Читать интересную книгу Эпизод 2. Антиканон - Alma

… если где-нибудь увижу — убью.

Хорошее слово «если». Столько сделать надо — в первую очередь выжить — и все обозначается одним словом «если».

… вам нравится, когда вам все завидуют?

Нет, не нравится.

Звания раздаются легко по одной простой причине — должность погибшего занимает новый кандидат в трупы. Мальчишек производят в офицеры — мальчишки получают звания — мальчишек бросают на самые рискованные задания…

… может, и Цандерс об этом загодя подумал.

Или нет. Не думал.

Цандерс просто рискнул.

За компанию со всеми…

Скайуокер спустился в ангар. Здесь было просторно. Синими точеными фигурками расставлены вахтенные по углам. Стройными рядами красуются одиннадцать новеньких истребителей.

А первую серию они отлично отлетали, вспомнил Анакин. Жаль, не хватает еще одного пилота — была бы эскадрилья. Вон еще шесть машин… Нет, ну откуда мне взять нормальных пилотов? Или новеньких с Кариды — сразу посадим на новые истребители? Дурь, а ведь другого выхода нет…

— Вы тоже не спите, капитан? — вежливо осведомился знакомый голос.

— Нет, я не всегда сплю ночью, — также вежливо ответил Скайуокер и нарочно продолжил. — Видите ли, рыцарь, вы можете этого не знать, но служба на корабле организована по вахтам.

— Но сейчас же не ваша вахта?

Ага. И это он тоже узнал. Наверно, выспросил у штабиста. А тот и рад был сообщить, конечно, выслужиться перед посланником из столицы.

Скайуокер повернулся. Скрестил руки на груди.

— И в чем вопрос, позвольте узнать?

— Вы выглядите очень уставшим. Прямо осунулись за те две недели, что я здесь.

— Я искренне тронут вашим вниманием.

— Вас что-то тревожит.

— Вам показалось, рыцарь. Смею вас уверить, на дредноуте все в порядке.

— Вы проверяете, все ли готово к началу ходовых испытаний?

— Именно.

— Я не сомневаюсь, что все пройдет безупречно.

Кеноби улыбнулся.

— Несомненно, — подтвердил Анакин. Кривить губы не хотелось.

— Желаю вам хорошо отдохнуть перед началом.

— И вам того же.

Оби-Ван легко наклонил голову, словно почтительно принимал это пожелание.

Скайуокер просто отвернулся и, не попрощавшись, побрел к себе.

Проспал Скайуокер около четырех часов. Не так уж плохо. И главное, он не запомнил того, что ему снилось, а в последнее время Анакин стал считать это хорошим знаком.

Потянулся к Силе. В Силе он был не один, и это ощущение едва не вытряхнуло его из концентрации. Джедай тоже медитировал.

Если сегодня нам суждено разлететься космическим мусором, то компания у нас будет просто замечательная…

Он оделся и пошел в столовую. Навстречу, как назло, попадались люди бодрые, энергичные, в приподнятом настроении. Еще бы. Сегодня же такой день.

Нет, решил Анакин. Нельзя мне сейчас зацикливаться на плохом. Теперь, после всех этих недель на верфях — нельзя.

При виде вошедшего в столовую командира офицеры привычно поднялись со стульев. Кеноби дополнил свое приветствие легким поклоном. Сегодня рыцарь, в первый раз соблаговолил присоединиться к завтраку командования «Виктории». Он занял место в дальнем конце прямоугольного стола. Сидевший справа от джедая Джиллард не слишком этому обрадовался и периодически бросал в сторону рыцаря подозрительные взгляды. А вот устроившиеся слева командиры эскадрилий бомберов и истребителей на своего необычного соседа внимания не обращали и тихо перешептывались о чем-то своем.

Скайуокер подумал, что с удовольствием увидел бы здесь Фира Рутьеса, только дня три назад окончательно переселившегося на дредноут. Однако Рутьес вежливо отказался от приглашения — мол, не хочет ставить в неудобное положение подчиненных ему инженеров с верфей. Оттого инженеры и завтракали в общей офицерской столовой.

Еще несколько кресел пустовали — часть офицеров была на вахте или наоборот, отсыпались после проведенной на палубе ночи. В том числе и Карпино, обязанности которого сейчас исполнял второй помощник, Сатабе. Этот офицер тоже был старше Скайуокера, но всего на пять лет. Как и сам Анакин — быстро продвинувшийся «счастливчик». Но вроде не дурак, да и не лезет делиться своим «немалым опытом»…

— В двенадцать начинаем церемонию принятия корабля, — сказал Скайуокер, откладывая в сторону столовые приборы. — Ровно в одиннадцать тридцать всему экипажу собраться в доке номер восемнадцать на верфях. — Сатабе, — обратился он, — свяжитесь с теми командирами, которые сейчас на вахте и передайте мое распоряжение.

— Есть, сэр.

* * *

Вот и штабист наш сгодился, подумал Анакин. Приволок откуда-то оркестр. Пусть всего дюжина родианцев. Зато настоящая, живая музыка.

Глядя на выстроившийся ровными шеренгами экипаж, который он теперь уже мог назвать своим, Скайуокер вспоминал Корускант. Со столицей ассоциировались аперитив и бесплатная жратва в пустоте роскошных залов. И стеклянные глаза тех, кто приперся поглядеть на игрушечных солдатиков.

Торжественность и торжественность. Церемония и церемония.

Не сравнить. Слишком разные.

Даже приевшийся гимн Республики в этом доке звучал иначе.

Грань великолепной столичной жизни и острая кромка войны.

Тот самый дюрасталевый блеск, которым никогда не перестанут восхищаться мальчишки из благополучных семей. Восторженные юнцы, которые снова и снова прутся на Кариду, Ахвен и в другие военные училища Республики, чтобы потом захлебнуться тошнотой однообразной службы на какой-нибудь забытой базе во внешних территориях. Или попасть на фронт и узнать, что война — это гниющие трупы твоих товарищей в лесах и пустынях никому не нужных планет, это исчезающий в бесконечной темноте космоса истребитель подбитого ведомого, это дредноут, на котором заживо горят парни, знакомые еще с Академии. Вот это война. Без прикрас.

А мне повезло, подумал Скайуокер. У меня в жизни — не было прикрас. Я не мечтал о романтике. Даже в детстве. Тем более — в детстве. Приключений у меня — на дюжину жизней хватит, и еще останется.

И все это вокруг — просто моя жизнь.

И, как ни странно, именно поэтому мне тоже нужен этот дюрасталевый блеск, торжественные построения и оркестр с музыкой.

Гимн Республики стих. Цандерс сделал шаг вперед.

— Здравия желаю, воины Республики!

По шеренгам и рядам покатилось ответное «здравия желаем, адмирал Цандерс».

— Воины Республики. Вы знаете, что сепаратисты хотят разорвать нашу родину на кровавые куски. Разорвать хладнокровно. Ради личной выгоды. Мы не дадим им этого сделать.

Адмирал выдержал паузу в несколько секунд, и продолжил:

— На вас смотрит вся галактика. Вас ждут порабощенные врагом народы. Ваших побед. Вашего наступления. Вчера четвертый флот Республики разбил противника у системы Муруфуджи. На этой же неделе третий флот Республики высадил десант на двух планетах системы Зурбару и освободил ее. Тяжелые бои продолжаются, — Цандерс снова помедлил. Анакину казалось, что он вглядывается в строй, читает лица офицеров и рядовых. — Именно вы освободили Локримию. И теперь у вас есть уникальная возможность ускорить наступление. Этот корабль — первый дредноут такого класса. Сепаратисты строили мощнейший по вооружению корабль. Который должен был стать их новым флагманом. Но, благодаря вам, не стал. Теперь он должен стать нашим символом победы. И ваше задание — научиться управлять его мощью. Обуздать ее. И обратить эту мощь против врага!

Ангар потонул в громком «ура».

Очередь была за Скайуокером. Он тоже сделал один чеканный шаг вперед. Увидел знакомые и незнакомые лица, полные энергии, надежды, доверия.

Такая минута бывает раз в жизни.

Можно заслужить высшие награды и высокие звания, но никакое повышение или награждение не сможет сравниться с принятием командования над своим первым кораблем.

Над таким кораблем.

— Здравия желаю, экипаж «Виктории»!

Словно вихрь сгустился в воздухе и пролетел по рядам. Зычно, гулко, резко раздалось со всех сторон:

— Здравия желаем, капитан Скайуокер!

Дюрасталевый блеск застилает глаза, пьянит и кружит, и уже совсем не хочется размышлять на тему, почему и кто бежит на Кариду, не хочется философствовать о романтике, потому что все это пусто и ненужно.

Хочется выпить до дна это вечно юное ощущение гордости. Гордости, что и ты — частица этой несокрушимой мощи.

Армии, которой еще только предстоит стать великой.

— Офицеры и рядовые «Виктории», — начал Скайуокер. — В истории флота Республики еще не было корабля, подобного этому. Для меня небывалая честь — ступить на борт «Виктории» ее командиром. Но без экипажа — нет корабля и нет капитана. И еще большая честь для меня — служить и воевать вместе с вами. Со многими из вас я был на Юмакуре, на Угма-ру, на Лан-дорне, на Локримии. Я помню, как мы терпели лишения, как назло всему побеждали. Теперь в наших руках ключи к победе. Осталось совсем немного — провести ходовые испытания дредноута. Тогда мы сможем бросить новый вызов врагу.