Подобранной палкой он стучался в кабины и кузова, но откликнулись лишь в одной машине. С немалым трудом Стас распахнул дверь на одной из барбухаек. На полу в ней сидел человек в полосатом халате. Человек был настолько худ, что было непонятно, как он вообще еще жив. Из коротких рукавов торчали руки, как спички, а острые ребра рельефно проступали сквозь халат. С собой четкостью это происходило, когда человек сипло вдыхал. Был он абсолютно лыс, лишь у самых ушей виднелись островки белого стариковского пуха. Лицо из одних морщин, вместо рта дыра. На узловатой шее лихорадочно содрогался гигантский кадык.
— Я офицер советской… тьфу-ты, российской армии. Бросьте мне лестницу, — попросил Стас, не имея возможности влезть к несчастному самому.
Старик, в котором уже никто не смог бы опознать Максуда, повернул голову и посмотрел на него, хотя смотреть уже не мог, потому что глаза у него вырвали эти ведьмы, что бесконечно насиловали его.
— Это не он! — прокаркал Максуд.
— Как это не он? — несказанно возмутился Стас. — Я это!
Но находящимся в машинах не было никакого дела до российских, а тем более, до советских офицеров. Завыли стартера, взревели моторы. Со скрежетом пробитых скатов автоколонна "Баглан" пришла в движение.
— Ах ты, старый пердун! — Стас швырнул вслед свою палку, пытался бежать, свалился.
Пока барахтался, силясь подняться, колонна окончательно скрылась в тумане, будто ее и не было.
Туман рвался на лоскутья и исчезал, а вместе с ним исчезала и дорога. Стас стоял в пустом русле давно высохшей реки.
Глиняное плато.
Бен Бакстер ехал быстро. Степь стелилась под колеса ровно словно автострада, и небольшие болотца были слишком мелки, чтобы притормозить стремительный бег тяжелого четырехосного грузовика.
Когда в одном месте из кустов выбежала некая пестрая тварь, похожая на грязного бродячего кота, и стремглав устремилась за грузовиком, Бен лишь нажал посильнее на педаль и быстро оставил высунувшую от усердия язык кошару далеко позади.
Не останавливаясь, он связался по рации со своим собеседником.
— Где вы?
— Все получилось, как мы задумали? Окей. Тогда включи GPRS. Данные я еще в прошлый раз ввел. Удачи.
Бен включил навигатор и дальше уже ехал, повинуясь командам.
Грузовик вскоре оставил позади полосу кустарников и выехал на круто наклоненное древнее глиняное плато, словно катком укатанное до крепости камня. Не имеющее ни кустика, оно просматривалось насквозь. Бен сразу заметил застывшие человеческие фигуры и направился прямиком к ним.
Вскоре стало видно, что встречающих трое.
— Что за черт! — выругался Бен и, достав "кольт", угнездил его рядом с собой на сидении.
Машина остановилась, не доезжая до встречающих.
— Бен, что-то ты не рад встрече со старым другом! — воскликнул Карвер.
— Кто это с тобой, Фредди? Мы так не договаривались.
— Ширин со мной с самого начала, можешь ее не опасаться. А Браин покажет нам дорогу.
— Браин?
Бен, сунув пистолет за брючный ремень сзади, вышел из машины.
— Что-то не похож.
— Да черт с ним!
Карвер подошел к машину, распахнув тент, влез. Похлопал по контейнеру.
— Вот ты мой дорогой. Я уже успел соскучиться по тебе.
Посмотрел на пломбы.
— Вскрывали, падлы. У этих русских воруют все кому не лень. Надо проверить, что внутри.
— Времени нет. Замки на месте. Судя по весу, он не пустой.
— А ты крутой, — промурлыкала Ширин, подойдя к Бену и невзначай кладя ему руку на ширинку.
— Если ты не уберешь руку, тварь, я тебе ее оторву, — прорычал он, и она шарахнулась от него как от чумного.
— Грубиян.
— Мы не поместимся в кабину вчетвером, — сказал Бен.
— Не убивайте меня, я могу быть полезен, — взмолился Браин.
— Чем ты можешь быть нам полезен?
— Я знаю короткий путь из долины.
— Ты знаешь дорогу через перевал? — удивленно вскинул бровь Бен. — Врешь! Нет такой дороги.
— Есть дорога еще короче.
— Говори, где.
— Я скажу, а вы меня убьете. Нет, сначала возьмите меня с собой.
Некогда всесильного главаря связали и бросили в кузов словно дрова.
Майор включил первую передачу и рывком стронул с места, закладывая резкий вираж. Теперь грузовик ехал вверх по склону.
— Мальчики, что мы купим на наши деньги? — жеманно спросила Ширин.
Бен взглянул на нее таким ледяным взглядом, что она сразу ужалась на пару размеров.
— Почему бы нам не вышвырнуть эту образину, майор?
Карвер после паузы, в течение которой Ширин едва не описалась, был у нее такой атавизм, сохранившийся еще с детства, бросил сквозь зубы:
— Она нам еще понадобится.
При этом у него было отнюдь не лицо доброго самаритянина. Он тотчас напомнил женщине мясника, говорящего: "А эту курицу сегодня резать не будем. Зарежем ее завтра".
Ширин никогда хорошо не думала о мужчинах, они являлись для нее всего лишь грязными животными, и эти двое не были исключением. Они избавятся от нее при первой возможности.
— Чего щеришься, красотка? — Бен за волосы повернул ее лицом к себе.
— Отпусти, больно.
— Отпусти ее, Ричи, — благодушно сказал Карвер.
— Но эта мерзавка явно что-то задумала!
— Отпусти, я сказал!
Бен с негодованием разжал руку и увидел, что она сделалась сальной от давно немытых волос женщины.
— Что за дьявол! — вскрикнул Карвер.
Они опять ехали по навигатору, который на этот раз должен был вывести их к ущелью, но что-то там не срослось. Навигатор то тараторил как угорелый, то надолго замолкал.
Вскоре до них дошло, что они ездят по кругу. Несколько раз выезжали к руслу засохшей реки, один раз даже на свои собственные следы.
— Хаваа не выпускает нас! — благоговейно произнесла Ширин и чуть не получила от Бена.
— Какая-то хреновина сбивает навигатор. Возможно магнитная аномалия, — сказал Карвер. — Я с таким сталкивался в Африке. Там земля так и кишит рудами.
— Ну и что будем делать?
Вместо ответа майор нажал на тормоз.
— Что это?
Тяжелый грузовик застыл в засохшем русле. Грунт впереди дыбился горбом, и склон стал еще круче.
Скорее всего, грунтовые воды подмыли слой глины, и огромный пласт ушел в подземные пустоты.
Они могли видеть землю в разрезе. Почва напоминала слоеный пирог. В одном месте он надломился, выпуская наружу нечто абсолютно черного цвета. Словно из земли вымылся черный алмаз с гранью в несколько метров.
— Священный камень Кааба! — воскликнула Ширин. — Как в Мекке!
— В нем тоже есть дверь? — уточнил Карвер.
Черный Маяк.
Стас, удобнее пристроив ноющий бок, лежал на спине на колкой траве. Бок, в общем-то, особо и не ныл, словно свыкнувшись с мыслью, что его все равно не послушают. Стас сунул травинку в рот, потом вновь осторожно приподнял голову.
"Хамви" был там.
Машина, постукивая остывающим мотором, укрывалась в неглубокой ложбине. Судя по этому постукиванию, двигатель выключили буквально минут пять назад.
Броневик Стас узрел сразу, едва оказался на равнине, усеянной низенькими холмами, напоминающими могильные курганы скифов, но по всему выходило, что самого Стаса узрели с машины еще раньше. Во всяком случае, рядом с вездеходом никого не было, попрятались.
— Эдди, кончай выцеливать меня! У меня всего одна голова, а я знаю, что ты не промахнешься! — крикнул Стас. — К тому же в меня сегодня уже стреляли.
С той стороны помедлили, потом донесся голос Карадайна:
— Выходи медленно! Только чтобы мы видели руки!
— Дэвид с вами? — на всякий случай уточнил Стас.
— Сбежал.
— Почему-то я так и думал. Тогда выхожу.
Стас поднялся. Напротив сердца мигнул светлячок прицела. Карадайн и Фарклоу подошли к нему с двух сторон.
— Вижу, на тебе новая дырка, — деловито заметил Эдди.
Стас вкратце рассказал, что с ним приключилось. По мере рассказа настороженность американцев сошла на нет, и они повесили автоматы за спину.
— Мне всегда не нравилась эта скотина из Мэна, — сказал Эдди. — Пару раз видел, как он выходил от генерала. Грешным делом, подумал, что он стучит на нас, а он, оказывается, не стучал, он просто решил нас всех угробить. Только не пойму, какого черта он решил уничтожить все деньги. Зачем все? Мы бы взяли, кто сколько сможет унести, а остальное жги на здоровье.
Офицер одарил его стальным взглядом, и Эдди поспешил сказать, что пошутил.
— Между нами не должно быть недомолвок, — начал Карадайн. — Какие твои планы, Стейси?
— Все зависит от того, в какую сторону вы направляетесь?
— Мы преследуем Бена Бакстера. Сержант смылся со всеми нашими денежками, — Эдди сообщил бы больше, в том числе, и свое личное мнение о происходящем, но снова осекся под бдительным взглядом начальства.