коллеги об этом прознали.
– Музей не имеет никакого отношения к трагедии.
– Альма-матер, – кивнул Гектор.
– Музей вечен. Он принадлежит истории и времени. И он неподвластен человеческому суду, – отрезала Адель.
– Не спорю. Вам виднее, Адель Викторовна, вы же, по сути, дух музея во плоти. Духи бывают добрые и злые. Одни из Верхнего мира, другие из Нижнего, словно у вершины Хан-Тенгри.
– Где? – Адель сверлила его взглядом.
– На Тянь-Шане. Пик на фреске с архаром и барсом в вашем фойе. – Катя помогала мужу в споре с ученым секретарем. – Гора профессора Велиантова. Вы же читали его записки.
– Вопрос у меня животрепещущий зародился, – в тон Кате продолжил Гектор. – Когда альма-матер готовила юбилей Велиантова и вы созванивались с Осмоловской…
– С ней общался Горбаткин. Я с ней разговаривала всего однажды.
– …и вдова заломила возмутившую вас таксу в сто тысяч – за что?
Адель молчала.
– У вдовы ведь что-то сохранилось после первого мужа, родственника профессора, – заметил Гектор. – Она могла вообще об этой вещи забыть за долгие годы. И лишь когда музей вспомнил про Велиантова, решила поживиться – вдруг музей у нее купит для коллекции? Цену заломила максимальную, с ее точки зрения, и собиралась с вами поторговаться по телефону. Не с Горбаткиным, он финансовые вопросы не решает – она это быстро поняла, а с вами – ученым секретарем. При торге скинула бы цену. Но вы все быстро пресекли на корню. Отказались от торга. И тот предмет остался у нее. Не принес ей желанного дохода.
– Вы весьма проницательны, – похвалила Гектора Адель Викторовна скрипучим голосом. – Но Юлия мне не объяснила толком, что именно желает всучить музею. Темнила – мол, это может представлять большой интерес и связано все якобы с пропавшей экспедицией Велиантова, сделанными ею находками. А причины ее гибели и суть находки пытался выяснить еще ее первый благоверный, да, к несчастью, он погиб в ДТП. У него имелись письма профессора к сестре и присланные из экспедиции фотографии, но он их тогда забрал с собой в поездку, все пропало. Юлия предлагала отдать музею за сто тысяч сохранившееся у нее. Говорила, мол, привезет с собой на юбилей, «вы заплатите полную сумму и лишь потом заберете». А у нас небогатые фонды. Музей не приобретает котов в мешке. Я ей, естественно, отказала. Думала – она перезвонит, гонор с нее сойдет. И мы уже нормально все обсудим и договоримся. Но Юлия мне не перезвонила. На нет и суда нет.
– Елена Краснова напрямик расспрашивала вас о вдове и торге? – уточнила Катя.
– Ей Горбаткин слил все, что знал про юбилей и коллизии вокруг него, да и сама она вспомнила – все же на слуху было тогда. Она мне задавала вопросы про Осмоловскую. Поэтому я уверена: Краснова к ней отправилась лично – все разузнать. И, возможно, купить.
– Она бы заплатила сто тысяч за кота в мешке? У скромного ученого-зоолога водились лишние сто кусков? – хмыкнул Гектор.
– У Лены состоятельная сестра. У той денег куры не клюют. Похороны ей дорогие закатила, солидный гроб. Заняла бы Лена у сестрицы старшей. – Адель Викторовна пожала плечами. – Откуда я знаю? Где люди берут деньги, когда им приспичит? Взяла бы кредит в банке.
– Обе мертвы: и Краснова, и вдова. А вы, Адель Викторовна… – Гектор хотел продолжить, но у него вновь сработал мобильный – пришло сообщение. И по лицу мужа Катя поняла: важные новости. Если не чрезвычайные. – Извините, мы вынуждены вас покинуть. Спасибо за аудиенцию в оссуарии.
– Секунду, Гек, – остановила мужа Катя. – Адель Викторовна, можете прямо сейчас переслать мне на почту списки участников двух семинаров – архаровцев и птицеманов?
Адель пересела в рабочее кресло за стол – придвинула ноутбук. Несмотря на преклонный возраст, она обращалась с компьютером умело и профессионально.
Катя продиктовала ей свой e-mail, и файлы со списками ученых пришли моментально.
Глава 28
Ночной звонок
– «Фольксваген» Всеволода Горбаткина пробили мне, – вполголоса сообщил Гектор Кате и Гущину, когда они покинули оссуарий и возвращались по лабиринту служебных коридоров к фойе. – По тачкам сынка Покровской ничего пока, зато по орнитологу…
Он не договорил – из музейных залов донесся мелодичный сигнал и предупреждение: «Уважаемые посетители, через десять минут наш музей закрывается. Просим пройти на выход». На улице Гектор продолжил:
– Горбаткин ездил в Вороново.
– В день убийства Осмоловской?! – уточнил полковник Гущин.
– Именно. Тачка его засветилась на камерах между Троицком и Вороново трижды: с 13.45 и до 14.05, – Гектор листал мобильный. – Трасса прямая, мы же помним ее с вами – лесной массив и дачи. Но на въезде в Вороново его тачку камера не засекла. Он мог свернуть раньше и добраться пешком.
– Гек, нам с ним необходимо поговорить – зачем же мы покинули музей? – забеспокоилась Катя. – Пусть он закрывается для посетителей, но не для нас.
– Катенька, разговор-то весьма серьезный у меня с ним предстоит. Вдруг пошумим? – Гектор усмехнулся уголком рта. – Не хочется мне пугать «божьих коровок» в дражайшей альма-матер. Они ж останутся соседями Федора Матвеевича еще на долгие годы. Для чего портить отношения, правда? И властная ученая дама Адель меня осудит – заклеймит за подобные безобразия. А я ведь почти наладил с ней хрупкий контакт. Она нам еще пригодится. Я птицемана Севочку возьму в другом месте. Доведу до заикания данными с камер.
– Что вы предлагаете, полковник? – тревожно осведомился Гущин.
– Музей захлопнулся, интуиция мне подсказывает – Горбаткин долго не засидится. Если рванет домой, я его тормозну в пути у Симонова вала, в тихих улочках на задворках монастыря. Вытряхну из него все.
– Гек, пожалуйста, аккуратнее. Хорошо? – Катя и сама ощутила великое беспокойство: у ее мужа – Гектора Троянского – глаза сверкали.
– Катенька, не бери в голову. Не переборщу. А если признается птицеман, Федору Матвеевичу все карты в руки в дальнейшем расследовании, утрет он нос Петровке. Ну, а я просто… подискутирую на разные темы с орнитологом. Я ж теперь в сто раз больше должен стараться. Для тебя. За счастье, подаренное тобой каждую нашу минуту вместе!
Катя зарделась, глянула на мужа. Гущин, созерцая их обоих, вновь досадовал – новобрачные! Влюбленные безумцы! Полковник Борщов окончательно ошалел после свадьбы, еще дел натворит подсудных, производя на свою жену впечатление! Глаз да глаз за ними обоими!
– Катенька, ты нас здесь подожди минутку, ладно? Федор Матвеевич, прикажите своим на КПП не цепляться ко мне, я сейчас припаркуюсь в Никитском переулке ради обзора, – Гектор кивнул в сторону музея. – А вы сами сходите в арочку, гляньте, «Фольксваген» Горбаткина на месте?
Гектор отправился перегонять «Гелендваген». Полковник Гущин по мобильному велел внутренней охране главка разрешить парковку его машины. Он шел вдоль здания музея, остановился под тем самым окном, откуда упала Елена Краснова. «Фольскваген» Горбаткина он увидел во внутреннем