Нервное напряжение начало сказываться на Иллиане. Руки дрожали, а голос стал срываться.
– Знаю, – шепнула змея.
Проскользила куда-то вправо и позвала:
– Здес-с-сь рычаг. Нажми.
Иллиана сдвинулась вправо, руками ощупывая стену, и через мгновение почувствовала холодное прикосновение металла под пальцами.
– Нашла, – выдохнула она с восторгом, от которого слегка трясло. – Изумрудка, посмотри, не идет ли кто в камеру?
Змея пошевелила языком возле дверной щели и отрицательно покачала головой.
– Тогда я нажимаю, – выдохнула девушка и дернула рычаг.
Огромная каменная дверь пришла в движение.
Первым делом, когда многотонная плита отошла в сторону, свет резанул глаза. Девушка прикрыла лицо рукой и тут же услышала:
– Иллиана?! – громкий возглас и уже тише: – Что ты тут… что происходит?
Фендор выскочил в потайной коридор, воровато озираясь. Его лицо было бледно, под глазом синел фингал.
– Закрывай с-с-скорее, – раздалось шипение снизу.
Иллиана тут же толкнула рычаг в обратную сторону.
Тяжелая дверь снова заскрипела и через мгновение очутилась там же, где и была.
– Это что… подземный тоннель? – спросил парень, которого девушка уже почти не видела. – Иллиана, что просходит? А, неважно.
И вдруг обнял ее.
Девушка вздрогнула, ощутив прикосновение холодных рук. Но не двинулась с места. Закрыла глаза и обняла друга в ответ, слушая глухие удары его сердца.
– Я так скучал, – прошептал он. – Я пришел за тобой!
Фендор отстранился и повторил очень твердо:
– Бежим, я должен забрать тебя отсюда! Не знаю, как ты все это провернула, но я безумно рад!
Схватил ее за руку и потянул в еще более густую темноту.
Иллиана резко выдохнула и дернула его обратно.
– Я подозревала, что твое появление здесь – не совпадение, – зашипела она. – Ты с ума сошел? Впрочем, это уже не имеет никакого значения. Ты всегда был немного не в себе, и последняя выходка только подтверждает это. Скажи только одно…
Она немного помедлила, а затем спросила:
– Как моя мать?
Фендор заговорил значительно тише и спокойнее:
– Тяжело. Но она держится. Она… ждет.
В груди Иллианы что-то гулко ударилось о ребра.
– Хватит болтать, – зашипела снизу Шелиссхелисса. – У вас-с-с мало времени. Нужно уходить.
– Что это за голос? – нервно бросил Фендор, отталкивая девушку себе за спину. – Кто здесь?
– Ты знаешь отсюда выход? – спросила Иллиана у змеи, не обращая внимание на испуганного парня. А потом до нее вдруг дошло: – Ты понимаешь Изумрудку?
– Кого? – уточнил Фендор.
– Изумрудку, змею.
– Меня, – протянула Шелиссхелисса. – Он понимает, Иллиа. Он – с-с-сайялан. Избранник крови, потомок человечес-с-ских жрецов, как и ты. Поторопитес-с-сь!
В голове Иллианы все перемешалось.
– Что нам делать? – спросила она, решив обдумать все потом. Сейчас нужно было бежать отсюда, пока их не обнаружили.
– С-с-слушайте меня… Этот коридор ведет через подземелье наружу, – тихо шипела змея. – С-с-сайялан должен идти прямо вдоль левой с-с-стены. Затем дважды повернуть налево, один раз направо, пропус-с-стить пять поворотов, а затем – с-с-снова налево. Запомнил?
Фендор несколько секунд молчал. И только затем повторил:
– Дважды – налево, один – направо, пять – мимо, один – налево. Запомнил.
Его голос звучал тихо и неуверенно, словно он сам был ошеломлен. Впрочем, вероятно, так оно и было, раз он впервые услышал разговаривающую змею.
– Тогда иди с-с-скорее, – закончила Изумрудка. – А нам надо возвращатьс-с-ся.
– Нет, – отрезал парень. – Иллиана, без тебя я не пойду. Я пришел за тобой и уйду только вместе с тобой.
И в окружающем мраке девушка вдруг почувствовала, как он взял ее за руки.
Его ладони неожиданно оказались горячими. Иллиана закрыла глаза и шумно сглотнула.
Вот ее шанс сбежать. Снова оказаться в привычном мире. С матерью, в родном доме. Среди всего, что она помнила и любила…
Да, наверно, ее стали бы искать. Но они могли бы убежать. Купить новый дом где-нибудь на другом конце Нижнего города. А то и вовсе нанять два места на корабле и уплыть на другой континент. Поговаривали, что там живут совсем иные люди. У них светлая кожа, они ходят в мехах и тяжелых звериных шкурах. Их земля холодна, но сердца – горячи. А не наоборот… как в Шейсаре.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
– Нет, – раздался в тишине ее негромкий голос, который она сама едва различала.
Перед глазами вспыхнул образ Торриена. Его золотые глаза и мягкая, таинственная улыбка, за которой скрывалось так много непонятного, неизвестного. Остаться в этом дворце могло означать для нее смерть. Но что-то глубоко внутри сжималось, стоило представить, что она бросит царевича.
Словно это он нуждался в ней, а не она – в нем.
– Ты влюбилась в своего змея, да? – почти с ненавистью выдавил Фендор.
Иллиана подняла взгляд, безуспешно пытаясь найти в темноте глаза друга.
– Царевич Торриен стал дорог мне, – тихо, но уверенно проговорила она, с удивлением понимая, что не лжет. – Но дело не в этом. Я чувствую, что нужна ему.
Сказала и вдруг ощутила, что права как никогда.
– Не знаю почему. Но это так, – задумчиво протянула она, бессмысленно вглядываясь в черную пустоту и все еще представляя в ней золотые глаза. – Мне кажется, что в этом дворце Торриен совсем один…
– Это чушь, – со злостью выплюнул парень. – Царевич мираев совсем один в собственном дворце? Ты сама себя слышишь? Ты просто очарована! Он заколдовал тебя, мерзкий змей!
– Это не чуш-ш-шь, – вдруг раздался голос змеи. – Это предчувс-с-ствие сайяхасси.
Фендор не обратил внимания на эти странные слова.
– Бежим, ты одумаешься, когда окажешься дома! Бежим со мной, Иллиана! Я не уйду без тебя!
Он снова уверенно потянул ее вперед, и Иллиане стоило немалого труда вырваться. И в этот момент она вдруг тихо и твердо ответила:
– Если ты не уйдешь отсюда без меня, значит, завтра нас обоих здесь казнят за предательство.
Жесткие слова в окружающей тишине прозвучали отрезвляюще. А затем где-то с другой стороны каменной стены раздались звуки шагов и голоса.
– Времени больше нет, – шепнула девушка. – Я ухожу. И ты тоже. Прощай.
Она положила руку ему на плечо и сжала.
Фендор на миг схватил ее за локоть, и Иллиана уже думала, что он не отпустит. Но через секунду его рука исчезла, и девушка услышала быстрый звук удаляющихся в коридоре шагов.
– Быс-с-стрее, – зашипела змея, и вместе они направились в другую сторону.
А за дверью прозвучало громкое:
– Стража! Побег из камеры! Тревога!
Иллиана бежала, не слыша себя, не видя ничего вокруг. Пару раз она спотыкалась и падала. Пару раз больно ударялась о каменные стены. Но спустя бесконечно долгое и одновременно невероятно короткое время она свернула в поворот со швабрами и ведром, а затем оказалась за высокой статуей.
– Выбралис-с-сь, – зашипела Изумрудка, выскальзывая вслед за ней и прячась у нее под юбкой. – Быс-с-стрее в покои. Ты должна быть у с-с-себя.
Иллиана последовала ее совету, стараясь двигаться быстро, но не бежать. Через десять минут она уже была в комнатах. И очень вовремя. Потому что, как только она села на большой вишневый диван, стараясь отдышаться, дверь ее покоев резко открылась.
Иллиана повернула голову, в ужасе представляя, что в казематах замка ее заметили. Что прямо сейчас на пороге появится Торриен и скажет, что она нарушила закон и теперь ее ждет тюрьма. А он ничем не сможет ей помочь.
Однако у входа появилась высокая широкоплечая фигура совсем другого мужчины. Черные, как и у Торриена, волосы были заплетены в несколько десятков косичек и убраны назад. На смуглой обнаженной груди блестело пять цепей разной длины и толщины, в ушах сверкали золотые серьги-кольца, а мощные руки от бицепсов до запястий были увиты браслетами.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Это оказался царевич Дарьеш. В ипостаси нага.
Его огромный хвост цвета сапфировой ночи заструился вслед за ним, перекатываясь кольцами по гладкому, отполированному до блеска полу. Как завороженная Иллиана смотрела на мрачные спирали, перетекающие с места на место все ближе и ближе к ней. Сердце будто остановилось в груди.