затем увидели дым пожара. Чем ближе подбирались наши гусеничные паромобили к плантации ван дер Блаз, тем заметней становилось, что там что-то весело полыхает.
Когда мы приблизились к полям, поредевший лес вокруг нас ожил. Крики и свистящие стрелы палитропов наполнили воздух, словно шторм. Легионеры огрызнулись огнём, пулемёты наших броневиков загремели в ответ. Голые, низкорослые, пузатые, но невероятно кряжистые дикари пытались нас атаковать, но копья и стрелы плохо работают против бронетехники. Я вызвал из Руны свой АКГ-12 и помогал отстреливаться от дикарей, установив в настройках режим максимального сегментирования боеприпаса. Палитропы были настолько крепки здоровьем, что проникающие выстрелы на них почти не действовали. В первого я засадил с десяток игл, прежде чем он упал и испустил дух.
Чтобы отбиться от волны, нападавших с двух сторон дороги дикарей, мы сделали остановку. Какое-то время отстреливались, пара легионеров получили лёгкие ранения, но в целом мы без проблем обратили врагов в бегство. Те из нас, кого я разместил у бойниц бронетранспортёров, вообще вели прицельный огонь, словно в тире.
Вскоре получилось отогнать политропов, которые несколько раз пытались нас атаковать с диким неистовством. Но прежде чем они убедились, что нас невозможно остановить — враги падали один за другим, не в силах пробить нашу оборону. Воздух дрожал от грохота выстрелов, и был пропитан запахом пороха.
Я подошёл к одному из мертвецов и присел над ним. Люди. Это были люди. Низкие. Метра полтора. Широкие лица со скошенными скулами, сильно выдвинутыми вперёд, огромный мясистый шнобель. Их волосы и бороды были рыжие или белокурые, по крайней мере, ни одного брюнета или шатена я не увидел.
Телосложением политропы были очень мощны. Мускулисты и в кости очень широки. Их рожи и тела были размалёваны чем-то белым. Причёски всклокочены словно намеренно в один колтун, куда натыканы перья. Одежды и обуви как таковой на них не имелось. Плетёные из кожи тесёмочки и верёвочки не в счёт — это было чем-то вроде наших ремней и служило для облегчения ношения оружия.
К слову об оружии. Ни одного металлического предмета я у них не увидел. Всё было очень примитивным. Каменным или костяным. Луки однодеревки, каменные топоры, копья с каменными наконечниками. Дикари примитивные как есть, вот кто нам противостоял. Поняв это, я выстроил легионеров цепью, а по флангам разместил паромобили. Так и пошли через поле, к группе строений.
Как и остальные строения в Манаане была плантация построена из дешёвого, если не сказать бесплатного здесь копейника. Хозяйственные и жилые постройки представляли собой срубы.
Из-за частокола по носящимся раскрашенным фигуркам дикарей постреливали, но так… Без фанатизма. Защитники явно экономили боезапас.
147
Мы очень осторожно двигались вперёд. Редкая цепь легионеров, безжалостно топча молодые всходы, каких-то культурных местных злаков, ощетинилась винтовками. Мы уже попали в одну засаду, я справедливо опасался второй. Наш враг — дикари, а значит, чего-то в этом стиле и стоило от них ожидать. Лично я на их месте использовал бы все доступные преимущества вроде отравленных стрел или тактики засад. Иначе против организованного и технически превосходящего противника у примитивных политропов не было ни единого шанса. С луком против магазинной винтовки или с каменным топором против бронетранспортёра? Это даже не смешно. Но, видимо, я переоценил способности неприятеля к планированию и стратегии.
Мы подошли ещё ближе без особых проблем и сразу стало ясно, что ситуация была более напряжённой, чем мне показалось на первый взгляд. Дикари, хоть и вооружённые примитивно, вели себя довольно организованно. Под пули не лезли почём зря. Не только атаковали, но и пытались поджечь постройки, бросая факелы и меча зажжённые стрелы через частокол. Если бы им не противодействовали защитники, огонь, лизавший стены некоторых зданий, уже охватил бы всю плантацию. Густой дым стелился по земле, создавая удушливую завесу. Несколько сараев вне частокола весело полыхали, отбрасывая на всю округу зловещие отсветы красных огненных всполохов.
— Всем быть начеку! — прокричал я, перекрывая шум битвы. — Попытаемся прорваться, но будьте готовы ко всему!
Как только мы подошли на расстояние уверенного поражения, я отдал приказ пулемётчику на одном из броневиков, открыть прицельный огонь по группам дикарей, которые пытались подобраться поближе к частоколу, используя для укрытия пока ещё целые хозяйственные постройки.
Пулемётные очереди разрезали предрассветную тишину, отбивая ритм. Урон от них был колоссальный. Политропы видели наше приближение, а несколько из них даже начали орать и показывать нам неприличные жесты, но, судя по всему, броневики они раньше не видели, либо не знали, какой ущерб может нанести всего один пулемёт толпе голых оборванцев. Наблюдая за тем, как дикари падают и корчатся один за другим, словно куклы, сбитые мощным ветром, я даже испытал что-то вроде жалости к ним. Если поначалу моя паранойя напряглась и подняла голову, то сейчас совершенно очевидно было, что появление их шайки на плантации никак не связано с цепью зловещих событий, направленных против нас. Скорей уж тут виновата местная астрология, будь она не ладна. Как там Пипа называла новый знак? Дикая Охота? Похоже, что вот именно это было одним из её проявлений.
Я остановил наше наступление, легионерам приказал встать на одно колено, примкнуть штыки и удерживать позицию. Пока один броневик продолжал бить короткими прицельными очередями по дикарям, пытавшимся от нас укрыться за хозяйственными строениями, я залез на наш второй паромобиль, чтобы осмотреться.
Посмотреть было на что. Политропы несли потери от активизировавшихся защитников плантации. Укрывшись от опустошительного пулемётного огня, они подставились защитникам плантации, стрелявшим по ним из-за частокола.
Несмотря на всю невыгодность их позиции, они не отступали, продолжая свои яростные атаки, что заставляло усомниться в умственных способностях неприятеля, либо… Либо предположить, что я не вижу всю тактическую картину боя. И это предположение заставило меня нервничать.
Я постучал прикладом по броне. Приоткрылся люк, и из него выглянул перемазанный машинным маслом диг-ауксиларий.
— Сейчас примем на борт троих и малым ходом вон туда, — указал я ему пальцем на место, откуда я смогу видеть происходящее за углом частокола. — Понял?
Там тоже слышалась стрельба. Нужно было посмотреть, что там происходит.
— Твоя командира, — согласно кивнул диг с большими очками на лбу. — Твоя знать моя быть почти доделать твоя приказа.
— Гарри, Гисел, Леона, бегом ко мне на броню! — крикнул я. — Прокатимся!
Подождав пока легионеры разместятся на броне, мы оставили остальную часть отряда удерживать позицию и отправились на небольшую разведку. Наш бронетранспортёр, пыхнув паром, легко покатился туда, куда я указал.
За изгибом частокола я