но напряжение буквально искрилось воздухе так, что Императрице казалось: встань кто между ними, и его убьет.
— Успехов вам в вашем непростом деле, — тихо усмехнулся Ринер, чуть склоняясь к Элиэн. Еще пара секунд, и здесь будет Вадерион, поэтому она не стала отвечать, сделав вид, что рядом с ней никого нет. Свалг лишь еще раз усмехнулся: он торжествовал.
Признаться Элиэн ожидала всего от встречи с мужем: что он скажет ей пару теплых слов (крайне маловероятно), поприветствует (маловероятно), кивнет (вероятно), пройдет мимо (крайне вероятно, учитывая их холодное расставание). Но Вадерион вновь удивил свою супругу. Потому что не успел отряд всадников остановиться и спешиться, как он в мгновении оказался рядом, сжимая ее в объятиях и сминая губы в страстном и каком-то донельзя собственническом поцелуе. Элиэн едва не задохнулась под этим напором, чувствую жар его ладоней даже сквозь одежду, и, не веря себе, робко ответила.
Вадерион не скоро разорвал поцелуй, на прощание прикусив нижнюю губу, которая теперь пылала. Но она не шла ни в какое сравнение со щеками Элиэн. Ей казалось, что она краснеет, как девчонка, когда встретилась с багровым, отливающим алым взглядом мужа.
— Приказать подать обед… вам? — спросила наконец она, многозначительно глядя на всю ту толпу орков и дроу, что приехала с Вадерионом. Этот вопрос (слава Тьме!) отвлек дорогого супруга от нее.
— Да, пойдем.
В этот момент к ним как раз приблизились остальные воины, Вадерион увлек Элиэн внутрь, по-хозяйски притягивая к себе, и вскоре ее затянуло в водоворот шума, гама и бесконечных застольных разговоров.
* * *
Вадерион уже часа два сверлил взглядом то бокал с его любимым ледзерским, то бледную шейку собственной жены, которая вела себя совершенно возмутительно. За столом стоял непривычный гул — обычное следствие того, что рядом находятся орки. Даже сдержанный Гортог влился в этот бесконечный поток трепа. С Вадерионом в замок прибыло большинство военачальников темных, почти все они участвовали в полевых советах и вели за собой армию, с ними он сражался бок о бок. Теперь эта куча прожженных в боях воинов сидела и в красках хвасталась (!) его жене (!!), рассказывая о своих подвигах, а эта самая жена одобрительно (!!!) кивала и поддерживала разговор, задавая нужные вопросы с самым милым заинтересованным (!!!) видом. Идиллия, сожри его Глубины! Что здесь вообще происходит⁈ Именно этот вопрос хотелось проорать Вадериону, однако он продолжал величественно и молчаливо восседать во главе стола, позволяя подданным развлекать его супругу, а сам мысленно удивлялся тому, как из робкой и милой девочки, его Элиэн превратилась в роскошную темную леди. Он взглядом опытного мужчины сразу отметил и потрясающее черное с серебристой вышивкой платье, которое весьма соблазнительно обрисовывало фигуру (отдельный разговор — декольте), и гордую осанку, и решительный взгляд. Конечно, многое из этого было в Элиэн и раньше (разнесенный в дребезги кабинет сложно забыть), но теперь все виделось намного ярче, словно ограненный камень по сравнению с необработанным. Восхитительно! Он бы так и заглядывался весь вечер в глубокое декольте — благодаря тому, что он сидел сбоку и был выше Элиэн, то обладал потрясающим ракурсом, позволяющим разглядывать бледные полушария столько, сколько хотелось, — однако спустя уже пару минут понял, что изменения, произошедшие в его жене, ему не нравятся по одной простой причине — теперь она общалась не только с ним. Да что там! Она общалась со всеми, кроме него! Такая уверенная, величественная — настоящая Темная Императрица — она быстро приковала к себе всеобщее внимание. Более того, из ее разговора с Гортогом, Вадерион понял, что она за пять лет времени зря не теряла и успела перезнакомиться, кажется, со всеми женами, детьми, сестрами и прочими родственниками и друзьями присутствующих. Поэтому половина обеда прошла в похвальбе и достаточно кровавых рассказах, как они, темная элита, победили всех, а остальная — в обсуждении домашних новостей. В итоге впервые в жизни Вадерион остался в стороне от разговора не по собственной воле. Обед постепенно перетек в ужин, солнце за окном село за горизонт. Время тянулось для Вадериона мучительно медленно, но он продолжал играть роль отстранившегося от мирской суеты великого Темного Императора. Он мог бы легко взять слово — никто не решится перебить его, да и внимание толпы он умеет удерживать не хуже жены, — но он все никак не мог определить: ему нравится новая Элиэн, это темная и притягательная, или нет. С одной стороны, он гордился тем, что она так хорошо ладит с его подданными, боевыми товарищами, а с другой — его вновь взбесило то, что она смела улыбаться — да еще так искренне! — не ему! Единственное, что примиряло Вадериона с несправедливой жизнью, это прекрасный глубокий вырез платья Элиэн и бокал ледзерского.
Впрочем, молчал не только Император, но и его Советник. Ринер мрачным истуканом просидел полвечера, даже не притрагиваясь к вину, однако ближе к ночи втянулся в разговор. К тому моменту за столом уже не было общей беседы, все разделились по небольшим группам. Ринер в основном общался с сестрами Лар’Шера, удачно пережившими войну и заработавшими себе славу великих воительниц. Бросив на них мимолетный взгляд Вадерион в очередной раз убедился в правдивости слов Стефалии — его перестали привлекать эти две яркие эльфийки, гораздо больше ему нравилась бледная нежная кожа тонких пальчиков жены, когда она во время поцелуя коснулась его ладони. Вадерион давно строил планы на грядущую ночь.
— … благодарность, — произнес Гортог и поднял кубок, почтительно кивнув Элиэн. Она благосклонно улыбнулась.
— Это долг каждого…
— … воевать, защищая свое королевство, пока кто-то отсиживается в тылу, — слова Нивены Лар’Шера прозвучали внезапно очень громко, перебив Элиэн и многозначительным намеком повиснув в воздухе. Нельгелла за спиной сестры улыбнулась Ринеру, к которому якобы и была обращена последняя фраза.
Все разговоры разом стихли. Орки и тролли принялись многозначительно переглядываться: на такой плевок в сторону Императрицы осмелился бы не каждый. Пусть она и была светлой, и вообще — женщиной и не воином, но уже успела поставить себя в их обществе. Элиэн медленно повернула голову в сторону леди Лар’Шера. Ее голубые глаза зловеще сузились, и она уже было открыла рот, чтобы осадить дроу (интересно, как бы она это сделала?), но тут ей на плечо легла ладонь Вадериона.
— Леди Лар’Шера, я больше не нуждаюсь в вашем обществе. Вы можете удалиться в родные земли, — холод его голоса не оставлял другого толкования словам: Нивену с Нельгеллой выставили.
Бледнея так, что это было видно даже на