— Здесь замечательно, правда? — говорит она.
— Да, очень мило, — соглашаюсь я и силюсь улыбнуться. — Прости, что не смогла поехать в Хенли в те выходные.
— Хенли? — удивленно повторяет Сюзанна, но тут же восклицает: — А, Хенли! О, ничего, не парься. Съездим туда вместе в другой раз.
Меня снова начинают одолевать сомнения. Все это как-то странно. Как вышло, что жена Эдварда не понимает, о чем речь? C подозрением смотрю на Джеймса, который в это время безуспешно пытается плыть на спине, с брызгами уходя под воду.
— Пойду прогуляюсь за мороженым, — объявляет Сюзанна и спрашивает у плещущихся в воде друзей: — Кто-нибудь хочет мороженого?
Она исчезает, а я, стоя в одиночестве на мелководье, наблюдаю, как остальные бултыхаются в море, вызывая легкие волны. Джеймс глядит на меня и улыбается. Я слегка приподнимаю уголки губ в ответ. Мне совсем не нравится вся эта ситуация.
— Ты был в Хенли с Сюзанной и Эдвардом несколько недель назад? — допытываюсь у Джеймса позже.
— Что? — недоумевает он. — Ты же знаешь, что да. А в чем дело?
— Такое чувство, что Сюзанна не имела понятия, о чем речь, когда я упомянула эту поездку, — объясняю я.
— Правда? Она вообще странная, ты не замечала? — Джеймс озадаченно качает головой.
— Не могу не согласиться. — Ладно, проехали.
***
По возвращении в Лондон я почти на целую неделю получаю нашу квартиру в полное распоряжение, поскольку Джеймс должен приехать только в следующее воскресенье. Как ни странно, очень уж одинокой я себя не чувствую. В среду мне пишет Нейтан, чтобы узнать, достигла ли я успехов в увеличении числа юристов на дне морском. Мы несколько раз перебрасываемся сообщениями, но в течение недели слишком сложно поговорить как следует, учитывая разницу во времени и то, что мы оба работаем. В четверг вечером я иду выпить с Джеммой и Хлоей, а на следующий день мы все втроем приползаем в офис с дичайшего похмелья. Приглашаю коллег в гости на пиццу и просмотр фильмов. У Джеммы и ее парня оказываются другие планы, а вот Хлоя присоединяется ко мне, и я ловлю себя на мысли, что мне нравится смотреть «Дьявол носит Prada» в компании коллеги, которая так быстро становится моей близкой подругой.
— Скучаешь по Джеймсу? — спрашивает меня Хлоя.
— Хм, как ни странно, но мне кажется, я рада, что квартира целиком в моем распоряжении, — откровенно признаюсь я.
Она удивленно ахает.
— Я бы убила за такого бойфренда, как Джеймс или Мартин. — Мартин — это парень Джеммы. — Ведь между вами же нет никаких проблем?
— Гм-м… — На самом деле у меня нет большого желания разрушать ее иллюзии о Джеймсе, поскольку зависть окружающих обычно доставляет удовольствие и поднимает настроение, но вдруг я осознаю, что мне хочется быть с Хлоей откровенной. — Понимаешь, когда я отправилась в Австралию…
Посвящаю ее в историю с перелетом и полученным сообщением.
— Да, но его объяснения звучат вполне правдоподобно, — успокаивает Хлоя. — По крайней мере для меня.
А потом я рассказываю ей о Нейтане.
— Что ж, неудивительно, что ты в сомнениях относительно Джеймса, — резюмирует Хлоя, когда я заканчиваю. — Твое сердце не здесь.
— Хотя так ли это? На самом деле? Нейтан на другом конце света. Я не знаю, когда увижу его снова и увижу ли вообще. Может быть, я испытываю такие чувства просто потому, что это безопасно. У него, как у выдуманного бойфренда, практически нет недостатков. Мечтая о нем, я словно нахожусь в иной реальности.
— В этом есть смысл, — соглашается она. — Но почему ты не поговоришь с Джеймсом?
— О Нейтане?
— Нет, о твоих сомнениях относительно него. О сообщении. О том, что оно по-прежнему тебя беспокоит.
— Может, ты и права.
— Почему ты такая упрямая?
Потому что не верю, что он будет честен. Однако Хлое в этом не признаюсь. Никто не любит расписываться в недоверии своему бойфренду. Вместо этого я отвечаю:
— Я не упрямая. Мне просто нужно хорошенько подумать, вот и все.
Мы с Хлоей подруги, но все-таки недостаточно близки, чтобы рассказывать друг другу абсолютно все. Настолько я никому не доверяю. Даже Молли. Осознание этого факта заставляет меня почувствовать себя крайне одинокой.
На следующее утро звоню Нейтану, и он сразу же берет трубку.
— Привет, я как раз только что закончил всю запланированную на день работу по дому, — мурлычет он. — Давай, поведай мне об Испании. Во всех кровавых подробностях.
— Это была катастрофа. — Я описываю поездку, и он внимательно слушает.
— И когда возвращается Джеймс?
— Завтра. Кстати, открытие бара прошло достаточно неплохо, и начальство не поскупилось на хорошие премиальные, так что все не так уж и печально. А у тебя как дела? Как провел неделю?
— Ну как, в четверг был мой день рождения…
— Правда? О, с днем рождения! Жаль, что я не знала, а то отправила бы тебе открытку.
— Все нормально, — смеется Нейтан. — У тебя даже адреса моего нет.
Так, значит, он по гороскопу Близнецы. Для Весов типа меня — идеально совместимый знак.
— И как отметил?
— Сначала немного выпили с ребятами с работы, а потом я поехал к Сэму и Молли.
— Как они там? — спрашиваю я.
— Хорошо. Хотя несколько заняты со своим пансионом. Молли даже пришлось урезать часы работы в магазине. А как ты поживаешь? Чем займешься сегодня?
— Могу погулять в Риджентс-парке. А может, пройдусь по Мэрилебон-Хай-стрит, куплю себе что-нибудь.
— Звучит неплохо.
— Ага, — улыбаюсь я. — Когда ты приедешь, чтобы все увидеть самому?
Он тихо смеется, и я внезапно осознаю, что затаила дыхание в ожидании его ответа.
— Боюсь, еще нескоро. Нужно закончить дом, над которым сейчас тружусь, а он будет посложнее предыдущего. Плюс работы на самом деле много.
— Довольно честно, — грустно подытоживаю я. — А у тебя есть для меня какая-нибудь шутка?
— Как ты догадалась?
— Ну давай же, — тороплю я.
— Ладно. Через мост идут англичанин, австралиец и ирландец. Посреди моста они решают, что пора перекусить, садятся и открывают свои ланч-боксы. Англичанин достает сандвич и начинает возмущаться: «Боже праведный! Опять сандвич с ростбифом! Еще раз будет ростбиф, и, клянусь, я сброшусь с моста!». Австралиец достает свой сандвич: «Черт! Опять сандвич с кенгуриной отбивной! Еще раз будет кенгурятина — брошусь с моста!». Ирландец: «Боже мой, черт тебя дери! Опять сыр и соус! Если еще раз у меня в сандвиче будет сыр и соус — я брошусь с моста!».
— Эй, — прерываю я. — Мой отец ирландец.
— Подожди, — просит Нейтан. — Так вот, на следующий день та же троица идет через тот же мост и в том же месте в то же время решает перекусить. Англичанин достает свой ланч-бокс, видит свой сандвич и с криком: «Опять ростбиф, я больше не могу!» бросается с моста. Австралиец повторяет те же действия и, почуяв запах кенгурятины, со страшными ругательствами следует за англичанином. Ирландец достает свой сандвич и, понося на чем свет стоит ирландскую кухню вообще и сыр с соусом в частности, прыгает с моста. Похороны. Сидят три вдовы. Англичанка: «Боже мой, мы с моим мужем двадцать лет прожили вместе, я каждое утро готовила ему сандвичи с ростбифом и даже не сомневалась, что он их любит, и тут такое... Боже мой, кто-бы мог подумать...». Австралийка: «Да мы с моим муженьком тридцать лет прожили, и в мыслях не было, чтобы такое... Ведь хвалил эту проклятую кенгурятину, друзьям нахваливал, и вдруг...». Ирландка: «Да мы с моим сорок лет прожили вместе. Каждое утро сам себе эти сандвичи готовил, дурень...».