Читать интересную книгу Мятежные джунгли - Александр Александрович Тамоников

заблудился…

Какое-то время на островке царило молчание. Видимо, там совещались. Или обдумывали, что сказать в ответ. Но так никто ничего и не сказал. Вместо ответа в сторону Кучильо полоснула короткая автоматная очередь. Пули не зацепили Кучильо, наверно, потому, что стрелять на голос в темноте дело непростое. Вероятно, понимали это и те, кто был на островке, потому что вслед за первой очередью раздалась вторая, а затем и третья. На этот раз пули непременно угодили бы в Кучильо, но он нырнул в жижу и тем самым спасся от неминуемой смерти: целый рой пуль с визгом пронесся над тем самым местом, где он только что стоял.

Нырнули в жижу и спецназовцы – пули запросто могли зацепить и их. На островке поднялась пальба. Пули с визгом разлетались веером во все стороны, срезали ветви столпившихся по обе стороны от тропы кустов и деревьев, уносились куда-то вдаль, в покрытые тьмой, угрюмые болотные пространства. Угодить под такую шальную пулю – особенно если ты находишься на узкой болотной тропе и твои ноги увязли в болотной грязи – дело самое простое. И это было самое скверное, что только могло быть в данной ситуации.

Но вместе с тем здесь были и положительные моменты. По большому счету целых два. Первый момент заключался в том, что все пули летели высоко, над головами спецназовцев. Те, кто стрелял с островка, отчего-то не вели огонь таким образом, чтобы пули касались поверхности болота. Почему так – догадаться было не так и сложно. Те, кто был на островке, стреляли таким образом, чтобы попасть в голову или тело невидимому противнику. Им не приходило в голову, что противник не торчит посреди болота во весь рост, он низко пригибается к воде, более того, ныряет в болотную жижу. Очень могло быть, что те, кто находился на островке, даже не имели представления, что от пуль можно уберечься, нырнув в жидкую болотную грязь.

Второй положительный момент был таким. У тех, кто вел стрельбу с островка, по всей видимости, не было на стволах оружия никаких насадок и глушителей. Поэтому вспышки выстрелов с островка были прекрасно видны. Ну а стрелять, ориентируясь на такие вспышки, бойцы спецназа умели превосходно. Тем более стрельба спецназовцев была бесшумной, и звуков выстрелов тоже слышно не было. И то и другое было дополнительным плюсом в их по большому счету неравной борьбе с обосновавшимся на островке противником.

По очереди ныряя и выныривая, спецназовцы вели прицельный огонь по многочисленным вспышкам на островке. И успешно. Постепенно таких вспышек становилось все меньше, а затем они и вовсе прекратились. Было похоже на то, что те, кто обосновался на островке, пришли в смятение и недоумение. Они никак не могли осознать того, что сами они стреляют, а по ним не стреляет в ответ никто, но тем не менее их ряды неуклонно редеют. Откуда в них летит смерть, кто эту смерть посылает? Тем более было темно, а смерть из темноты страшна вдвойне.

Пока на островке недоумевали, спецназовцы отчаянным рывком приблизились к противнику почти вплотную. Вероятно, на островке услышали тяжелый плеск болотной жижи, потому что оттуда вновь раздались звуки выстрелов и замигали огненные вспышки. Пришлось Богданову и его подчиненным вновь нырять и вновь, выныривая, бить на поражение, ориентируясь на короткие, прерывистые огоньки автоматных выстрелов.

Вскоре таких огоньков стало заметно меньше, а затем они и вовсе прекратились. Это, конечно, было обнадеживающим знаком, но выходить на сушу спецназовцы не торопились. Вполне могло быть и так, что противник на островке все еще жив, просто он сменил тактику и затаился. Нужно было выждать. Или напугать противника еще сильнее.

Богданов решил прибегнуть ко второму варианту. У каждого бойца был при себе подсумок с гранатами. Это был специальный непромокаемый подсумок, и вода в него попасть не могла. Следовательно, гранаты были в боевой готовности. Богданов осмотрелся. Рядом с ним смутно угадывался силуэт одного из бойцов. Кто именно это был, Богданов распознать не мог – силуэт был с ног до головы облеплен болотной грязью и, если бы можно было рассмотреть его при свете, выглядел бы, вероятно, как некая нежить, вдруг вынырнувшая из болота. Впрочем, для Богданова не имело никакого значения, как звали бойца. Он дотронулся до его плеча и сказал:

– Давай-ка швырнем на остров парочку гранат! А то что-то там подозрительно тихо.

– Понял, – ответил боец, и Богданов по его голосу определил, что это – Казаченок.

Вскоре на острове, один за другим, раздались четыре гранатных взрыва. Затем еще четыре и еще два. Это остальные бойцы, уразумев замысел своего командира, также швырнули свои гранаты. Взрывы произвели действие. На острове раздались крики, замигали вспышки выстрелов. Там еще оставались живые люди, и на островок вновь полетели гранаты. Потом спецназовцы выпустили по островку несколько длинных автоматных очередей.

– По одному на остров! – скомандовал Богданов.

Низко пригибаясь, бойцы по одному стали выбираться на сушу. Именно выбираться, тяжело передвигая ноги, а не выскакивать стремительно, как оно, по идее, полагалось в подобных случаях. Какая уж тут стремительность, когда ноги увязали в вязкой болотной грязи? Выбираясь, бойцы один за другим падали плашмя на землю – они ожидали выстрелов с островка. Но никто не стрелял. Почему – это было пока непонятно. То ли на островке не осталось никого в живых, то ли те, кто был жив, затаились в темноте.

– Осмотреть остров! – приказал Богданов.

Осмотреть местность в темноте, без света, было делом немыслимым. Мало ли какие угрозы мог таить островок? На островке тут и там замигали короткие вспышки – это спецназовцы включали на короткое время фонари и сразу же их выключали, чтобы, чего доброго, не высветить самих себя. Высвеченная в темноте фигура – прекрасная мишень.

Впрочем, выстрелов не последовало. Стрелять в бойцов спецназа, кажется, было просто некому. Хотя и не совсем. В кустарнике Терко и Рябов обнаружили двух незнакомых людей. Как оказалось, оба они были ранены – оттого, вероятно, и не оказывали никакого сопротивления: наоборот, они пытались укрыться.

– Но диспарес! – принялись умолять они. – Но диспарес!

– Просят, чтобы в них не стреляли, – перевел Казаченок.

– Спроси у них, есть ли на острове еще кто-нибудь живой, – сказал Богданов.

– Они говорят, что не знают, – выслушав ответ, сказал Казаченок. – Еще говорят, что они ранены и им нужна помощь.

– Спроси у них, кто они такие и что делали на острове, – сказал Богданов.

– Они из «эскадрона смерти», – сказал Казаченок. – На острове у них была организована засада.

– И