Голоса гостей воодушевлённо загудели вокруг. Вскоре по центру улицы зашагало трио музыкантов. За ними начинался парад: яркие краски, танцоры и их декорации потекли вперёд, точно блестящая река. Музыканты задавали ритм и вели за собой людей, которые несли в руках цветущие ветки и флаги, развевающиеся в воздухе. Это было завораживающее зрелище, я никогда не видела раньше ничего более грандиозного.
Первая группа участников парада прошла мимо. Впереди выступали две чёрные лошади, пустые сёдла которых украшали красные цветы. И я услышала, как люди начали бормотать:
— Победитель забега верблюдов.
На движущейся платформе стояли мужчина и женщина, между ними было натянуто шелковое полотнище. Они держали ткань так, что та развевалась на ветру. У их ног стояли огромные корзины, и проезжая мимо, они наклонялись, набирали пригоршню лепестков и бросали её в нашу сторону. Нежно-розовые, белые и оранжевые лепестки летели на землю.
— Этого сегодня будет много, — сказала какая-то женщина себе под нос, смахнув пару лепестков с перил.
За её спиной Саалим сидел вместе с Еленой. Они вежливо улыбались людям. Я начала жевать щёку, так как мне захотелось, чтобы рядом с ним сидела я. Но как только я подумала о том, что с моей стороны было глупо приходить, глаза Саалима встретились с моими. Уголок его губ слегка приподнялся, после чего он кивнул мне и снова перевёл взгляд на парад.
Покраснев, я отвернулась и уставилась на улицу, но я ничего не видела перед собой. Перед моими глазами стояла лишь его застенчивая улыбка.
Женщина оказалась права насчёт цветов. Почти все бросали лепестки в нашу сторону. Чем больше мимо нас проходило людей или танцоров, тем больше цветов летело в нас. Наконец, вокруг нас собрались целые кучи лепестков, которые тянулись дальше вниз по улице.
Почти в самом конце парада показалось четыре лошади, которые тянули за собой огромную телегу, увешанную яркими цветочными гирляндами. На ней стояли мужчины и женщины. Некоторые из них держали кувшины и смеялись, поднимая сосуды вверх, словно чокаясь со зрителями. Один из них держал трубку. Другой сидел на краю телеги и был одет так, словно зазывал. Он улыбался и махал руками так, словно это было больше, чем просто приветствие. На земле вокруг телеги танцоры размахивали полупрозрачной тканью, которая напоминала дым. Всё в этом представлении, и в том, как двигались люди, было похоже на сон. В центре телеги, на маленькой платформе, стояла Кахина, вытянув руки вперёд. В её ушах были золотые кольца, а на шее висели толстые цепи. Рядом с ней стоял молодой человек, которому, как будто, было не так комфортно, как ей, но он всё равно махал рукой.
— Байтахира.
Саалим оказался рядом со мной, и я вздрогнула, не заметив, как он встал со стула.
Елена стояла с другой стороны от него. Она кивнула, когда наши глаза встретились. Я надеялась, что моя улыбка показалась ей правдоподобной.
Кахина помахала мне и улыбнулась Саалиму понимающей улыбкой. Наклонившись ко мне, Саалим сказал:
— Пока муж Кахины был жив, они показывали на параде его карты. А теперь всё превратилось вот в это.
Его слова прозвучали сухо,
— Ты хорошо знаешь Кахину? — спросила я.
— Когда-то я хорошо её знал. Я часто навещал её, будучи ребенком. Просил рассказать мне о моём будущем.
Он рассмеялся. Елена вежливо за ним наблюдала. Саалим продолжал:
— Я не знал её мужа, так как он часто отсутствовал. Но я обожал его карты.
Картограф… Знакомый молодой человек рядом с Кахиной…
— Когда он умер? — спросила я Саалима дрожащим голосом.
— Я не знаю точно. Где-то в прошлом году. Кажется, в путешествии.
— Как его звали? — спросила я и затаила дыхание.
— Не могу вспомнить. А почему ты спрашиваешь?
— В мою деревню приходил человек по имени Рафаль и приносил свои карты.
Саалим нахмурился.
— Туда путь не близкий.
Я задумалась.
Парад закончился слишком быстро. В конце парада было принято отдавать честь королевской семье. Саалим напрягся, увидев гобелен на длинном шесте, который несли на своих плечах несколько молодых людей. На синем фоне была вышита семья из шести человек. Лиц нельзя было разобрать, там были только силуэты, вышитые всевозможными оттенками фиолетового и красного. На паре в центре были надеты золотые короны.
Когда группа людей оказалась перед Саалимом, они повернулись так, чтобы он мог разглядеть гобелен целиком, и встали на колени.
— Подарок от твоего народа, — крикнул один из мужчин, опустив глаза в землю.
— Ваш подарок очень ценен для меня. Спасибо, — сказал Саалим.
Те, кто его не знали, не могли расслышать напряжённости в его голосе, которая не смогла укрыться от меня. Он поблагодарил их с лёгкой дрожью в голосе. И, вероятно, я была единственной, кто заметил, как его опущенная рука слегка дёрнулась. Он сделал знак рукой, и мужчины поднялись.
— Он прекрасен, — сказала Елена.
Саалим медленно кивнул. Мне хотелось взять его за руку, но я осталась стоять рядом и смотреть на то, как он сжал руки и положил их себе на колени.
— Куда его поместят? — спросила Елена.
— Его отнесут во дворец. По традиции парад всегда завершался подарком королеве. Я не ожидал, что они что-то приготовят…
Он замолчал.
Проследив за его взглядом, я увидела то, что привлекло его внимание. И у меня перехватило дыхание.
Гобелен был двусторонним. На обратной стороне были вышиты только два силуэта. Одним из них была женщина, с кожей бледно-розового цвета и длинными прямыми волосами. Елена. Силуэты были вышиты на фоне полумесяца и ночного жасмина.
— О, — прошептал он, а затем почтительно повернулся к своей невесте.
Елена тоже увидела гобелен. Она покачала головой и улыбнулась такой же формальной улыбкой, каким был этот подарок.
Изображение на гобелене было таким царственным и элегантным. Оно было ещё более великолепным, чем изображение семьи на другой стороне. Я едва могла на него смотреть.
Люди потекли на улицы и, объединяясь с соседями и семьями, принялись махать королю. Гости Саалима загудели вокруг, шум начал нарастать. Саалим и Елена быстро потерялись среди людей.
Пришло время возвращаться во дворец. Как бы я этого ни хотела, но моё место было не здесь.
Я спустилась по ступеням, но меня остановил Амир.
— Ты ведь не уходишь?
— Ухожу.
Амир изменился в лице, как будто я очень его обидела
— Ты не можешь! Это твой первый Фальса Мок, и ты собираешься пропустить всё самое интересное?
Он попросил меня подождать, пока гости не разойдутся, чтобы мы могли проследовать на праздник.
Мне показалось, что у меня не было выбора, и я согласилась остаться.