— До чего же назойливая старуха, — кисэн наконец опустила веер, открыв на всеобщее обозрение мохнатую лисью мордочку. — Но стол накрыла на удивление неплохой… Так о чем ты там, братец? О какой-то дыре?
— Я сказал: «Ну и дыра этот Асадаль!» — монах-громила сбросил шляпу, клацнул желтоватыми медвежьими клыками. — А похвальбы-то! «Жемчужина восточных островов! Второй Сонак»! Тьфу, помойка-помойкой. Домишки жалкие, улицы кривые…
— Ты просто прибыл в город не с той стороны. Северная застава…
— При чем тут северная застава? Я вылез из колодца в соседнем дворе. Местные жители, скажу вам, чего только не набросали в этот колодец! Кому бы понравилось, только оказавшись в незнакомой стране, тут же напороться на распухший труп с удавкой на шее?
— Где труп? — встрепенулась кисэн-хохотушка с мордочкой куницы.
— Да, где? — облизнулась вторая.
— Э нет, я первая спросила! Свежий или подтухший?
Гости убирали за пояс веера, развязывали и снимали шляпы. У семи из них на месте лиц скалились звериные морды.
Восьмым был Кагеру.
— …я не была на островах Кирим уже лет триста, а вы?
— Что здесь делать-то, сестрица? Скучное место, провинциальное. Множество мелкой трусливой нечисти, а крупной нет совсем. Деревня и есть деревня.
— Уж скорее кладбище. Неужели никто кроме меня не участвовал в той войне? Помнится, драка была страшная…
— …часто ли бываю в Сонаке? Да каждый год! Последний раз был в прошлом году, когда меня послали искусить одного зазнавшегося подвижника из храма Маго…
— Не искусить, а попросту напугать до смерти! Ха! А помнишь…
Демоны хохотали, делились воспоминаниями и впечатлениями, не забывая налегать на мясо и самогон. Все быстро захмелели, разговоры становились всё громче и бессвязнее, шутки глупее и непристойнее. Кисэн строили глазки монахам, намекая, что флиртом дело не ограничится. Один Кагеру не участвовал в разговоре, ничего не ел и не пил.
— Эй, монах, что загрустил? Выпей со мной! — тощий демон с волчьей мордой пихнул ему в руки чарку.
— Не хочу.
Все как будто только этого и ждали. Болтовня прекратилась как по волшебству, и семь пар желтых глаз уставились на мокквисина. У Кагеру пробежали мурашки по спине, хотя он считал, что ему, ушедшему за грань жизни и смерти, бояться уже нечего.
— Высокопоставленный демон имперской преисподней угостил тебя рисовым самогоном, — прорычал громила с огромными клыками, — а ты, ничтожный, ответил: «Не хочу»? Кем ты себя считаешь, смертный?
«Чародеем, который ловил таких, как ты, в тушечницы», — подумал Кагеру. Однако вслух ничего не сказал, потому что давно уже не был тем колдуном, да и злить демонов не собирался. К чему сердить тех, кому собираешься предложить сделку? Кагеру через силу ответил демону дружелюбной улыбкой и сказал, как ни в чем не бывало:
— Время уже позднее. Если гости насытились, может, перейдем к делу?
Глаза клыкастого демона налились кровью, однако его опередила кисэн, пришедшая первой. Ее миндалевидные зеленые глаза украшали хищную морду черной пантеры.
— По-моему, наш смертный друг слишком много на себя берет. Он забыл, что мы договаривались о встрече вовсе не с ним.
— Верно! — поддержали ее сразу несколько голосов. — Где Неправедный Судья, наш собрат? Почему он не явился?
— Семь — нехорошее число. Несчастливое, — нравоучительно заметил демон с вытянутой мордой волка. — Всемером начинать дела нельзя. А ввосьмером — если считать и монаха — и того хуже…
— Вы невнимательны, уважаемые. Нас девятеро.
Кагеру протянул руку к жаровне и опустил туда ладонь, почти касаясь углей. Его губы быстро зашевелились, произнося заклинание призывания. Вскоре под его ладонью сгустилась темнота, и из очага высунулась призрачная голова Тошнотника. В полной тишине волк выбрался из жаровни и улегся рядом с хозяином.
— Скажи им пару слов, Тошнотник.
— Я позвал вас, братья, и вы пришли, — раскатисто прорычал волк. — Теперь вместо меня будет говорить мой хозяин.
Тошнотник уронил голову на пол и закрыл глаза. Он был неразговорчив. Смущенные демоны начали перешептываться.
— Что ж, теперь весь зверинец в сборе, — сказал тощий монах с волчьей головой. — Смертный, мы тебя внимательно слушаем.
Кагеру протянул было руку, чтобы привычно погладить Тошнотника, усмехнулся и сложил ладони на коленях.
— Вы знаете, зачем я созвал вас сюда, в этот забытый богами Асадаль?
— Выпить и закусить! — предположил клыкастый.
— И повеселиться! — подхватили кисэн-хохотушки.
— Всё это так. А еще?
Один из демонов-монахов лениво бросил:
— Он намекает на ту дурацкую историю с какими-то местными божками.
— Да-да, которые строят театр на побережье, — кивнула кисэн-пантера. — Я бы задержалась тут и посмотрела, что у них получится, а вы, ребята?
— Нет уж! Театр? Это же смертельно скучно! То ли дело бои сколопендр с гадюками…
— По-моему, мы зря тащились в такую даль…
Кагеру приказал себе успокоиться и мягко сказал:
— Я вас вообще-то не на премьеру пригласил, уважаемые бесы. Театр — это только прикрытие. Два бывших киримских бога — морское божество Сахемоти и огненный демон, имени которого я не знаю, — собираются под видом представления провести какой-то ритуал.
— Какой-такой ритуал?
— Могу только предполагать. Вероятно, они хотят каким-то образом вернуть себе часть прежних возможностей. Пока не поздно, их надо остановить. Сейчас они оба заключены в смертные тела, времени у них немного, и потому они действуют очень быстро…
— Не ты ли и одарил их телами, колдун? — хмыкнула кисэн-пантера. — А теперь предлагаешь нам это расхлебывать? Почему мы вообще должны заниматься этим делом?
— К тому же этот бывший божок, как его там, формально ничего не нарушает, — сказал со скучающим видом демон-волк. — Он просто ставит пьесу, выполняя каприз местной княгини. Да, в конце концов, пусть себе трепыхается. Его имя забыто…
— Но я его знаю, — заметил Кагеру, и нарвался на презрительный ответ:
— Ты его раб. В твоих устах оно не имеет силы.
— Не пойму, в чем сложности, — заявила кисэн-лисица, обмахиваясь веером. — Через несколько десятков лет земное тело этого божка умрет, и он снова вернется в океан.
«Несколько десятков лет» Кагеру не устраивали. Он подозревал, что у него нет и нескольких месяцев.
— Неужели имперцы до того заплыли жиром, что не почешутся, даже если их ткнуть носом прямо в заговор? — сквозь зубы процедил он.
— Да ты, червяк, никак принимаешь нас за лакеев Небесной Иерархии? Ты хоть осознаешь, с кем связался?!