бы кто-то другой сейчас увидел ее, то не узнал бы! Казалось, что сквозь веселую и легкомысленную женщину проступает совсем другая личность, запрятанная куда-то глубоко в самые недра души. – Я уже все забыла! Забыла о том страдании, которое ты причинил мне! Забыла о слезах, пролитых мною после твоего письма, где ты говорил о том, что между нами все кончено! Забыла о погребенном счастье своем! Забыла! Забыла! Забыла о той невыносимой боли, которую причиняли мне твои рассказы о Ренате. Зачем ты сейчас вспоминаешь об этом? – ее голос готов был сорваться на крик.
– Моника, Моника, послушай! – он сделал было резкое движение, чтобы обнять ее, но она выставила вперед руку и оттолкнула его жестким взглядом, – Послушай, – сказал он тихо и примирительно, – я не собирался заводить этот разговор, ей-богу, не собирался! Но теперь, когда мы стоим перед лицом смерти, когда нам всем угрожает гибель, я хотел донести до тебя то, что я чувствую!
– Перед лицом смерти? – удивилась она. – Ты думаешь, мы действительно можем все умереть?
– Моника, – он начал вкрадчиво говорить и взял ее за руку, она уже не возражала и продолжала озадаченно смотреть на него, – Конечно, мы можем умереть! Неужели, ты так и не поняла, какая опасность нам всем грозит! Духи могут разорвать нас на части!
– Бог мой! – вскричала Моника и, вырвав свою руку из ладони Виктора, схватилась за голову. – А я-то думала, мы в компании ангелов в два счета нечисть уничтожим! Да еще и ведьмы Глории, возможно, пойдут с нами, если мы их убедим! Чего же бояться-то?!
– Духи слишком сильны, слишком, – взгляд Виктора потух, и он поморщился, будто вспомнил что-то неприятное. – Я это чувствую. То, что я видел в Фэктори, ту страшную, тлетворную, разрушающую силу помножим в сотни раз и получится зло Файнд-Тауна! Нам предстоит серьезное, опасное и решительное сражение. Посмотри на Мирту, она смелая, отчаянная девушка, которая, как мне кажется, была во многих передрягах и обладает магическими способностями, но и на нее иногда находит страх. Неужели ты не замечала, как иногда меняется ее лицо?! Какая глубокая тень ложится на него?! И какой дикий ужас появляется в ее взгляде, когда речь заходит о нашем походе на Файнд-Таун?
– Что-то я особо не обращала внимания! Я была так рада, что сестра и Мелисса рядом, и мне начало казаться – худшее позади. Зачем ты меня сейчас так сильно пугаешь? Для чего?
– Я совсем не хотел тебя пугать, – он виновато улыбнулся. – Просто собирался рассказать тебе о том, что творится в моей душе, на тот случай, если мы больше никогда не увидимся! Я понял совсем недавно, что моя привязанность к тебе основана не только на дружеских чувствах, – он уже не смущался, а прямо и открыто смотрел на нее.
– Ха! – Моника покачала головой, – Виктор, ты хочешь, чтобы я сейчас тебе поверила? Хорошо же это получается, ты порезвился вволю, потом жил, как неприкаянный в Бриф-Косте, а теперь, спустя столько лет, выясняется, что ты снова меня любишь! Странно как-то!
– Конечно, Моника, это звучит странно! – он расправил плечи. – Но, какая разница, в конце-то концов! Ты сама сказала, что было – то прошло. К чему сейчас говорить об этом. Надо думать о настоящем. И потому, смею ли я когда-нибудь надеяться на взаимность?
– Виктор, – она звонко рассмеялась, – Я скрывать не буду: мои чувства к тебе никуда не исчезли. Я уже настолько с ними свыклась, что не замечаю их вовсе. Но сейчас мне совсем не хочется думать о том, что ты подразумеваешь под словами: «надеяться на взаимность». Время все расставит по местам. Ой, до чего же вы чудной народ, поэты! – она немного помолчала и добавила: – Мне кажется, мы уже набрали достаточно хвороста.
Глава 45
В один из ветреных дней Мелисса попыталась дописать рассказ, но у нее ничего не вышло. Вот уже несколько часов она билась с финалом и никак не могла довести его до ума. Все, что она писала, казалось ей глупым, напыщенным и пафосным. Она нервно комкала листы и брала новые, но все тщетно. Она до крови искусала губы и едва сдерживала поток слез, который рвался наружу. Ей же нужно скорее закончить рассказ – до Дня Обретения осталось не так много времени. А что, если она не сможет?! А, что если из-под ее пера выйдет ничего не стоящая безделица? Противоречивые чувства раздирали ее. Скорей бы появился Вергилиан, вот он смог бы помочь ей!
Чувствуя крайнюю неудовлетворенность, Мелисса решила немного прогуляться. Как же все-таки это тяжело! Сейчас она понимала, что творчество несет в себе как небывалое счастье, так и бесконечные муки. Она снова позавидовала Саре, которая спокойно жила без всего этого. Позавидовала и сразу же устыдилась подобных мыслей. Она вспомнила те незабываемые минуты вдохновения, когда рука ее словно сама по себе заполняла пустые белые страницы, а душа летела куда-то ввысь на сильных, легких крыльях! Ох, почему же она теперь стала такой слабой? Почему пасует перед любой маломальской трудностью?! Нет, она должна дописать и допишет во что бы то ни стало! Сейчас она немного отдохнет и снова примется за дело. Может, стоит посоветоваться с Миртой?! Или с Виктором?! Нет, все же морочить им голову своими страхами было бы крайне эгоистично!
Мелисса не заметила того, что ушла на достаточное расстояние от лагеря и очутилась у подножия небольшого холма. Она поднялась на самую его вершину и стала обозревать окрестности. Здесь ветер дул сильнее, и девочка, закрыв глаза и раскинув руки в разные стороны, стала вбирать в себя его силу и неистовые порывы. Она отпускала свои сомнения и страхи, и ветер забирал их с собой, оставляя ей кристальную чистоту души, свободную от ненужных мыслей. Мелисса глубоко вдохнула воздух, он был таким чистым, прохладным и свежим, таким искренним и певучим, что ей вдруг стало весело. Она открыла глаза и увидела долину, залитую ярким солнечным светом. Все будет хорошо! Надо только верить! Сердце ее наполнилось любовью ко всему окружающему. Она прилегла на мягкую зеленую траву. По небу плыли белые рваные облака и манили ее к себе. Вергилиан, он же где-то там! Вот-вот она увидит его, одинокого, гордого, сияющего, расправляющего свои огромные крылья. Убаюканная мечтами, она стала погружаться в сладостную дремоту. Ей виделся старый замок, шпили которого тонули в вышине, вокруг него простирались зеленые заливные луга, и откуда-то издалека доносился шум прибоя. Все здесь дышало спокойствием.