Нашел!
Пара флаконов с эликсирами, что давал Жбаш!
Хлопают пробки, покидая стеклянные горлышки флаконов. Прохладное стекло фиала касается губ. Проглатываю горькое снадобье и отшвыриваю склянки.
Горячая волна прокатывается по телу. Чувства обостряются.
Выглядываю из-за статуи и в который уже раз жалею, что я не боевой маг!
Как достало чувство собственного бессилия!
Поклялся, что, как только выберусь отсюда, обязательно научусь владеть оружием!
Воздух трещит от заклинаний. Сьего и Кальма вскрывают скорлупку, под которой прячется Арам. Она идет трещинами, слуга машет рукой, изрыгая проклятия. Ударная волна отбрасывает близнецов, и Арам бежит к выходу. Путь преграждают клирики, и слуга, сдернув с пояса веревку, вступает в бой.
Сухой и поджарый, он, словно змея, ловко уклоняется от ударов. Веревка извивается, тяжелый узел с силой бьет по доспехам, оставляя внушительные вмятины. Церковники разрывают дистанцию и окружают Арама. Тот шипит на саохре[5].
Близнецов взяли на себя мои друзья.
Кальма движется быстро, порхает, словно птица, и выписывает пируэты. Вокруг девушки вьются перья. Они, будто стая злых ос, кружат возле хозяйки и жалят врагов!
Сьего прячется в тенях и атакует неожиданно. Хитрый и коварный, он старается ударить в спину в тот момент, когда противник расслаблен. Только красные горящие глаза выдают его присутствие.
Лишь благодаря Ларе друзья сдерживают натиск бывших коллег. Впав в транс, Лара покинула реальный мир и заранее предупреждает друзей об опасности. Изредка выныривая в реальность, она подлавливает врагов, но те слишком опытны и редко когда ее кинжал вкушает кровь противника.
Псы Шантры не дают разыграться Сьего. Сверхъестественные существа предугадывают его действия, и маг злится. Его кинжал слабоват против огромных туш, а чтобы сотворить мощное заклятие, нужно время.
Гант машет мечом. Перья Кальмы утыкали доспех, и он стал похож на дикобраза.
Парень смеется.
Варлок ушел в глухую оборону. Стражи пытаются достать мага, но их усилия пропадают втуне. Один за другим падают они к его ногам под аккомпанемент безумного хохота.
Кровь ручейками стекает по полу, заполняя канавки печати.
Илла машет шпагой. По ее лезвию бегают грозовые разряды. Варлок избегает выпадов девушки, и она усиливает напор. Непростое у нее оружие.
Брошенный портал колеблется. Размером с яблоко, он дергается, трещит, стреляет багровыми искрами. От костяшек тянутся каналы серой энергии. Кости подпрыгивают, перекатываются с боку на бок.
– Помоги им, Хани! – посылаю химеру на помощь друзьям.
Сам бегу к Илле. Увлеченный боем варлок не видит меня. Я держусь за его спиной и жду подходящего момента.
Увидев меня, Илла чуть отступила, но я не нападаю, и она вновь обрушилась на Жбаша.
Решила прикончить его и заняться мной?
Выпад!
Шпага пронзает щит, раскалывает медальон на шее мага. Еще бы чуток – и сталь напилась бы крови.
Жбаш вскрикивает и хватается за шею.
Я бросаюсь вперед, вонзаю нож в спину варлока. Дрожу от удовольствия. Как же я ждал этого момента!
Жбаш вскрикивает и на развороте хлещет рукой, усеянной перстнями.
Такое чувство, что мне врезал Гант. Лечу по воздуху и врезаюсь в статую. В книгу, над которой мерцает огонек.
Руки статуи откалываются, подлетают вверх и падают на меня.
Из моего рта вылетает кровь. Кашляю. Скорее всего, сломаны ребра, но эликсиры глушат боль.
Огонек взмывает вверх, замирает над сводом и пикирует на меня.
Я не успеваю уклониться, и он ударяет точно в лоб.
– А-а-а!!! – не могу сдержать крика. Ощущение, словно в голову запустили когтистую лапу и помешивают мозги.
Не вижу ничего вокруг. Боль ослепляет, не дает сосредоточиться. Все, что было прежде – ничто перед этим шквалом.
В глазах горячо. Кровь брызжет отовсюду. Кажется, она выступает даже из пор. Я прикусываю язык, но не чувствую этого. Хрустят и крошатся зубы. Тело дергается в спазмах.
Я приподнялся на локте, и меня вырвало кровью.
В груди горячо. Клокочет в легких, и я вновь кашляю алыми брызгами.
Боль слегка утихает.
Встаю на ноги. Меня ведет в сторону, и я хватаюсь за статую. Навалившись на нее, смотрю вперед. Все плывет… Движения сражающихся кажутся дергаными.
Держусь только на силе воли и боевых эликсирах. Под их действием я могу сражаться, будучи полумертвым. Только отдышусь немного.
Хани подбирает нож и приносит мне.
Несколько светильников разбились. Масло растеклось по полу, и лужицы полыхают чадящим пламенем. Воняет гарью. Дым собирается под сводами пещеры черным облаком.
Арам прикончил клириков. Перед смертью один из них рубанул ему по руке. Теперь она болтается на обрывках плоти. Оставшийся в живых клирик поспешил прикончить юркого врага, но спешка вышла боком. Арам вонзает пальцы в глаза врагу и отскакивает от махающего мечом воина. Подобрав копье, он пронзает клирика и бежит к нестабильному порталу.
Ткнув культей в масло, он подскакивает к порталу и начинает двигать костяшки.
С потолка прыгает шем. Раззявив пасть, он тянет когтистые лапы к беззащитной спине слуги.
Арам как-то почувствовал угрозу. Извернувшись, он вытягивает левую руку, и она вспыхивает лиловым огнем. Сгусток энергии поражает шема.
На землю приземляется половина туловища.
Арам кривится от боли. Рукав мантии обгорел. Рука покрылась черной коркой.
Шантра, Лара и Гант добивают врагов. Мана закончилась, теперь исход боя решат клинки.
Сразу вспомнились слова Ганта, что клинок за пазухой – весомый аргумент в любом разговоре.
Сейчас эти слова актуальны как никогда.
Закованный в покореженную броню воин теснит близнецов. Загоняет в угол, точно крыс. Сверкают стальные нити, и Сьего распадается на части.
– Сьего! – истошно орет Кальма и кидается в атаку, проскользнув между ног Ганта. Смерть брата придала ей сил, и вокруг нее вновь кружатся перья.
Гант рванул вперед и врезал ногой по Кальме. Переломившись пополам, девушка отлетает в сторону и затихает, скрючившись в позе эмбриона.
Илла теснит варлока, прижимая его к статуе. Оба противника еле дышат, глаза горят ненавистью. Бой не будет закончен, пока один из них не умрет. Грудь женщины высоко вздымается, одежда местами обуглена, пот заливает глаза, волосы слиплись от крови.
Жбаш выглядит не лучше. Сквозь порванную щеку видны зубы, он хромает на левую ногу, правая рука прижата к боку. Нос свернут набок.
– Да сдохни уже! – взвыл маг. Он открывает рот и выплевывает зубы.
Илла прикрывается клинком, артефакт врезается в шпагу. Громкий треск. Оружие раскалывается на части, и Илла падает.
Маг с подвыванием делает шаг вперед.
Вид победившего мага поднимает внутри меня волну ярости. Кипящей лавой она пробегает по жилам, сладостным ядом ненависти наполняет каждую клеточку. Пусть я умру, но эту тварь заберу с собой!
Любой