личным и уникальным достижением.
И, кажется, я начинаю думать, что она жестко заблуждается в авторстве своих достижений.
Глава 17. Убийца
Впрочем, плевать на Сарику!
У меня тут несколько сотен духов, в которых развивается неизвестная зараза. И пусть мне хотелось бы узнать, кто в итоге может потянуть за эту ниточку, но жалко отдавать столько принявших мою сторону союзников. Так что… Я выпустил наружу свои стихии, словно в бою, а потом, создав несколько искр Обмана, запечатал их в пирамиды из Жизни. Вышло не очень надежно – все-таки с этой стихией я пока еще плохо управляюсь – но на какое-то время этого хватит.
– Лови, – я кинул одну из получившихся пирамид испуганно смотрящему на меня духу. – Засунь ее в рот и считай до десяти.
– Зачем? – спросил Шики Гамори вместо своего так и не посмевшего разжать челюсти подчиненного. Что ж, значит, он их не только гоняет, но и готов защищать. Не зря я решил дать ушастому лейтенанту шанс.
– Будем лечить его от Гнили, – я кивнул на коричневую массу, которая опять начала нарастать во рту духа, словно услышав слова про лечение и решив, что пришла пора бороться за свое существование.
– Лечить так лечить! – Шики тоже увидел неприятного вида субстанцию и, не теряя ни мгновения, выхватил пирамиду с Обманом из рук подчиненного и сам засунул ее ему в рот. Еще один плюс лейтенанту.
Воин-дух тем временем поперхнулся от попавшего ему в горло постороннего предмета, потом резко замахал руками и рухнул на землю под моим изучающим взглядом. Я же, не обращая внимание на испускаемую им пену, следил за уровнем Гнили. Конечно, мой Обман справлялся с ее преобразованием не так хорошо, как с Жизнью, но все же в итоге сумел одолеть. С помощью стихийного зрения я видел, как чужая сила сжимается, корчится, а потом исчезает.
«Убийца!» – в уши ударил тонкий крик, а потом все затихло.
Я немного удивленно расширил глаза. Реплики про убийцу от обычного сгустка стихий я не ожидал. Впрочем, свой подход по борьбе с паразитами я менять не собирался. Когда гниль окончательно исчезла, я ударил в лежащего духа потоком Жизни, подкидывая его в вертикальное положение. А потом еще одним зарядил в спину, заставляя выплюнуть серебряный слиток, в который после моего воздействия и превратилась стихия Сарики.
Почти как когда-то в будущем.
– Прошу прощения, – я обвел взглядом разом замолчавшую толпу духов, – не десять, а одиннадцать секунд. Так что ловите камни. Чтобы каждый сунул в глотку, подлечился, а потом не забыл сплюнуть!
Я раздал новые команды и принялся следить за тем, как мои духи недовольно оглядываются, морщатся, но все равно выполняют их практически без задержек. Пять пирамид создали пять потоков глотающих их воинов клана Собаки, всего по одиннадцать секунд на каждого, но даже так мы потратили на это почти полчаса. Эх, не хотелось упускать драгоценное время, но и оставлять чужую, подконтрольную кому-то неизвестному стихию внутри моих воинов я не собирался.
– Мы закончили! – Шики Гамори первым вернулся ко мне с докладом.
– Мы тоже, – вторым был Ники Пор.
Оба лично назначенных мной лейтенанта обогнали остальных и явно этим гордились. Соревновательный дух – это хорошо. Пусть даже и в таких мелочах.
– Мы тоже! – третьим оказался Михир Алис.
Бако Гиус стал четвертым, и то, что его духам лишь немного удалось опередить тех, кто и вовсе пока был без лейтенанта, явно задело его самолюбие. Посмотрим, к чему это приведет. К бунту или же, наоборот, к желанию стать лучше. В обычной ситуации первое всегда можно было бы переформатировать во второе, главное, не пускать процесс на самотек. В обычной… В моем случае от тех, кто будет мешать, проще избавиться. Даже если это будет означать потерю возможности выйти на окружение Старухи.
Бако словно почувствовал мое настроение и поспешил сменить кислое выражение своей морды на что-то более воодушевленное. Впрочем, я не собирался только давить на моих подчиненных. Как показала практика, негативное подкрепление не работает, а вот то, что давало эффект всегда, причем даже без явной пользы для тех, кто в этом участвовал – это ритуалы. Хватало чувства единения и эффекта причастности к чему-то большему, чем они сами.
– Всем! – я начал чеканить каждое слово. – Собрать слитки, что вы вытащили из своих глоток! Собрать и положить в одну кучу перед вашей башней. Бой, что нас ждет сегодня – это только начало. И эта гора серебра, которым вы очистили свою стихию, свою Жизнь – пусть она будет символом той настоящей вашей башни, что навсегда останется частью вас!
Плагиат Тамерлана, конечно. Но на мой взгляд следовать примеру таких личностей никогда не зазорно. А один из лучших полководцев и правителей всех времен и народов, захвативший полмира, точно стоил того, чтобы взять на вооружение некоторые его наработки. Как говорится, он творил ужасные дела. Ужасные, но великие.
И вот мои духи начали нести свои серебряные слитки. Сначала удивленно переглядываясь, потом, по мере того как собранная ими гора росла, недоумение начало сменяться ожесточением и решимостью. Красиво получилось – и я сейчас не про манипуляцию. Измененная Обманом Гниль так красиво светилась и играла лучами солнца Кровавых полей. Эти блики скользили по траве, смешиваясь с ее зеленью и почему-то придавая ей красный отблеск. Нелогично, конечно, с точки зрения физики, но это же мир духов, который, думаю, совсем не зря получил свое название.
И сейчас эта красота вдохновляла моих воинов, наполняла их решимостью, как это может сделать только что-то прекрасное. Стихи, песня, книга, которые проникают в сердца и будят там какие-то спящие внутри каждого спокойного и разумного смертного инстинкты.
Я подошел к этой серебряной горе, грани которой неожиданно начали походить на пирамиду, и понял, что тут не хватает какого-то финального штриха. Завершающей детали. На меня в этот момент смотрели сотни глаз, и это подсказало решение. Не хватало моего вклада… Я потратил еще мгновение, обдумывая, какая же стихия займет место на вершине, а потом решил не отходить от классики. Не зря же духам Жизни внушали, что Смерть – это