– Теплого солнца, Иллиана, – с непривычно доброжелательной улыбкой сказала служанка, внося в комнату большой поднос.
Она выглядела вполне дружелюбно и миролюбиво, словно все, что было прежде, Иллиане вообще показалось. Она даже перестала злиться, тут же решив дать мирайе еще один шанс. Вдруг их знакомство просто не с того началось?
– Теплого солнца, – кивнула в ответ и посмотрела на свой завтрак. – Выглядит вкусно, спасибо. Если будет возможность, передай мою благодарность повару.
Мирайя приподняла бровь и кивнула.
– Царевич просил сказать, что придет после обеда. Утром у него важные дела.
Иллиана тут же вздохнула.
– Значит, мне полдня сидеть у себя в комнатах?.. – проговорила она со скучающим видом.
– Нет, отчего же? – удивилась мирайя. – Тебе не запрещено гулять по дворцу. Здесь есть много интересных и красивых мест.
– Я правда могу выйти? – переспросила девушка и вспомнила, что это действительно так. Торриен не говорил, что она должна сидеть взаперти. – А куда я могу пойти, например?
Герхарсия пожала плечами.
– Можешь сходить на смотровой балкон для начала. Оттуда открывается дивный вид на всю Шейсару. Это в центральной башне, той, что самая высокая. На пятом этаже. Придется немного поднапрячься, чтобы подняться по лестнице.
В этот момент служанка приподняла бровь, а ее губы растянулись в какой-то странной улыбке. Во взгляде грязно-зеленых глаз проскочил смех.
– Что не так? – нахмурилась Иллиана, не понимая.
– Ну, – еще шире заулыбалась служанка, – просто, наверно, зря я предложила тебе смотровой балкон. У вас с царевичем не иначе как вчера была первая ночь, вряд ли ты сейчас сможешь подняться аж на пятый этаж.
Она прыснула со смеху и прикрыла рот ладошкой, тут же продолжив:
– Ну как, скажи, горяч в постели наш Золотой змей? Ты же впервые была с ним как с нагом, правда? Хотя не говори, я уверена, что горяч.
Иллиана покраснела с ног до головы, затем отвернулась, стиснув зубы. Былое раздражение к мирайе вернулось в увеличившемся размере.
– Да ладно тебе, что ты стесняешься, – махнула рукой змеюка. – В этом нет ничего необычного.
– Хватит, – прервала ее девушка. – Это никого не касается. К тому же я уверена, что ты преувеличиваешь. Я прекрасно смогла бы подняться на пятый этаж, даже если бы… неважно, в общем.
Она нервно взмахнула рукой и поняла, что покраснела ее сильнее. Ее бросило в жар при мысли, что все может быть действительно так, как говорила служанка. Кто знает, насколько в интимном плане наги… крупнее?..
Герхарсия округлила глаза и ахнула.
– Ты хочешь сказать, что вы еще… ни разу?
Иллиана зажмурилась, пытаясь придумать, как выставить за дверь нахальную женщину, и ей не пришло в голову ничего лучше, чем бросить:
– Герхарсия, мне кажется, тебя уже заждались там… где ждут у вас всех служанок!
Мирайя не разозлилась. Все так же с широко распахнутыми глазами она двинулась к выходу. Усмехнулась у двери и, слегка кивнув, исчезла, словно ничего и не случилось.
Только Иллиану все еще трясло от такой наглости. Впрочем, долго тратить нервы на неприятную служанку девушке не хотелось. Она покушала, привела себя в порядок и неторопливо оделась. Сегодня на ней опять было новое платье, и этот факт серьезно поднимал настроение. Прежде у нее никогда не было так много вещей. Тем более настолько красивых.
Она надела светло-розовый наряд, на груди украшенный целыми друзами аметистов, сунула ноги в мягкие туфли того же цвета, заплела волосы в косу от самой макушки и покинула свои покои.
Коридоры замка встретили ее прохладой и тишиной. Она двинулась вперед в направлении лестницы, вспоминая, как они шли здесь вместе с царевичем. По пути ей попадались слуги и служанки-мирайи, которые неизменно кланялись, не выказывая особого интереса. У парочки из них Иллиана спросила, как пройти к смотровому балкону, и ей любезно рассказали.
До этого таинственного места она дошла без особых приключений. А вот стоило шагнуть на широкую площадку, залитую солнцем, как в глаза бросилось нечто неожиданное.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
На каменном полу, выложенном блестящей, немного зеркальной плиткой, вокруг небольшого бассейна стояли мягкие кровати-шезлонги из плетеного дерева. На них отдыхали и загорали полуобнаженные девушки, и Иллиану вдруг поразила догадка: все они были людьми.
Но самое неожиданное было вовсе не это. Одной из девушек, что сейчас подошла к бассейну и опустила в него ноги, была та самая светло-русая подруга наследника Шейсары! Та, за которой Иллиана вчера так бесстыдно подглядывала!
Стало немного не по себе, но Иллиана пересилила смущение и шагнула вперед, стараясь делать вид, что ни с кем здесь не знакома. Что, впрочем, если не считать вчерашнего эпизода, и было правдой.
Так она приблизилась к высоким перилам на краю площадки и ахнула. Вид, который представился взгляду, был просто ошеломительным. Вся Шейсара оказалась как на ладони. Бескрайнее голубое небо расстелилось голубым полотном над тысячей мирайских домов из красного кирпича с золотистыми крышами, а вдали за высокой стеной, которая отсюда казалась обвивающей землю змеей, виднелись белокаменные и деревянные дома людей.
Чуть правее на крохотном островке суши посреди озера стоял сверкающий мирриадами маленьких драгоценных камней храм Иль-Хайят. Будто сердце самой Шейсары.
– Красиво, правда? – раздался в этот момент голос из-за спины девушки.
Иллиана резко развернулась и встретилась взглядом с той самой подружкой наследника.
– Очень красиво, – ответила она, постаравшись дружелюбно улыбнуться. Получилось вроде бы неплохо, хотя краска стыда снова окрасила щеки. Иллиана вдруг почувствовала, как по рукам бегут мурашки. Слишком уж неожиданным был этот разговор.
– Ты новенькая, да? – спросила русоволосая девушка. – Меня зовут Миллита, а тебя?
– Я меня – Иллиана.
– Понятно, – кивнула подруга наследника. – Чья ты хасси?
Ее медово-карие глаза смотрели прямо, бесхитростно и добродушно, поэтому Иллиана ответила совершенно спокойно.
– Царевича Торриена.
Миллита широко распахнула глаза и улыбнулась:
– Правда? А я – хасси царевича Дарьеша. – Ее лицо прямо-таки светилось от восторга. – Так и знала, что между нами есть что-то общее. Не зря мне так хотелось к тебе подойти.
Иллиана почувствовала себя немного неловко, но все же постаралась не отпугнуть первого и единственного относительного адекватного человека во дворце, с кем можно было пообщаться. Служанка Герхарсия, сестра Торриена и казис Саримарх на эту роль явно не подходили.
– Мне тоже приятно познакомиться, – ответила она. – Я приехала совсем недавно и, признаться, еще не освоилась.
– О, ты быстро привыкнешь, – махнула та рукой. – Тем более что наши с тобой положения во дворце довольно высокие. Нет никакой необходимости задумываться, с кем говорить на «вы», а с кем на «ты». Хасси царевичей говорят «вы» только царю Аджансару. Здорово, да?
– Это и правда большое облегчение, – чистосердечно улыбнулась Иллиана, вспоминая, что и сама недавно об этом думала.
– А вот остальным девушкам сложнее. – Она кивнула в сторону тех незнакомых девиц, что сейчас загорали на шезлонгах и изредка с любопытством поглядывали на них. – Некоторые даже нам должны говорить «вы», если, конечно, мы не разрешим им обратного.
– А они тоже все чьи-то хасси? – спросила Иллиана, удивленно рассматривая девушек в бюстье, трусиках и легких накидках. В Нижнем городе такие откровенные наряды не были приняты.
– Все, кроме Лейджи и Фардии, – ответила она, кивнув в сторону двоих лежащих немного в стороне незнакомок. Обе совершенно случайно оказались жгучими брюнетками с немного высокомерными выражениями красивых лиц. Единственная разница между ними была в том, что одна оказалась смуглой, а вторая – белой, как молоко. – Они сайяхасси. Лейджа – казиса Саримарха, а Фардия – царя Аджансара.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
– Ого, – пробормотала Иллиана. – Мы должны говорить им «вы»?