально от всех возможных женских болезней. Для лечения истерии, неврастении (нервной слабости) или анемии предлагались таблетки из высушенного серого вещества головного мозга или красного костного мозга животных. Долгие и обильные менструации, а также миомы матки лечились препаратами на основе молочных желез.
Органотерапия, особенно в виде препаратов на основе яичников, стала бешено популярна в начале 1900-х годов. Однако у врачей начали возникать серьезные сомнения в том, что при таком лечении в организм пациента поступают какие-либо активные вещества. Никто не знал, какая доза окажется эффективной и сколько должен длиться курс. Логистика получения сырья была сложной, а изготовление препаратов было крайне затратным, из-за чего лекарства получались очень дорогими. Поэтому многие женщины предпочитали растительные средства, которые якобы облегчали страдания, связанные с «жизненной переменой», и восстанавливали жизненные силы, утраченные в среднем или пожилом возрасте. Огромной популярностью пользовался «Растительный тоник Лидии Пинкхэм», который продавался в аптеках и продуктовых магазинах Великобритании и США. Он считался панацеей от всех «женских жалоб».
Этот тоник придумала сама Пинкхэм, американская аболиционистка и борец за права женщин, на своей кухне в 1875 году (можно сказать, что она была велнес-магнатом XIX века). В состав тоника входили множество трав и кореньев, включая черный кохош (клопогон кистевидный), которые традиционно использовались для облегчения «женских проблем». Однако главным активным ингредиентом был спирт. Запатентованный и поступивший в продажу в 1876 году, препарат стал рекламироваться во всех женских журналах, ориентированных на домохозяек старшего возраста. В конце XIX века заявлялось, что он лечит все странные женские болезни, признанные медициной эндемичными: «спинномозговую слабость», «опущение и смещение матки», «проблемы с яичниками» и многое другое. Пинкхэм даже хвасталась, что он способен «растворить» раковые опухоли матки.
В начале 1900-х годов тоник был специально «адаптирован» для облегчения симптомов «жизненной перемены», и это взорвало его продажи. В рекламных объявлениях, например тех, что появились в калифорнийской газете 1912 года, были приведены истории «реальных» женщин, которые рассказывали о «невероятных результатах». «Я месяцами страдала от последствий возраста и думала, что не смогу жить дальше, — признавалась миссис Эмма Бейли. — „Растительный тоник Лидии Пинкхэм“ помог мне, и я хочу, чтобы о нем узнали другие несчастные женщины». Миссис Торн «переживала