рядом с ним — мертвое тело солдата.
— Загружайте последний груз и отправляйте этот гребаный грузовик в путь, пока еще что-нибудь не случилось.
Серебряные коробки гремят и сотрясаются от резких скачков рельефа, когда я сажусь обратно между ног Валдиса. Впереди меня Нила обхватывает руками колени, которые она плотно прижала к груди. Ее внимание ни разу не отвлеклось от Кадмуса с тех пор, как мы уехали.
Я предполагаю, что она думает, что он был причиной всех тех дней мучительной боли, которые она испытывала. В определенной степени так оно и было, но большая заслуга в этом принадлежит доктору Тимсу. Меня подмывает спросить ее, узнает ли она своего старого друга, того, кого, со слезами на глазах, утащили в тот день. Хотя я предполагаю, что это только испортит память о нем.
Я наклоняюсь вперед и кладу ладонь на ее руку, жест, который возвращает ее внимание ко мне.
— Ты в порядке?
Пожимая плечами, она опускает голову, отводя от меня взгляд.
— Думаю, не так больно. Что бы это ни было, это проходит.
— У тебя была течка. Насколько я понимаю, это… э-э… репродуктивное явление.
— Это он сделал со мной.
— Он причинил тебе боль, да. Но это сделали с тобой врачи. То, что сделал Кадмус, было следствием этого.
— Ты оправдываешь то, что он сделал со мной? Ты хоть представляешь, сколько боли он причинил?
— Я вовсе не оправдываю его. То, что он сделал с тобой, было неправильно. Но боль вернется вместе с твоим циклом. Вот что это такое. Цикл. Вот что эти ублюдки сделали с нами.
Она приподнимает прядь моих волос, свидетельство наших общих страданий. Другим девушкам в Ситце не разрешалось носить длинные волосы.
— Тебе тоже?
— Да. Я не осмеливаюсь сказать ей, что есть только одно эффективное средство облегчить эту боль.
Ее взгляд перемещается туда, где Валдис сидит позади меня, затем снова на меня.
—Тебе он тоже причинил боль?
В моем сердце появляется немного раскаяния, когда я опускаю голову.
—Он не причинил мне такой боли, нет.
Она поворачивает голову в сторону Кадмуса и обратно.
— Зачем ему делать что-то подобное? Он должен был стать моим Чемпионом.
— Я не знаю. Думаю, отчасти это было биологическим, но … Я не собираюсь оправдываться перед ним.
Мысленно он пытался избавить ее от боли и пренебрег приказом сделать это, но я не говорю ей об этом. На данный момент это не имеет значения, поскольку в конечном итоге она все равно страдала.
— Тогда почему ты спасла его? Почему ты не оставила его там? Зачем привезла его сюда, где он может сделать это снова?
Я чувствую на себе пристальный взгляд Валдиса, возможно, ожидающий, что я отвечу на этот вопрос, но я не могу. После всех столкновений, которые у меня были с Кадмусом, я не могу объяснить, почему я чувствовала себя обязанной спасти его. Возможно, часть меня чувствует вину за годы, последовавшие за тем днем во дворе. Возможно, часть меня сожалеет о том, что он выстрадал. Или, может быть, небольшая часть меня смогла эмоционально привязаться к нему той ночью в его камере. Нет четкого ответа, почему я беспокоюсь о нем. Я просто знаю, что мысль о том, что они принесут его в жертву этим монстрам, была неприемлема для меня, и встреча с ним сейчас только укрепила это решение.
Мое тело отбрасывает назад, отбрасывая меня к клетке рядом со мной, и я ударяюсь щекой о ее стальную поверхность. Грузовик с визгом останавливается, толкая всех и вся. Крики привлекают мое внимание, и я отталкиваюсь от клетки, прислушиваясь к смеху и стрельбе.
Мародеры. Должно быть, мародеры.
— Посмотри на это.
Низко пригибаясь, я выглядываю из-за серебристой коробки туда, где стоит мужчина, вглядываясь в кузов грузовика. Насколько я могу разглядеть в темноте, он одет в кожу и грязную потрепанную одежду человека, который провел дни, бродя по жаркой пустыне. Еще двое запрыгивают на пандус рядом с ним.
— Что это за хуйня? — спрашивает один из них.
Первый дергает головой в сторону другого.
—Иди за солдатиком. Когда тот, что слева, спрыгивает вниз, двое других начинают свое расследование, делая легкие и осторожные шаги к клеткам, за которыми мы все еще остаемся скрытыми. Валдис движется позади меня, его мышцы напрягаются, несомненно, готовясь к драке. Булькающий крик заглушается смехом, когда солдата Легиона, не старше двадцати лет, швыряют на кузов грузовика. Что-то похожее на кровь покрывает его лицо, и я замечаю, что одного уха у него уже нет.
— Что за груз? первый мародер спрашивает его.
Хрипя, когда он поднимается на колени, солдат сначала не отвечает. Один из мародеров, более плотный мужчина с длинной черной бородой, бьет солдата ботинком по ребрам, снова сбивая его на пол. Солдат хрюкает и корчится, скручиваясь под ударом.
Я почти чувствую, как ярость вибрирует в мышцах Валдиса, сам зверь, царапающий его кожу, не из-за солдата, я уверена, но, возможно, представляя, как эти люди находят нас.
— Ты, блядь, глухой? Нам нужно отрезать второе ухо?
— Мутации, — отвечает солдат через носовую полость.
— Мутации? В недоверчивом тоне голоса мужчины слышится нотка веселья.
— Какого рода мутации? Люди? Бешенные?
— Оба. Солдат вытирает кровь с глаз и умудряется подняться на колени.
Позади меня Валдис перемещается, кивая головой, чтобы мы с Нилой встали позади него. Он приседает на краю серебряной коробки, где Титус повторяет его позу и кивает.
Поворачиваясь, я приподнимаю нижнюю часть брезента, которым покрыт грузовик, и мой желудок сжимается, когда я вижу по меньшей мере тридцать человек, стоящих снаружи грузовика. Большинство из них вооружены пистолетами.
Альфы могут справиться с дюжиной человек каждый, возможно, при условии, что Кадмус подыграет, но с оружием им не сравниться. Отбрасывая брезент, я поворачиваюсь к Валдису, кладя руку ему на плечо. Когда он поворачивается, возможно, он видит мрачное выражение моего лица, когда я качаю головой.
Сидя спиной к стене, я могу заглянуть в маленькую щель между грузовиком и клетками, чтобы увидеть, что происходит.
— Эти мутации. Тот, кого я определил как лидера группы, достает из кармана лезвие, которым он выковыривает грязь из-под ногтей.
— Есть женщины?
— Н-нет. Солдат наклоняется вперед, кашляет кровью и сплевывает.
— Это очень плохо. Ублюдки в Мертвых Землях не слишком разборчивы, когда дело доходит до киски. Черт возьми, я видела, как они трахали трупы, собак, практически все, что могло продержаться достаточно долго. Мужчины дружно смеются, и оглядевшись, солдат издает нервный смешок вместе с ними.
— Видел, как они трахают солдат Легиона ради забавы. Главарь наклоняется вперед, приставляя клинок к подбородку солдата.
— Особенно таких… здоровых на вид, как ты.
Мужчина качает головой, его лицо искажено страхом.
— Ты достаточно проголодаешься в Мертвых Землях, что ж, черт возьми, ты получишь теплую дырочку для траха и еду после этого. За пару лет попыток выжить здесь грань