Директор промолчал.
— А вторая… Вот о ней мало кто слышал. О визите некоего Великого волшебника с маленьким ребёнком, спустя примерно два месяца. Волшебника, который искал способ победить не менее Великое Зло…
— За свою долгую жизнь, Алларг, мне довелось узнать много разных людей. И сейчас, с высоты прожитых лет, многое видится иначе, нежели в молодые годы. Если позволишь, я хотел бы тебе даже не совет дать, а просто поделиться наблюдением. Ненависть слишком разрушительное чувство для человека. Тем более для юной девочки…
— В Корнуолле считается, что ненависть — всего лишь одна из форм страха. А Преддеки, как вам известно, не могут испытывать страх.
Элли устало прикрыла глаза.
— Но беспокойство о друзьях не имеет отношения к страху. Мисс Паркинсон и мисс Грейнджер пережили очень неприятные минуты. Некоторые мрачные истории не стоит вспоминать.
— Действительно, не стоит, — Дамблдор замолчал и начал задумчиво рассматривать сидящего за окном пушистого белого книззла. — Надеюсь, ты понимаешь, что у меня есть очень веские причины держать определённые вещи в секрете. У Гарри было тяжёлое детство, и я попрошу тебя не делиться с ним тем, что может причинить ему боль. Даже если покажется, что так ты ему поможешь.
— Как говорит моя кузина — хуже жертвы, громогласно требующей спасения, только спасатели, лезущие без спроса. В этом я с ней согласна.
— Весьма любопытная мысль для юной девушки, — Дамблдор вновь улыбнулся. — Было очень интересно поговорить с тобой, Алларг. Надеюсь, ты скоро поправишься. А сейчас, прошу меня извинить — но в школе всегда слишком много дел, требующих внимания директора.
— До свиданья, профессор.
Панси Паркинсон сидела на кровати в одиночестве. Снейп настойчиво попросил остальных первокурсниц оставить её на полчаса в покое, пока не подействует зелье сна без сновидений. Тем более, что праздничное угощение ещё не закончилось.
Почти в одиночестве — на коленях у девочки сидел Рори, которого она осторожно расчёсывала.
— Знаешь, там ведь Грейнджер, она тупо замерла. Ну, будто дементор поцеловал — руки двигаются, глаза смотрят, но смысла никакого. А я… Я попыталась Протего поставить — когда Флинт и Боул в сентябре учили Драко для поединка, я тоже хотела научиться. Но у меня ничего не вышло, вообще, полный провал! А когда этот тролль шагнул к нам, я поняла, что просто сейчас умру. И мне стало так страшно…
Свободной рукой Панси нервно теребила край юбки.
— Я описалась. Ну, ты же сама видела, что там было! Профессор Кеттлбёрн сказал, что я оказалась гораздо храбрее его самого. Он когда первый раз встретился с троллем, бежал через лес так, что улетел в овраг и расшиб себе голову. Даже не вспомнил, что у него палочка есть. А я вот пыталась колдовать даже. Нет, он никому не расскажет, конечно, а эта крольчиха-заучка ничего и не вспомнит. Тем более, что профессор мою одежду сразу очистил. Не думала, что кто-то может так быстро колдовать, знаешь?
Она приподняла голову.
— Дальше, ну, когда тролль шагнул к нам, влетели ваши коты, и набросились на него. И в голову и снизу, и как начали рвать! Я даже смогла Таранталлегру в тролля направить, но ничего не произошло! А потом, когда он швырнул твою рысь в стену и ударил дубиной… а затем рысь начала оживать и снова его укусила. Вот тут я поняла, что меня спасут. Ну и почти сразу профессор вбежал. И так, с разбегу — Протего, Глациус, Вулнера… А ты знала, что есть заклинание Луксолис Аврорем, от которого тролли сворачиваются в калачик и плачут? Вот кому нужно ЗОТИ преподавать, а не УЗМС! Можно будет попросить профессора Кеттлбёрна сделать нам факультатив на третьем курсе!
Рори заурчал. Рысь делал это на удивление тихо для своих размеров, так что понять, что зверь доволен, можно было только прикоснувшись к нему.
— Точно! — Паркинсон улыбнулась, но улыбка тут же угасла. — Ну вот, а потом я узнала, что случилось, когда тролль размазал рысь по стене… Мне потом уже Кеттлбёрн объяснил, что это последствия слишком быстрого восстановления Рори, и что он не может умереть, пока ты жива. Она ведь слышит, что я сейчас говорю?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Рысь, чуть отстранившись, кивнул, после чего боднул девочку покатым лбом.
Профессор Снейп прошёл через занавеску как призрак — плавно и бесшумно. Разве что шорох открываемой ткани указывал на его материальность.
— Добрый вечер, профессор Снейп, — Элли вяло приподняла руку. — Рада вас видеть. И у меня есть хорошее объяснение произошедшему…
— Помолчите, мисс Преддек.
В руках зельевара была шляпа. Обычная ученическая остроконечная шляпа, разве что чуть помятая и с небольшой прорехой у основания тульи. Он осторожно надел на удивлённую девочку головной убор и приглашающе кивнул.
— Мы с Эрин просто хотели выследить тролля, чтобы…
— ГРИФФИНДОР!!! — заорала шляпа на всё крыло.
Профессор Снейп мрачно, но удовлетворённо улыбнулся и, не произнеся больше ни единого слова, направился к выходу.
Глава 18. О котах и ведьмах
В пятницу после обеда Джемма Фарли забежала к Элли, встретив у входа в госпиталь Эрин Киттлер и её кота. Судя по учебнику травологии в руках, та передавала подруге задания от профессора Спраут.
Торопливо кивнув хаффлпаффке, староста девочек проскользнула в закрывающуюся дверь.
— Рада видеть вас, мисс Фарли. Как проходит ваш день?
— Привет, Элли. Просто замечательно, если под замечательно иметь в виду трёхфутовое эссе от МакГонагалл, свалившееся будто снег на голову. Такое впечатление, что из-за вчерашнего все учителя как с цепи сорвались! Ладно, неважно… Вот тут Снейп сказал передать работы первого курса, чтобы ты их проверила. Он их между тобой и этой Киттлер делит, вроде как вы так быстрее научитесь на чужих ошибках.
— Благодарю вас.
— И ещё он просил передать, что пока он не передумает, ты должна носить только выданную шляпу.
— Да, я уже догадалась.
— Элли, должна признать, что не совсем согласна с озвученной профессором Снейпом оценкой твоих действий, и вероятно, здоровье Паркинсон действительно было под угрозой, но… Снейп жутко взбесился! Ничего не слушал. А поскольку снимать баллы значило бы подставить весь Слизерин, он распорядился, чтобы ты носила эту «шляпу позора» до его особого распоряжения. Мне очень жаль. И да, поскольку формально это даже не наказание, отменить его не может даже директор. Вот…
— Отлично…
— Нет, мне и правда жаль! Слушай, наверняка он отойдёт через недельку… Ну или две… три. После того, как Флинт разгромит Гриффиндор в первом матче по квиддичу будет отличный момент, чтобы с ним поговорить.
— Мисс Фарли! Спасибо, но — не надо.
— Слушай, когда я была мелкой, как ты, у меня тоже гордости было может даже больше, чем сейчас у Малфоя. Но не стоит…
— Ты слышала про Тома Сойера?
— Нет, а кто это? Какой-то канадский волшебник?
— О-о-о… — протянула Элли. — Нет. Но представь, что мы сейчас на совместных с грифами зельях. Представила?
Джемма кивнула.
— Вот сидим мы, а вон там — грифы. Вон там, за кафедрой — декан… Хотя нет, представь лучше Чары. Флитвик демонстрирует транскрипцию сложной инкантации.
— Угу.
Элли разлохматила волосы, надела шляпу и попыталась изобразить чей-то бас.
— Что бы там не объяснял профессор, я просто буду кричать инкантацию громче всех, и тогда заклинание сработает как надо! Фонетика для зубрил!
— ГРИФФИНДОР!!! — заорала шляпа.
— ПРЕДДЕК! — мадам Помфри заглушала «позорную шляпу» даже из своей комнаты. — Немедленно сними мордредов колпак!
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Видишь? А я только три раза её с утра надевала…
— Тут так скучно?
— Просто невероятно, — вздохнула девочка, кладя головной убор на прикроватную тумбочку. — Но Помфри сказала, что если шляпа будет орать, она её сожжёт.
— Я не дам мадам Помфри отнять эту шляпу! — Джемма из любопытства надела её на себя.