Читать интересную книгу Эпизод 2. Антиканон - Alma

… небывалая честь… ключи к победе… бросить вызов врагу…

Предательским скользким шепотком зашевелилось внутри сомнение.

Сколько красивых и высокопарных слов я, оказывается, знаю, подумал Анакин. Наслушался ведь где-то. И самому повторить захотелось.

Сомнение растаяло через долю секунды. Никогда раньше он не слышал такого громкого и ясного «ура»…

Последним выступал столичный посланник.

Когда на вчерашнем совещании Анакин решил спросить рыцаря, есть ли ему что сказать на торжественном построении, тот замялся. Раздумывал несколько секунд, а после неожиданно согласился.

Теперь Скайуокер ждал его речи с некоторой опаской. Он боялся, что появление персоны в длинном коричневом плаще и непременные сухие казенные слова о сотрудничестве собьют боевой дух людей. И вот, наконец, Кеноби обратился к строю.

— От имени Ордена мне выпала честь приветствовать экипаж «Виктории».

Анакин всматривался в лица, и им все больше овладевало беспокойство. Ему казалось, вот уже и холодок пошел, и привычное недоверие появилось. Оби-Ван тем временем продолжал:

— Я прибыл с Корусканта, чтобы сказать вам: в столице вас помнят. И переживают за вас каждый день. И ждут не только победы и боевой доблести, но и того, чтобы вы все вернулись домой целыми и невредимыми.

Ложь.

Скайуокер сам только что был на Корусканте. И своими глазами видел, как там жаловали армию и как переживали за них. Для большинства столичных жителей война оставалась холовизионным приключением. На них-то бомбы не падали.

И все же Анакин не знал, как расценивать эту ложь. Лица людей потеплели. Может, им нужно было именно это услышать? Ведь и правда, не все на Корусканте такие безразличные. Есть и такие, у кого родня в действующей армии. Или кто разбирается в том, что происходит в Галактике.

Скайуокер бросил косой взгляд на Цандерса. Кажется, тот был вполне доволен речью джедая.

Оставалось совершить последний «ритуал». Анакин развернулся и встал по стойке смирно перед адмиралом.

— Дредноут «Виктория» к прохождению ходовых испытаний готов!

— Приступить к ходовым испытаниям.

— Есть приступить к ходовым испытаниям, — ответил Анакин. Отдал честь и щелкнув каблуками, развернулся к строю.

— Начать ходовые испытания!

Скайуокер зашагал к шлюзу на дальней стороне ангара. Приятное настроение не собиралось никуда пропадать. Шеренги экипажа четко расступались перед ним, давая дорогу. По традиции, капитан входил на новый корабль первым, а старший помощник замыкал цепь.

Меряя шагами белый шлюзовой коридор, он уже чувствовал себя победителем.

Церемония окончилась под звуки марша.

Едва Анакин только ступил в ангар, как его догнал запыхавшийся адъютант.

Что-то важное, подумал Скайуокер. Штабисты редко бегают как угорелые.

— Разрешите доложить!

— Слушаю.

— Нам только что передали, что в доке номер пять сел корвет. Подкрепление, присланное по прямому указу главного штаба для десантного полка «Виктории».

Анакин удивленно поднял брови.

— Что за… Найди мне начштаба. Или Баумгардена.

Ни о каком подкреплении он и слыхом не слыхивал. Часть техников и офицеров уже прибыла с Ахвена и Кариды. Это был минимум, достаточный для испытаний. Остальных они должны были забрать прямо с Академий.

Вскоре к нему присоединился майор Шрогль, начальник штаба дредноута. В ведении Шрогля были как офицеры флота, так и подчиненные Баумгардена.

— Вы что-то слышали о подкреплении, присланном по указу с Корусканта?

— Нет, сэр.

— Странно, — сказал Анакин.

— Я сейчас пошлю туда лейтенанта Белфилда, пусть разберется на месте, — ответил майор, отдавая приказ по комлинку.

Запиликал штабной холоприемник.

— Ситх, — тихо ругнулся Шрогль.

Скайуокер активировал связь, и перед ним вытянулась холограмма молодого офицерика.

— Корвет «Вольный» вызывает «Викторию».

— Капитан «Виктории». Докладывайте.

Офицер и бровью не повел, словно он каждый день разговаривал с капитанами дредноутов и бодро доложил:

— Сэр, по приказу главного штаба подкрепление в составе одной штрафной роты к месту несения службы прибыло. Док номер пять. Прошу прислать представителя штаба для выполнения формальностей.

— К вас уже отправился лейтенант… Какой роты, вы сказали?

— Подкрепление в составе одной штрафной роты, сэр.

— Штрафной? — Скайуокер растерялся. — На кой нам штрафная рота?

— Сэр, приказ получен в главном штабе. Штрафная рота должна быть прикомандирована к десантному полку номер сто двадцать пять.

Шрогль отрицательно покачал головой.

— Мне нужна копия этого приказа, — сказал он.

— Есть, сэр.

Минут десять Скайуокер с Шроглем пялились в распечатанный документ.

Печать Совета Безопасности наводила на мысль, что избавиться от штрафников уже не удастся. Анакин перебирал в голове разные варианты. Связываться с Цандерсом и жаловаться адмиралу не хотелось. Да и куда их денет Цандерс? Возьмет, что ли, на флагман пятого флота?

— Нам придется их принять, майор.

Шрогль молча кивнул.

— Проследите за тем, чтобы формальности не заняли много времени. Я не хочу задерживать старт корабля более чем на полчаса.

— Да, сэр, — ответил майор и тихо буркнул. — Как будто я хочу.

* * *

Когда Скайуокер добрался до рубки, стали поступать сигналы от командиров отсеков и подразделений. Экипаж на местах. Кто заступил на вахту, кто ждал дежурства. Наконец, зазвенел комлинк — Шрогль счел нужным самолично доложить о том, что «пополнение» уже приняли на борт и разместили в соответствующем отсеке.

Вот и хорошо.

Тишина в рубке прерывалась только редкими звуковыми сигналами приборов. Напряженное ожидание, охватившее дредноут, ощущалось физически.

— Всем отсекам. Подготовка к старту, — сказал Скайуокер. — Старт через пятнадцать минут.

— Есть, сэр, — ответил дежурный связист.

Нельзя нам больше терять времени, подумал Анакин. Сколько же можно стоя на вахте пялиться в неживые экраны с нулевыми показателями.

— Закрыть шлюзы.

— Есть закрыть шлюзы.

Скайуокеру вдруг ясно представились эти белые трубы шлюзовых коридоров, по которым он столько раз шагал.

Наверно, они схлопнулись со скрипом. Да, непременно со скрипом.

— Мощность реактора двадцать процентов.

— Есть мощность реактора на двадцать процентов.

Оба монитора, отражающих состояние реактора, оживились. Медленно, словно с ленцой поползли вверх отслеживающие мощность кривые. Третий, резервный монитор, предназначенный для независимого наблюдения, бесстрастно копировал те же самые диаграммы.

— Мощность реактора?

— Двенадцать процентов.

Анакин прошелся по мостику. Реактор разгонялся за считанные минуты, но даже они казались часами. Скайуокер вдруг услышал, как один навигатор шепнул другому:

— Да пребудет с нами Сила!

По рубке покатилась волна шепотков:

— Сила с нами! Да пребудет с нами Сила!

Скайуокер улыбнулся, чем немало удивил вахтенного, отрапортовавшего о достигнутых двадцати процентах.

Парадокс!

Они надеялись на Силу, которой не понимали и не чувствовали.

Он же надеялся только на людей. Которые, сами того не зная, и были этой — Силой. Которые делали корабль живым, превращая технологическую конструкцию из брони и дюрастали — в единый мощный организм. Впереди любой, даже самой совершенной технологии, стоит жизнь. Человек. Люди. Люди ведут корабль. Люди определяют его судьбу, и свою судьбу тоже.

А говорят — Сила.

Смешно. Никакая храмовая медитация не дает такого внутреннего энергетического всплеска как напряженная слаженная работа одной команды.

Скажешь — не поверят. Проще надеяться на сверхъестественное, чем на себя.

— Проверить питание двигателей.

— Есть проверить питание. Питание двигателей в норме.

— Запуск двигателей.

— Есть запуск двигателей.

Зеленый луч торопливо побежал по монитору, вычертил идеальное плато и замер в ожидании. И вдруг зашевелился, трусовато дернулся в сторону, словно испугался чего-то. Это маршевые двигатели жадно проглотили первую порцию энергии.

— Освободить стыковочные замки.

— Есть освободить стыковочные замки.

Показалось? Или правда шевельнулся пол под ногами?

Нет, все же показалось. Амортизаторы должны поглощать колебания, стабилизируя корпус. Простая, и все же очень важная операция — механизмы замков должны были сработать и «расстегнуться» одновременно. В противном случае корпусу грозили повреждения.

— Отстыковка началась, капитан.

Неправильной формы гигантский искусственный спутник, который представляли из себя локримийские верфи, постепенно удалялся от корабля. «Виктория», которой словно перерезали пуповину, теперь неприкаянно висела в невесомости. На одном из экранов Анакин увидел мелькнувший кусочек сине-зеленой планеты. Он вдруг подумал, что за все время своего пребывания в системе только один раз и успел побывать на земле внизу, и то это была боевая операция. Жаль.