Никаких намеков, разговоров и долгих взглядов больше не было. Брюсов как будто полностью переключился на совместную работу, больше не пытаясь вывести Ирину на откровенный разговор. Формат дружеского партнерства оказался наиболее удачным, и Ира, разумеется, его поддержала – все так, как она и хотела, не прикопаешься. Нарочитую холодность пришлось отменить – для нее не было оснований. Стиль их общения теперь выглядел так: когда-то мы были знакомы, приятно возобновить добрые отношения.
Все шло хорошо… И все было плохо! С каждым днем Ирине становилось всё хуже и хуже. Вынужденная, как выразился Брюсов, при нем «держать марку», дома она все больше впадала в депрессию. Ира сама не знала, чего же все-таки хочет. Уговаривала себя, ругала за непоследовательность.
Пришлось признаться себе, что Сашины страдания были бы ей приятней, чем такое благостное, дружелюбное отношение. Ира и боялась, и хотела его видеть. День, прожитый без совместный работы, казался ей пустым. Более того, она представляла, что в это время Саша находится с какой-нибудь девушкой, быть может, даже с Харимовой, и в сердце у Иры будто шевелилась острая иголка.
И, конечно, она любила его, любила много сильней, чем раньше. Воспоминания о его предательстве не стерлись, Ира знала, сделай Брюсов хоть один шаг в ее сторону – и она поставит его на место. Но как же ей хотелось, чтобы он сделал этот шаг… Наверное, она все-таки хорошо скрывала свои чувства, потому что Саша как будто ничего не замечал.
Однажды, уже в конце лета, раздался телефонный звонок. Ира не сразу вспомнила, кто это, услышав в трубке странно знакомый грудной голос. И только через несколько секунд поняла, что разговаривает с самой давней и преданной поклонницей Брюсова.
– У меня к вам несколько вопросов, – заявила Надежда, когда они, наконец, выяснили, кто звонит.
– Каких? – удивилась Ирина.
– Это касается Александра Борисовича и ваших с ним отношений.
– А вы уверены, что я стану вам отвечать? – Ира пребывала в недоумении.
– Поймите, Ирина, Александр в какой-то мере уже не принадлежит себе. Его поклонницы должны знать, что происходит у него в жизни.
– Раньше, кажется, вы утверждали, что поклонницам не стоит знать слишком много.
– Совершенно верно. Однако, чтобы правильно преподнести информацию людям, я должна сама понимать, что с происходит с их кумиром. Дальше меня это не пойдет, не волнуйтесь.
– Извините, но я ничем не могу вам помочь. Личная жизнь Александра Борисовича никаким боком меня не касается, причем уже давно, – Ира не знала, то ли посмеяться, то ли сразу бросить трубку.
– Но у меня есть сведения, что вы работаете вместе над сценарием нового фильма. Творчество Александра, несомненно, интересует нас не меньше.
– Ну, значит, вы и сами все знаете. Да, работаем.
– И что это за фильм?
– Скажите, Надюша, а не могли бы вы спросить об этом у самого Брюсова? Я не знаю, в какой степени он хочет раскрывать свои планы. Вы ведь, кажется, тесно общаетесь.
– Да, да… – голос у дамочки стал огорченным. – Но почему-то именно об этом проекте Александр наотрез отказывается говорить. Я бы даже сказала, он рассердился на меня. Не понимаю, что случилось. У нас такой стаж знакомства, и я еще ни разу не подвела его, опубликовав непроверенную, несогласованную с ним информацию.
– Странно…
– Да, очень странно, – Надя явно рассчитывала на сочувствие. – Вот я и подумала, может, дело в ваших личных с ним отношениях…
– У нас нет никаких личных отношений. Только дела. Фильм будет по моему сценарию, а Брюсова пригласил продюсер, чтобы… – Ира осеклась, решив, что сказала слишком много. – Кстати, у вас-то откуда эти сведения? Вы и фамилии-то моей раньше не знали, кажется…
– Это моя работа, – гордо произнесла Надя.
– Ну, вот и работайте дальше, – жестко заключила Ирина.
Она положила трубку на рычаги и попробовала засмеяться. В самом деле, это просто комично. Что там напридумала Надя? Что у них снова роман? Нет, и не может быть никакого романа. А что, что может быть?
Ира в который раз задумалась, что будет дальше. Как наркоман без дозы, она уже не могла обходиться без Саши. И при этом прекрасно понимала, что будущего у их отношений как не было, так и нет. А ведь впереди только страдания. Возможно, ее присутствие на самих съемках и не понадобится, значит, расставание уже скоро. Выйдет фильм, но станет ли она его смотреть?
Неважно. Сейчас у нее одна задача: выдержать это все, не показывать Брюсову своих чувств, не сломаться.
***
Садик в сентябре открылся, но Ира по – прежнему брала Кирюшку собой. Ей было очень тоскливо, да и Кирюшка просился. К тому же, присутствие сына придавало ей уверенности.
Ирине поневоле нравилось, как серьезно Брюсов общается с мальчиком. Казалось, он взялся очаровать малыша, и это у него вполне получалось. Он никогда не оставлял без внимания Кирюшкины реплики, всегда отвечал на любые вопросы. Любил повторять смешные выражения, которых у Кирюхи было в изобилии. Малыш ему нравился, а может, просто хотелось собственного ребенка – возраст-то подходящий для сознательного отцовства.
Они действительно на один день выехали за город – она с Кирюшкой, Михайленко и Брюсов, недалеко, километров восемьдесят от Москвы. Выбрали место для съемок, поговорили с администрацией поселка. А потом погуляли. После сухого лета осень в этом году наступила рано. И сейчас, в начале сентября, листья с деревьев уже вовсю сыпались на дорожки разноцветными сухими лоскутиками.
Кирюшке нравилось ходить по листве, загребая ее ботинками, «чтобы шуршало». Сашка взял его за руку, и они ушли далеко вперед. Ира задумчиво смотрела им вслед. Мальчик, обделенный мужским воспитанием, говорил теперь только о дяде Саше. «Дядя Саша рассказал мне это, показал мне то, возьмет меня туда-то…» У них даже завелись собственные секреты. А к чему это все? Для чего Брюсову понадобилось приручать ребенка, о котором потом забудет и думать? Наверное, придется поговорить с Александром. Но как сказать, чтобы он правильно понял? Еще решит, что она вредничает, а ведь ничего плохого Саша вроде не делает…
Повод для разговора представился на обратном пути. Ира оставила машину дома – так далеко ехать с ребенком за город она боялась. В ту сторону ее прихватил Михайленко, а обратно Кирюшка, конечно, захотел с дядей Сашей. К середине дороги малыш стал клевать носом, ему подложили подушку, а Ира перебралась на переднее сиденье.
– Старкова недавно видел, – заметил Брюсов. – Он очень удивился, услышав, чем мы занимаемся. Привет тебе передал.
– А как там Оля?
– Оля немножко располнела. Теперь осваивает всевозможные диеты. Увидела бы тебя – обзавидовалась. Она танцевать снова рвется. После такого-то перерыва…