восток в глубь страны. 4) Все хлебные и вообще продовольственные запасы, а равно всякое ценное имущество, которым грозит опасность попасть в руки врага, должны подвергаться безусловному уничтожению; наблюдение за этим возлагается на местные Советы под личной ответственностью их председателей. 5) Рабочие и крестьяне Петрограда, Киева и всех городов, местечек, сел и деревень по линии нового фронта должны мобилизовать батальоны для рытья окопов под руководством военных специалистов. 6) В эти батальоны должны быть включены все работоспособные члены буржуазного класса, мужчины и женщины, под надзором красногвардейцев; сопротивляющихся – расстреливать. 7) Все издания, противодействующие делу революционной обороны и становящиеся на сторону немецкой буржуазии, а также стремящиеся использовать нашествие империалистических полчищ в целях свержения советской власти, закрываются; работоспособные редакторы и сотрудники этих изданий мобилизуются для рытья окопов и других оборонительных работ. 8)
Неприятельские агенты, спекулянты, громилы, хулиганы, контрреволюционные агитаторы, германские шпионы расстреливаются на месте преступления.
Социалистическое отечество в опасности! Да здравствует социалистическое отечество! Да здравствует международная социалистическая революция!
Совет народных комиссаров
21-го февраля 1918 года.
Петроград.
Ленин В.И. Соч. Т. 27. С. 13, 14.
.
II. Латышские стрелки в борьбе за Советскую Латвию (1918–1919)
Поход на Ригу
А.Ф. Рейнарт, бывш. латышский стрелок
В апреле 1918 года, находясь в Петрограде, я явился в Смольный. Там мне довелось встретить многих латышских стрелков, которые ожидали документов о зачислении их в ряды Красной армии. Получив документы, я направился в Москву, где организовывался 1-й латышский кавалерийский полк.
В Москве в это время было много латышских стрелков из разных частей. В штабе формирующегося кавалерийского полка я познакомился с командиром полка Кришьяном и командиром эскадрона Федоровым.
Я.Е. Кришьян оказался высоким, стройным человеком средних лет с бритой головой и серьезным взглядом. С интересом расспрашивал он меня, в каких боях я участвовал и в каких частях служил в царское время и при Временном правительстве. Расспрашивал также и о том, какова теперь жизнь в Петрограде. Меня зачислили в 3-й эскадрон, которым командовал Федоров.
Когда полк был полностью сформирован, мы расположились недалеко от Москвы, в Павловском Посаде, где разместились в артиллерийских казармах. Там происходило обучение. 30 июля 1918 года 1-й и 2-й эскадроны кавалерийского полка были по распоряжению командования направлены на Восточный фронт, где происходили бои с белочехами. 3-й эскадрон остался при штабе дивизии в Москве. Осенью 1918 года 3-й эскадрон был переименован в кавалерийский дивизион, и командиром его был назначен Миезис. Дивизион нес караульную службу, выполнял различные специальные задания по борьбе с контрреволюцией. Позднее он был снова присоединен к своему полку и в начале декабря 1918 года прибыл в район Пскова, откуда началось освобождение территории Латвии от войск германских оккупантов и латышских буржуазных националистов. Наш кавалерийский дивизион продвигался по территории Эстонии. Настоящих боев не было, происходили только стычки с отступающим противником. После взятия Валки мы отправились на юг в направлении Риги. С приближением к Риге сопротивление немцев возрастало. Бывали случаи, когда завязывались настоящие бои. Немцы сжигали мосты, чтобы задержать наше продвижение вперед.
Когда мы находились невдалеке от Сигулды, наше командование узнало, что недалеко от Риги, в имении какого-то бежавшего барона, расположился штаб немецкой бригады. Нам было приказано окружить имение и взять в плен немецкий штаб. В 2 часа ночи наш дивизион, спешившись, окружил имение. Немцы не ждали нападения. Кругом царила полная тишина. Так как ночь была морозной, посты, охранявшие штаб, находились в помещениях. На балконах имения были установлены пулеметы. Немецкий часовой, стоявший вблизи имения, заметил все же цепи стрелков и выстрелом дал сигнал тревоги, но было поздно: мы уже начали штурм здания. В результате боя штаб немецкой бригады был взят в плен; стрелки выполнили свое задание с честью.
Вскоре после этого невдалеке от хутора Блузи разъезд наших кавалеристов наткнулся на немецких разведчиков, которые пробовали выяснить, как велики силы частей Красной армии, преследующих немцев. Когда немецкие разведчики приблизились к хутору, наш отряд укрылся в сарае и подпустил немцев на расстояние нескольких шагов; затем неожиданно для них мы приказали немцам слезть с коней и сдаться в плен. Видя безвыходность своего положения, немцы сдались. Так мы взяли в плен немецкого обер-лейтенанта Шмидта и 12 кавалеристов.
На подступах к Риге, в районе Инчукална, мы встретили сильное сопротивление противника. Накануне нового, 1919 года произошел ожесточенный бой. Кавалеристы нашего дивизиона получили задание обойти врага с флангов и тыла, чтобы затруднить его отступление со станции Инчукалн на Ригу. Немцы всеми силами хотели удержаться в Инчукалне, но не смогли устоять перед латышскими стрелками. Разбитый противник в панике бежал к Риге. Кавалерийский дивизион находился в авангарде наших войсковых частей.
3 января 1919 года наши разведчики, а затем и весь дивизион наконец достигли окраины города у Юглаского моста. Спешившись и оставив коней на каком-то хуторе, мы незаметно для противника перебрались через мост и расположились так, чтобы удобно было наблюдать шоссе, по которому в это время двигался большой обоз противника. Мы открыли огонь по солдатам, охранявшим его. Немцы растерялись, бросили обоз на шоссе и укрылись. Перестрелка на мосту привлекла внимание других немецких частей, которые выслали на помощь артиллерийский взвод. Произошла стычка.
Вечером того же дня мы получили приказ командования выслать разведку, чтобы выяснить, какие немецкие силы находятся в Риге. Продвигаясь по шоссе к городу, мы заметили немецкую конную разведку, которая, не приняв боя, вернулась обратно в город. Наши кавалеристы приблизились к городу. Нас встретили рижские рабочие, которые подняли восстание и захватили уже важнейшие объекты города. Штаб нашего дивизиона расположился на Александровской улице. В некоторых местах города возникли пожары, горела таможня. Немцы отступили за Даугаву в надежде удержаться там до подхода подкреплений. Мы должны были следить за тем, чтобы отходящие немецкие части не взорвали мост через Даугаву. Нам помогали рабочие дружины. Мост немцам взорвать не удалось.
После того как нам удалось обезопасить мосты, командир дивизиона Миезис созвал командиров и разъяснил положение, сказав, что мы получим подкрепление – латышский пехотный полк. И действительно, на следующий день в город вступили наши воинские части. В городе еще происходили отдельные столкновения, в то время как на станцию прибыл поезд с правительством. Председатель правительства П. Стучка и его заместитель Ю. Данишевский рассказали о текущем моменте, о задачах дальнейшей борьбы и поблагодарили нас за взятие города.
Через несколько дней по приказу командования наш кавалерийский дивизион был направлен на Эстонский фронт, где белогвардейцы