Читать интересную книгу Разрозненные страницы - Рина Зеленая

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 49 50 51 52 53 54 55 56 57 ... 106

— Ну что тебе сказать, Петрович? Я бы за эту коробочку твоей хозяйке две подводы навозу привез бы.

Стадионы

Существование микрофонов, усилителей и другой современной техники создало новые возможности. Даже некоторые театры, строя гигантские залы, обращались к ней. Например, в тогда новом Театре Советской Армии зрители в зале иногда с трудом разбирали слова, произносимые на сцене. Артисты были не виноваты, такова была акустика. Актеры невесело шутили за кулисами: «Я такой другой не знаю сцены, где так плохо слышен человек». И все были счастливы, когда современная техника помогла устранить недостатки акустики. Эстрада незамедлительно взяла на вооружение все подобные технические новшества. Вскоре появились микрофонные певцы. Их сразу стали ругать — все, кто мог и кто не мог.

На мой взгляд, проникновение новой техники на сцену было очень важно и нужно для зрителей: в громадном зале стало возможным слушать таких камерных мастеров (или, не по-нашему, — дизеров), как Марк Бернес, Ив Монтан или Брель. Надо заметить, что бездарностям, которые почти засовывали микрофон в рот, это все равно не помогало. Спустя довольно длительное время, когда техника была выверена и освоена, для эстрады открылись совсем новые возможности. Первые концерты шли в Зеленом театре ЦПКиО имени М. Горького. Даже конферансье разгуливал по огромной сценической площадке с микрофоном в нагрудном кармашке, что позволяло ему быть услышанным с любой точки сцены.

Потом родились новые идеи и проекты, в том числе — устраивать концерты не в обычных залах, а во Дворцах спорта и на стадионах. Технически стало возможным добиться слышимости во всех точках огромного стадиона на десять, пятьдесят или сто три тысячи мест. Так Новогодние елки стали праздноваться на ледяном поле в присутствии и при участии тысяч ребят, со Снегурочками, лисицами, Дедами Морозами (все на коньках) и с самыми маленькими малышами (тоже на коньках), подносящими участникам выступлений цветы. Летом на стадионы приходило любое количество народу, всем хватало места, и все могли видеть и слышать происходящее на специально построенной сцене-эстраде.

Там можно было показать большие хоровые и танцевальные коллективы, которым тоже было где развернуться.

Но еще более удивительно, что можно было смотреть и слушать солистов и любую драматическую сцену.

Программы составлялись авторами и постановщиками продуманно, репетировались, как полагается, режиссером и актерами. Все было выверено: и звук, и свет, и монтировка. Зато признание и успех спектаклей, показанных в самых разных городах, были всеобщими, всенародными. Задолго до назначенного дня появлялись анонсы, вывешивались афиши. Весь город готовился и шел как на праздник. Или как на футбол.

Приезжая в город — Свердловск, Куйбышев или Ташкент, — устроители спектакля, готовя спектакль, встречались со знатными людьми этого города — партизанами, депутатами, ударниками, спортсменами — и договаривались об их участии в празднике. Он начинался тем, что машины, в которых сидели лучшие, всем известные люди, под приветственные аплодисменты и крики проезжали вдоль трибун по беговой дорожке, совершая круг почета. Ведущий программу по радио громко объявлял их имена.

Включенные в программу театрализованные фрагменты кинофильмов, исполнявшиеся на арене стадиона участниками этих фильмов, всегда воспринимались с особым волнением.

Когда Григорий Мелехов выезжал на своем коне — Глебов сидел в седле прекрасно и пел, тихо, для себя, старую казачью песню, ехал шагом, задумавшись, с поникшей головой, опустив поводья, — стадион замирал. Абсолютная тишина. И только песня. И вдруг — взрыв снаряда, винтовочная пальба, лошадь шарахается, всадник едва справляется с ней и мчится вперед во весь опор. Постепенно выстрелы смолкают — Григорий ушел от погони. Он сворачивает на середину арены, где стоит казачья хата, и здесь встречается с Аксиньей (Быстрицкая). И они разговаривают, очень тихо. Но зрителям слышно все.

Огромное впечатление производило прощание матери с сыном из кинофильма «Баллада о солдате». Сын уходил на фронт, и они прощались навсегда. Шофер грузовика нетерпеливо сигналил, сын с трудом отрывал руки матери от своей шинели и вскакивал в грузовик. Машина уходила и исчезала в туннеле. Рыдала, упав на дорогу, мать, а вместе с ней плакали на трибунах зрительницы.

Снобы от искусства сразу приняли эти попытки создать новое зрелище в штыки: «Фи-и-и!.. Фу-у-у!.. Как это — играть на стадионе?»

И вот однажды директор концерта попросил выступить на Ленинградском стадионе имени С. М. Кирова меня. Я просто испугалась: ничего не получится! Голос ребенка нельзя форсировать, все исчезнет! Я не имею права!

Но просили ленинградцы, которых я так люблю — уважаю и люблю. Пусть лучше я провалюсь, но я поеду.

На стадионе шестьдесят тысяч зрителей и дождь, знаменитый моросящий ленинградский дождь. На эстраде хор, человек сто, должно быть, заканчивает песню. А потом я. Я готова.

Сначала меня сажают в громадную открытую машину (ЗИЛ, что ли?), и она медленно едет мимо трибун по беговой дорожке. В машине я стою и не падаю. Сколько лиц! Сколько улыбок! Аплодисменты и крики! Мне машут руками, будто я Третьяк или ансамбль «Бони М».

Машина подвозит меня к ковровой дорожке. Я отворяю дверцу, вылетаю с шиком из машины и взлетаю по высоким, неудобным ступенькам лестницы на эстраду — как будто я нисколько не боюсь поломать ноги.

И вот вместо гигантского коллектива я торчу на пустом помосте совершенно одна, как спичка на столе. Вокруг меня до неба поднимаются трибуны стадиона. Сидят тысячи людей, пришедшие слушать и видеть нас. Меня пронизывает страх. Аплодисменты со всех сторон. Я раскланиваюсь, собираюсь с силами, подхожу к микрофону и начинаю читать самым тихим голосом. В эту минуту приходят спокойствие и уверенность, что актер должен победить и себя, и зрителей, и природу (дождь еще моросит!). Тишина, как в Политехническом. И вдруг через минуту после какой-то фразы — грохот. Как горный обвал. Это смех. И сразу, словно по команде, тишина.

И так я читаю весь рассказ Михалкова, очень тонкий (все равно пропадать!), и поражаюсь точности реакции: каждая пауза, взмах ресниц, улыбка моя, которых никто не может рассмотреть, принимаются точно. Аплодисменты и смех. И снова читаю. Конец. Смех, аплодисменты. Я лезу вниз — ведущий на этот раз подает мне руку, чтобы я не обломала себе что-нибудь нужное.

И опять по красной дорожке на машину, которая в эту секунду подъехала и везет меня по кругу вдоль трибун, где люди скандируют: «Ри-на! Спа-си-бо!» и протягивают руки. И знаменитый ленинградский дождик, видя, что он бессилен и не может сорвать праздник, заканчивается.

1 ... 49 50 51 52 53 54 55 56 57 ... 106
На этом сайте Вы можете читать книги онлайн бесплатно русская версия Разрозненные страницы - Рина Зеленая.
Книги, аналогичгные Разрозненные страницы - Рина Зеленая

Оставить комментарий