— Разберись, — приказал Канро тенью застывшему возле дверей Агрийо.
Звездочет поклонился и бесшумно вышел. Отлично. И делом займется, и лишнего не услышит.
— Ты знаешь, кто она. — Владетель не спрашивал. Он утверждал. Наконец-то сел напротив и вперился в гостя страшным, немигающим взглядом. — Знаешь. Но все равно спас ее.
— Разве я мог поступить иначе? Позволить ей погибнуть? Я надеюсь на честную борьбу, — сказал Таныл. — А еще на то, что я понравлюсь ей больше тебя, Канро-шан.
Канро, как и все огненные, вспыхивал легко, от любой походя брошенной искры. Вот и сейчас его глаза налились алым, а ногти заметно подросли и заострились…
— Она красивая, — продолжал Таныл, наслаждаясь реакцией на каждое свое слово. — И милая. Очень милая. А мне нужна жена. И наследник. У тебя уже есть наследник, чем я хуже?
— Найди другую женщину, Таныл-шан, — улыбнулся Канро. Вроде бы и вежливо, но удлинившиеся клыки оной вежливости не особо соответствовали. — Анну ты не получишь.
— Это мы еще посмотрим, — вернул улыбку он. — Выбирать в итоге будет она…
— Что ты делаешь? — прошипел Канро, устав притворяться. В его глазах полыхало пламя. — Пытаешься увести моего мага?!
— Это не запрещено, — безмятежно пожал плечами Таныл. — По законам Совета, маги вольны решать, кому служить. Если не успели принести клятву… Анна приносила тебе клятву, Канро-шан? — Канро смолчал, и Таныл продолжил, подбираясь к главному, предвкушая: — Конечно же не приносила. Аштары никогда не клянутся в верности. Это мы должны быть верны им. Канро-шан, ты побледнел? Отчего? Неужели думал, что я приму Анну за обычного, пусть и очень сильного, мага? Прости, но я не настолько глуп.
Канро взвился на ноги. Бледный, с горящими глазами, на грани изменений, он мог ввергнуть в ужас кого угодно… Но не Таныла. Он не боялся. Он наслаждался. Игра давно уже вышла за пределы допустимого, но и ставки в ней выросли. Ради этого стоило рискнуть.
— Зачем тебе аштара, Канро-шан? — спросил он. — Простой маг уже не способен помочь?
— Что за чушь, — отрывисто бросил владетель.
— Тогда тем более. Отчего ты так остро реагируешь? При тебе Анна будет лишь живым артефактом. Я дам ей намного больше. Дам то, чего ты никогда не сможешь.
— Я смогу дать ей все, что она только пожелает, — тихо прорычал он.
— Ты даже защитить ее не в силах, — хмыкнул Таныл. — Сегодняшний день это подтверждает.
— Подобного больше не случится, — процедил Канро. Он прикрыл глаза, и пламя в них погасло. Вздохнул, успокаиваясь, и в упор посмотрел на своего противника: — Это был ваш первый и последний разговор. Ашатара или нет, но ты ее не получишь. Никогда. А сейчас, будь добр, покинь меня. Слишком много дел…
— Ясного дня, Канро-шан, — легко поднявшись с диванчика, поклонился Таныл.
— Ясного, — откликнулся Канро, и прозвучало это пожеланием свалиться с лестницы и сломать себе шею, страстным, искренним… и совершенно несбыточным.
После обеда приходил Канро-шан. Вопреки опасениям, он не ругался и не грозился запереть меня на веки вечные, нет. Владетель в основном молчал, бросал странные взгляды и надолго не задержался. А уходя, просил — просил, надо же! — никуда не отлучаться, особенно без сопровождения. Кстати, страж у моих дверей сменился. Куда делся прежний, я малодушно не уточнила.
Вечером принесли книги, а еще — бумагу, кисточки и чернила. Последним я от души обрадовалась. Сначала, устроившись в гостиной прямо на полу, писала буквы и слова, просто наслаждаясь самой возможностью, потом принялась рисовать. К кисточке я уже приноровилась, и получалось недурно. Дорк, по крайней мере, вышел вполне милым. Как он там поживает, привыкший к ласке зверек?
И… как Йонто? Я не осмелилась спросить у Паллира. Понимала, что нельзя, что нас могут подслушать. Понимала, но теперь мучилась из-за упущенного шанса.
Кисть двигалась, следуя за моими мыслями.
Я рисовала его. Рисовала, боясь забыть. И то и дело волновалась — такой ли у него овал лица и разрез глаз, улыбка, наклон головы… Листок за листком. Набросок за наброском.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Это занятие увлекло, затянуло, и очнулась я лишь тогда, когда меня окликнули. Встрепенулась, сгребла в кучу листы бумаги, стремясь скрыть нарисованное, и тут же выдохнула, увидев на пороге Вэйнару. За ее спиной с подносом в руках замерла молоденькая служанка.
Мы устроились на диване. На столике исходил паром чайник, стояли тонкостенные расписные чашки и блюда с фруктами и сладостями. На краю столешницы, ближе ко мне, лежали спешно собранные рисунки, прикрытые сверху чистыми листами и придавленные чернильницей.
Когда служанка ушла, шэти протянула что-то, завернутое в серую ткань.
— Это передал тебе Паллир.
Там была моя сумка. А в сумке — косметичка, плеер, не нужные уже очки, смартфон… Заколки, подаренные Йонто.
Шпильки с жемчужными цветами я тут же воткнула в волосы. К переводчику, который Паллир отключил и который я носила как простое украшение, добавилось еще одно сокровище.
— Вижу, эти вещи тебе дороги, — заметила Вэйнара.
— Частички моего дома, — коротко ответила я. — Спасибо…
— Мне-то за что, — отмахнулась шэти. — Анна… Я видела, кто принес тебя в покои сегодня утром.
— Я его об этом не просила, — быстро сказала я.
— Не сомневаюсь, — слабо улыбнулась она. — Таныл наверняка почувствовал, кто ты на самом деле… Боюсь, что теперь он не отступится.
— А кто я на самом деле? — ухватилась за ее слова я. — Зачем я вообще им нужна? Для чего?
— Ты — аштара, — вздохнула Вэйнара. — По крайней мере, так считает мой брат.
— Это мне ни о чем не говорит, — покачала я головой.
— Конечно… Ты не знаешь, кто это. Давно исчезнувший народ, сила и слабость шэтов, те, с чьей помощью мы могли менять мир…
— Вряд ли я могу быть этой… аштарой, — возразила я. — Я родилась и выросла в другом мире.
— Ты в этом уверена? — пристально взглянула на меня Вэйнара, и я не нашлась с ответом.
Уверена ли я? Да я уже ни в чем не уверена!
Смогла же я передать силу шэт-шану… Отрицать это было бы глупо. И чем больше говорила Вэйнара, тем больше я убеждалась, что в ее словах есть немалая доля истины.
Моя интуиция, работавшая и на Земле, в Эйторре раскрылась с другой стороны, подарила навыки, о которых я не имела ни малейшего понятия. В этом убеждал меня и Йонто перед тем, как за мной пришел Паллир. Все сходилось. И пугало до темноты в глазах.
Аштара. Последняя из сгинувшего племени. Лакомый кусочек для владетелей.
— Ты для них — величайшая ценность, — тихо продолжала шэти. — Из тех, что ломаются, если слишком сильно сжать, но, даже поломанные, не теряют своей притягательности.
— Что? — не поняла я.
— Им нужно твое доверие. Аштары особенные, и пусть их давно уже никто не видел, тэты это помнят. И знают, что вы живете сердцем. Тот же Канро… Или Таныл… Они стараются завоевать твое доверие, потому что добровольно отданная сила гораздо слаще. Но отобранной силой они тоже не погнушаются, другое дело, что приберегут такие методы на самый крайний случай, потому как знают: это тебя убьет.
Я нервно сглотнула. Потрясающие новости. Шикарный выбор. Либо я срочно учусь доверять тем, кого боюсь как огня, либо прощаюсь с жизнью. Ни один из вариантов совершенно не прельщал.
— Анна, — словно сквозь толстый слой ваты донесся голос Вэйнары, — я знаю, что тебе страшно, знаю, что трудно, но… Попытайся открыть свое сердце хоть кому-нибудь из них. Я не знаю Таныла, но мой брат… Он нетерпелив и не привык к отказам. Он сломает тебя, если поймет, что иначе силы не получит.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Какие блестящие перспективы… Не сказала бы, что новые знания меня подбодрили.
— Я… могу хоть что-то сделать для своей защиты? — тихо спросила я.
— Не знаю, — покачала головой Вэйнара. — Прости, Анна.
Шэти поднялась, и я поспешно последовала ее примеру. Слишком поспешно. Задела чернильницу, и она покатилась на ковер, а за ней с тихим шорохом посыпались листы бумаги.