— как их обзывал Трисмегист, — снова попытавшись пойти приступом на укреплённое необычной магией здание, поняли, что теперь им даже таким, превосходящим количеством до магов не добраться. Они оставили несколько своих охранять “забаррикадировавшихся”, остальные растворились в ночной темноте.
И вот тогда, когда магов перестали дёргать атаками, Трисмегист выразил интересную идею:
— Очень хотелось бы поймать одного из этих варваров и хорошенько разглядеть в его личном пространстве действие того ритуала, который над ними произвели.
Усталый Перт, сидевший на ступенях полуразрушенной лестницы, глянул на него исподлобья и вздохнул. Он выглядел здорово потрёпанным.
Зато загорелось братство. И Эрно. И Ивар, который уже начинал клевать носом, едва понял, что предполагается передышка после военных действий. А Джарри так вообще задумчиво сказал:
— Мне кажется, ночью они нападать не будут. Если среди них есть те, кто когда-то побывал в военных действиях, предпочтут напасть ближе к утру.
— Ты имееш-шь в виду, что эта ох-храна скоро тоже начнёт зас-сыпать? — оживившись, спросил Колр.
— И тогда можно будет сделать вылазку, — закончил их размышления Рамон, — и схватить кого-нибудь из них.
— Замечательно, — подвёл итоги Трисмегист. — А пока надо бы изучить этот знак.
… И вот он стоял перед стеной и быстро — так, что кирпичный “мел” трещал и скрипел по стене, выписывал на сохранившейся поверхности странные знаки.
— Это что? — шёпотом спросил Эрно, пытаясь понять: почерк у Трисмегиста был отличный, но неровная стена мешала рисовать более чётко.
— А я понял, — сказал Мирт. — Это графический рисунок жеста. Но не пальцев, а символами. Вроде как в пентаграмме. Магические символы.
— Пох-хоже, — прошептал Хельми, вчитываясь в эти знаки и символы, которые постепенно превращались в самую настоящую магическую формулу.
Заинтригованный Перт подошёл к стене и тоже начал — довольно скептически — изучать появляющуюся надпись. А потом так увлёкся её изучением, что чуть не оттолкнул от стены Трисмегиста, когда пошёл следом за его рисующей рукой.
— Вот здесь не хватает пары знаков.
Рука эльфа-бродяги замерла.
— Ты знаешь эту формулу?
— Нет. Она мне незнакома. Но здесь чисто логически не хватает вот таких знаков.
Почти не глядя, Перт отобрал у Трисмегиста “мелки” и дописал шестиэтажную формулу в третьей строке. Трисмегист хмыкнул.
— Согласен, — кивнул он. И чуть не велел: — “Мел” у тебя есть. Я пишу основную формулу — ты добавляешь, по-твоему, недостающее.
Затаив дыхание, мальчишки добавили огня. Теперь за дружной работой двух эльфов у стены наблюдали все, кроме тех, кто оставлен был часовым на стратегически важных местах. А формула росла, обрастая и далее всё новыми строками, — и чем дальше, тем запутанней становилась.
Глава пятнадцатая
Старшие братства и Эрно устроились наверху рухнувшей когда-то стены, которая в мирное время отделяла жилую комнату от кухни. Отсюда было удобно наблюдать за тем, что писали на противоположной стене маги… Ивар пристроился было с ними, но, кажется внезапно даже для себя, крепко уснул. Сначала Коннор придерживал его голову, которой приткнулся к его плечу маленький друид, чтобы тот не свалился. Не удивлялся: для человека, который прожил тихо-мирно в своём лесу целых полгода, Ивар сегодня слишком много событий успел пережить… Потом спящего Ивара заметил Трисмегист. Он подошёл к мальчишкам, взял маленького друида на руки и уложил его у подножия этой стены, на свою заранее расстеленную куртку.
Коннор внимательно следил за обоими. Когда Трисмегист выпрямился и взглянул на него, мальчишка-некромант увидел в его глазах тихую радость: старый эльф-бродяга, судя по всему, считает, что уж теперь-то заполучил в свои ученики его двоюродного брата. Как бы там ни было, Коннор про себя тоже решил, что всё равно постарается не упускать из виду учёбу брата у эльфа-бродяги. В конце концов, одно дело — обучать ученика в осознанном сне, когда тот послушен и ни в чём возразить не может. Другое — когда привычный к вольнице бывший тёмный друид пытается усидеть на месте, но строптиво встаёт на дыбы, едва понимает, что ему что-то навязывают.
А на стене пришлось устроиться, потому что к Трисмегисту и Перту, заинтересовавшись, подошёл сначала Ильм, а затем — храмовники-некромаги. Остался вне изучения поразительной магической формулы лишь Морганит, которого только недавно привели в себя настолько, чтобы он стоял на ногах. На вампира-некромага возложили обязанность обходить посты Чистильщиков и тех храмовников, которые тоже были задействованы в охране, пока их не сменили. Успевая отслеживать и происходящее у расписываемой стены, и общее движение вокруг, Коннор заметил: Морганит всего лишь раз остановился перед стеной, возле которой уже толкались его коллеги. А потом, окинув взглядом уже появившуюся надпись, он скучающе отвернулся. Кажется, помощник Перта предпочитал действовать, чем напрягать мозги.
А вот его трое коллег, судя по всему — рядовые храмовники, тихонько, но весьма активно переговаривались за спиной застывшего в задумчивости Перта. Осмелев, оттого что начальство не собирается обрывать их обсуждение, они даже начали тыкать пальцами в формулу, явно споря о логической последовательности знакомых им знаковых блоков. Один так вообще пожал плечами и предположил что-то такое, от чего Перт резко обернулся к нему, а потом нерешительно дописал какие-то цифры. На что Трисмегист одобрительно кивнул и снова застрочил формулу далее. А Перт, вновь ссутулившись (и что за привычка?), хищно уставился на подчинённого, подбросившего неплохую идею и продолжавшего всматриваться в формулу.
— Возможно, до Перта дошло, что нужно не только искать новых учеников, — прошептал Мирт, тоже заметивший этот мимолётный эпизод. — Взрослых-то некромагов у него пока ещё достаточно. Так что… мог бы в Старом Городе брать не количеством, а профессионализмом имеющихся, чтобы сохранить свой храм на привычном месте. Как ты думаешь, он это понял?
— Будем надеяться, — пробормотал Коннор. Это Мирт вспомнил, что ослабевающий храм в Старом Городе постепенно перемещается в иное, более удалённое от центра место.
— У вас в Тёплой Норе уже восемь новичков, — тихо вмешался в разговор Эрно. — Это не перебор?
— Двое не хотят оставаться, — отозвался Коннор. — У них есть родственники в городе, и ребята мечтают их найти. С остальными тоже не всё ясно. Пока только об одном знаем, что у него родных нет. Помнишь Фица, Хельми? Мирт?
— Это тот, чью подружку Ирма с-со с-своими ребятами вывозила на с-скейтах-х? — засмеялся Хельми.
— Да. Селена сказала — наши в Тёплой Норе его узнали. Он был с ними в пригороде, при том толстяке — при Стефане. Помнишь его? — И Коннор пересказал историю ученика-некромага, который неожиданно оказался знакомцем ребят из Тёплой Норы.
Немного помолчали, переваривая эту историю и глядя на стену, перед которой Трисмегист и Перт (Ильм