— А я тебе говорю «заткнись»!
Ну, да, дура. Но я не видела лепрекониху, когда вытаскивала Пирса из автобуса.
Зазвенела, распахиваясь, дверь кофейни, застучали по мостовой каблуки Вивьен. Я зло оттолкнула сдерживающую руку Пирса и на цыпочках подошла выглянуть через верх, прячась за пустой коробкой, пахнущей зернами кофе. Вивьен, похожая на старую каргу, бросилась к моей машине, глянула на пустые сиденья, потом повернулась к автобусу, сворачивающему за угол.
— Она там? — крикнула она лепреконихе, и я убрала голову, прижавшись лбом к холодному металлу. Ну только не так!
Мы были так близко, что слышно было, как затянулась лепрекониха, приложившись к деревянному мундштуку.
— Я видела, как ее друг тормознул автобус, — ответила карлица, и у меня глаза закрылись от облегчения.
Вивьен ругнулась, я услышала, как она бежит к фургону. Взревел двигатель, взвизгнули шины — и она уехала. Из кофейни под звон дверных колокольчиков вышли какие-то двое, весело смеясь.
Мы с Пирсом медленно вышли из-за ящика. Выдохнув, я сняла с себя амулет маскировки, вспушив при этом волосы. Посмотрела на малышку — она курила и улыбалась мне.
— Спасибо, — сказала я от всей души, пожимая ей руку. Маленькая ручка, но сильная. — Если тебе когда-нибудь будет что-нибудь нужно. Что угодно…
— Да ерунда, — ответила она, кивнув в ответ на удивленный взгляд Пирса. — У тебя такой вид, что тебе отдохнуть неплохо. — Она приоткрыла карман, показывая горсть банкнот. — Ты мне ничего не должна. Когда лепрекону даешь деньги, отобрать их невозможно. Ей только сухие дубовые листья достались.
И она засмеялась счастливым детским смехом. Я тоже улыбнулась, не тая на нее злобы за эти три тысячи. У Айви карманы глубокие.
Снова прозвенели колокольчики двери — я резко вскинула голову. Вышел Ник, прихрамывая, прижимая к носу ком экологически чистых салфеток, а рядом с ним вприпрыжку бежал Марк, горячо извиняясь и пытаясь впихнуть Нику пакет с чем-то. На нас Ник даже не глядел, отталкивая руку Марка и продвигаясь к своей машине.
Марк убедился в тщете своих усилий, остановился, одинокий и несчастный, в своем переднике, Ник завел машину, положил голову на подголовник в ожидании. Марк медленно вернулся в кофейню.
— Похоже, на этом вам ехать, — сказала лепрекониха, указывая трубкой на ржавый автомобиль Ника.
— Только потому что эта глупая женщина не захотела сесть в автобус, — буркнул Пирс, и я посмотрела на него сурово. Тогда он вздохнул, громко и медленно, и пошел к машине Ника, опустив голову и засунув руки в карманы длинного суконного плаща.
Получилось, подумала я, но ведь могло и не получиться. На шатких ногах я пошла следом, но остановилась, когда лепрекониха постучала трубкой по мусорному ящику и сказала:
— Я не оракул…
— Но? — подсказала я.
Она глянула на меня, ощупывая деньги, которые я ей сказала оставить себе.
— Ты, детка, верь себе. И больше никому. В голове у тебя такая каша, что моя бабка такой бы не сварила, но инстинкты правильные.
Пирс нетерпеливо ждал у открытой двери, Ник за рулем.
— Рэйчел!
Себе верить? Ну-ну. Это ж сколько раз я сама себя мордой об стену прикладывала?
Маленькая женщина перестала улыбаться, убрала пальцы от денег.
— Я тебе так и не сказала спасибо, что ты отпустила меня. Я бы аккредитацию потеряла. С тех пор я этого больше не делаю. В смысле, нелегально. — Пирс испустил нетерпеливый стон, и она добавила: — Желание хочешь?
У меня сердце остановилось на миг; дюжина мыслей пролетела в голове. Дженкс и Маталина живут вечно. Я никуда не бегу. Айви сохраняет душу.
— Нет, не надо. Спасибо. — Я оглянулась на Пирса, энергичными жестами зазывавшего меня в открытую дверь. — Спасибо, но не надо. Мне пора.
— Да нет, правда. Возьми! — Она протянула мне монету с дырой. — Можешь использовать.
Я задержала дыхание, разглядывая монету, а потом медленно улыбнулась.
— Нет, спасибо, — тихо сказала я. — Дай ее кому-нибудь, кому нужен урок в этой жизни. А я его уже получила.
Малышка засмеялась, волосы ее блеснули на солнце.
— О'кей, — сказала она и убрала монету. — Аза ними смотри в оба, — предупредила она. — За обоими. Из них каждый только о себе думает… пока что.
Это я как-то сама сообразила, и кивнула. Чувствуя себя впервые за много лет вроде как хозяйкой положения, я медленно пошла к машине Ника. Превозмогая боль в коленях, села и подвинулась к середине длинной скамейки. Пирс сел вслед за мной и захлопнул дверцу. Слишком близко ко мне, но мне сейчас было все равно.
— Привет, — сказала я, глядя на улыбающегося мне Ника с окровавленным носом. От победы у него глаза почти блестели. — Эта штука неужто ездит?
— И еще как, Рэйчел, — ответил он, кладя руку мне за плечо, когда сдавал назад.
Я кивнула, разглядывая дополнительные рычажки на приборной доске, представила себе канистры закиси азота в просторном багажнике этой машины.
Когда мы выезжали на улицу, Пирс наклонился к моему уху:
— Надо было тебе сесть в автобус.
— Зачем? — спросила я. Может быть, дело было в недосыпе, или в отказе от лепреконовского предложения, или просто приятно было видеть, как удается задуманный план, пусть и не мой, но настроение у меня, сидящей между двумя умными и опасными мужчинами, было превосходным. — Если ты хочешь сказать, что ему нельзя верить, так я и не верю. — Мы влились в поток машин. — Но признай, что это лучше, чем сидеть в самолете, летящем в Алькатрас. Вивьен не стала бы меня ловить, если бы у них был кто-нибудь, кто может вызвать меня к ним. Так что пока у меня все хорошо.
Пирс тихо, но неодобрительно хмыкнул, уселся и поправил шляпу, надвинув ее на лицо. Мы ехали все дальше и дальше в глубь Низин.
— Как тебе будет угодно, любезная ведьма.
Глава двенадцатая
Дернувшись, когда машина Ника запрыгала на железнодорожном переезде, я проснулась и села ровно, вытирая уголок рта. Увидела Джакса, барабанящего пятками по зеркалу заднего вида, совсем как его отец, потом осмотрела салон. Блин, я уснула на груди у Пирса, а сейчас, подняв глаза, увидела, что мне улыбается Том. И смотрит из-под шляпы, вопросительно приподняв брови. Смутившись, я стала рассматривать уходящие назад дома. Низкие, приземистые, грязные от небрежения и безразличия. Судя по приметам, мы не только не выехали за реку, а еще и забрались глубоко на территорию людей. Не лучшая часть Цинциннати. В свете закатного солнца сидели перед грязными витринами безработные.
Ник глянул на меня и снова на дорогу.
— С возвращением, спящая красавица, — сказал он.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});