Я только вернулась с утреннего совещания с заказчиками на месте проведения мероприятия. Там все почти готово — остались только завершающие штрихи. В итоге чета Луиджи остановилась на названии «Белый бар», что вполне меня устроило. Что до дизайна, то стиль выбрали прямо противоположный бару в Милане. Все белое: ниши с обтянутыми белым бархатом диванами, белые столики, бело-серебристая барная стойка… По правде говоря, интерьер напоминает мне ледяной бар в Сиднее. Выглядит эффектно, но вот интересно, как скоро кто-нибудь прольет красное вино на диванчики. Ну да это проблемы Луиджи, вовсе не мои.
Элиза точно отвечает нашим с Хлоей представлениям: надменная, стервозная и высокомерная. Ее муж Джан так же похотлив, как и всегда. Он не распускает руки только тогда, когда рядом его жена. А так бывает не слишком часто, и потому для нас ситуация проигрышная. Но вечером Элиза будет. Если намечаются папарацци, она всегда тут как тут.
Даже Келли придет, и она вне себя от волнения. Сначала Мэнди не хотела, чтобы ее компанию представляла некая особа с фиолетовыми вихрами и пирсингом в носу, но мне удалось уговорить начальницу. Я отдала Келли пригласительный Джеймса, потому что сегодня вечером он улетает в Испанию. Он ухитрился найти для меня рейс на завтра на два часа. Возвращаюсь я в ночь на понедельник, потому что не хочу искушать судьбу и запоздало просить Мэнди об отгуле. Мне все-таки не нужно забывать о своей грядущей премии.
Работу мы заканчиваем рано, чтобы осталось время подготовиться. Мне надо быть на месте в пять, чтобы контролировать список гостей. Мы обзвонили все фотоагентства, и поэтому на открытие бара явится пул фотографов, а еще развернули белый ковер, по которому продефилируют звезды. Слава богу, нет дождя, иначе наша «белая дорожка» в считанные минуты стала бы серой. Мы с Хлоей смогли убедить Джана сделать водку сауэр alla maracuja коктейлем вечера. До девяти часов придется вести себя весьма благовоспитанно, а уж после можно будет и расслабиться.
***
Если не считать Джеммы, которую в полночь вывернуло в туалете, и того, что нам с Хлоей пришлось звонить парню нашей перебравшей коллеги и просить его приехать и забрать ее, вечеринка проходит без сучка без задоринки. Являются три четверти приглашенных знаменитостей, а это неплохой показатель успеха. Бекхэмы не удостаивают нас своим присутствием — вероятно, потому что Джан в последнее время критиковал Дэвида, говоря, что он известен больше своими прическами, чем достижениями на футбольном поле. Он просто завидует, ведь Бекс больше зарабатывает. И выглядит лучше.
Я на седьмом небе, пока на следующее утро не просыпаюсь с ужасного похмелья. Хотела упаковать чемодан в четверг вечером — правда, собиралась, но в последний момент подумала, что утром времени будет достаточно. Осторожно выползаю из кровати и глотаю таблетку ибупрофена, чтобы унять страшную головную боль.
После трехчасовой задержки самолет, наконец, взлетает, и к тому моменту, как я добираюсь до Малаги, уже переваливает за девять часов с учетом разницы во времени. Джеймс пишет, что они уже на главной улице в пяти минутах ходьбы от виллы. Держу пари, что пока я туда доплетусь, они напьются, и я буду чувствовать себя совершенно не в своей тарелке. Выпивка — последнее, что мне сейчас нужно. Подмывает добраться до виллы и лечь спать. Отправляю Джеймсу сообщение с просьбой встретить меня там через полчаса — по словам таксиста, дорога займет именно столько.
Приехав, я вижу, что Джеймса нет, поэтому присаживаюсь на ступеньки у ворот и жду. Через пять минут опять пишу ему сообщение.
— Прости, прости, — кричит он, мчась ко мне по дорожке. Хватает меня за руку и ведет к вилле, потом в нашу спальню. Гостиная завалена пустыми пивными банками и окурками.
— Отрывались вчера вечером?
— Ага, — усмехается он. — Не то слово.
Стены в нашей комнате полностью белые, плетеная мебель того же цвета. А еще двуспальная кровать.
— Хочешь переодеться? — спрашивает он.
Шумно выдохнув, я плюхаюсь на матрас.
— А нельзя просто остаться здесь? Я вымоталась.
— Пойдем, Люси, — зазывает Джеймс. — На улице веселье. Все настроены тусоваться. Пошли, выпьем немного!
— Я бы отдала, что угодно, чтобы обнять тебя и хоть немного времени провести вдвоем… — Беру его за руку.
— Нет, так не пойдет. — С добродушной улыбкой Джеймс стягивает меня с постели. — Давай же, детка. Ты и так постоянно меня видишь. Остальные подумают, что мы какие-то отщепенцы.
— Мне пофиг, — отвечаю я, но потом сознаю, что это звучит грубовато: все-таки коллеги Джеймса обеспечили нам этот бесплатный отпуск. Со вздохом говорю: — Ладно, но сначала мне нужно принять душ.
Джеймс закатывает глаза и откидывается на кровать, отирая пот с бровей. На улице жара, и он вспотел — наверное, потому что бежал, чтобы меня встретить.
Через пять минут вхожу в спальню и извлекаю из сумки красное с белым летнее платье, купленное на «Вэрхаусе».
— Э-э… — глядя на него, начинает Джеймс.
— Что?
— У тебя нет ничего более … сексуального? — нерешительно спрашивает он. — Просто все остальные девчонки так расфуфырены, что в этом ты будешь там немного не в тему.
— О, проклятье! — Опускаюсь на кровать. — Я мало что с собой взяла.
Вытряхиваю на одеяло содержимое сумки, и Джеймс выбирает черный топ с кружевной каймой.
— Вот это в сочетании с джинсами как раз подойдет.
В джинсах мне жарковато, но Джеймс заверяет, что в баре работает кондиционер. Я натягиваю топ, дополняю его широким серебряным колье и красными босоножками на каблуках, затем перехожу к макияжу. Решаю воспользоваться темными серебристо-серыми тенями и нанести два слоя туши. Помаду я забыла и вместо нее прибегаю к блеску для губ. Волосы оставляю распущенными.
— Великолепно! — улыбается Джеймс, притянув меня к себе, так что я оказываюсь сверху. Обнимает меня за талию. — М-м-м, какая ты стройная…
— Это все ходьба пешком.
— Может, все же остаться здесь, — вопросительно приподнимая рыжеватую бровь, размышляет вслух он и медленно, томно целует меня в губы. Я чувствую запах алкоголя, но это вовсе не неприятно. Что-что, а целуется Джеймс очень хорошо.
— Эй, ты же сейчас сотрешь весь мой блеск, — мягко укоряю я.
— Так нанеси еще, — говорит он, перекатываясь и подминая меня под себя.
Снова целует, его ладонь двигается вверх по моей ноге, но потом Джеймс со стоном встает и запускает пятерню в волосы.
— Идем, — вздыхает он. — Нужно возвращаться туда.
Я разочарованно сползаю с кровати и подкрашиваю губы перед зеркалом. Опять припудриваю нос, потому что лицо пылает.