в наплечные кобуры по бокам и еще один — в штанину, я открыл дверь в свою комнату только для того, чтобы обнаружить Феделя, ожидающего меня. Ему не нужен был никакой приказ, он просто следовал за мной.
К этому времени дом уже был обезопасен. Тишина пронизывала каждый уголок, пока мы не вышли на улицу, где ждал черный мерседес.
Сделав глубокий вдох, я напомнил себе: она жива. Она жива, потому что я жив.
— Ключи. — Я протянул руку, уже у водительской дверцы.
Единственными людьми, которые умрут, были те, кто, блядь, посмел вот так перейти мне дорогу, оскорбить меня таким образом. Моя жена жива, а они будут мертвы.
ФЕДЕЛЬ
13:03 дня
На протяжении многих лет я наблюдал за ними обоими, моими боссами. С каждым годом я наблюдал, как они становились все больше и больше похожи друг на друга. Когда я впервые встретил Лиама, я думал о нем не более чем как о бешеной собаке, и по большей части я был прав. Он действовал на чистом инстинкте, он не ждал и не рассчитывал, он убивал не только для того, чтобы доказать свою правоту, но и потому, что получал удовольствие от этого. Это было похоже на то, что он мочился на своей территории и хотел, чтобы об этом узнал весь мир.
Затем он встретил Мелоди, которая была самим определением слова «холодная». Она была резкой, бесчувственной, расчетливой. Это началось из ниоткуда: они подшучивали над заявлениями друг друга, вели беседы только глазами, но самое главное, Мелоди смеялась громко, по-настоящему. Она была счастлива, и даже при том, что пыталась скрыть это, все могли это видеть. Она все еще огрызалась на людей и была ужасна, когда утешала кого-то, но она была другой. Сейчас она даже шутила. Перемена в Лиаме была незаметной; у него все еще были некоторые из тех прежних привычек… пока он не расстроится. Теперь, точно так же, как Мелоди, он просто оставался спокойным, в каком-то жутком смысле. Его глаза были убийственными, но он никогда не заговаривал без крайней необходимости, а когда приходилось — текла кровь.
— Мистер Каллахан!
— Мистер Каллахан, пожалуйста, можно ваш комментарий!
— Губернатор жива?
— Полиция связывалась с вами?
— Связаны ли эти перестрелки?
Чикаго и его жители были безжалостны. Вот он, муж, который только что узнал, что его жену подстрелилм в прямом эфире, и все же вместо того, чтобы дать ему пространство, вместо того, чтобы дать ему передохнуть, они столпились вокруг, как стервятники. Им было все равно. Он и Мел были объектами, на которые можно было глазеть, а не людьми.
— Мистер Каллахан. — Мерфи, телохранитель Мелоди, выбежал вперед, когда мы наконец вошли в вестибюль больницы. Первое, что я заметил, была кровь… его руки, синий галстук и рубашка… Если я заметил, то и Лиам тоже, но все равно оставался спокойным.
— Где она?
— Все еще в операционной, сэр. — Он повел нас по коридору. — Наши люди обыскивают весь район. ФБР сейчас разговаривает с другой миссис Каллахан. Там…
— Почему ты жив? — Лиам остановился, уставившись на двойные двери операционной. На них синим цветом написано «ВХОД ТОЛЬКО ДЛЯ ВРАЧЕЙ» если бы это могло его остановить.
— Сэр…
— Твоя работа — рисковать своей жизнью ради моей жены, не так ли? — спросил он, подходя ближе к дверям.
— Да…
— Так почему же ты жив, а моя жена там? Разве не должно быть наоборот?
— Да, сэр, так и должно быть.
Он медленно кивнул, не отрывая взгляда.
— Но это не так, что означает, что ты облажался.
— Я не остановлюсь, пока не поймаю этого сукина сына.
По какой-то причине именно это привлекло его внимание. Оторвав взгляд от дверей, он уставился на мужчину.
— Ты поймаешь его?
— Я клянусь.
— Давай поговорим. — Он прошел от двери к лестнице. Мерфи посмотрел на меня, и я не был уверен, что происходит у него в голове. Придержав для них дверь, Мерфи зашел первый, затем Лиам.
— Сэр…
БАХ.
Прежде чем дверь полностью закрылась, Лиам выстрелил ему в затылок. Тело Мерфи упало вперед, скатившись с лестницы.
— Босс? — Я обернулся, чтобы найти его пистолет, из дула которого шел такой горячий дым, прямо мне в глаз.
— Когда дело касается моей семьи, я не даю второго шанса. Облажаешься — умрешь. Между нами все ясно, Федель?
Я кивнул.
— Хорошо, приведи все тут в порядок и найди стрелявшего. — Перед уходом он положил пистолет обратно в кобуру.
— О Боже мой! — Закричала женщина-медсестра, бросаясь вверх по лестнице, ее глаза были прикованы к окровавленному телу, лежащему на платформе под лестницей. Она потянулась к пульсу, прежде чем ее глаза встретились с моими…
— Ты выбрала не то время, — сказал я ей, вытаскивая свой пистолет. Прежде чем она осознала опасность, было слишком поздно, и я выстрелил, ее тело упало рядом с его. — Не то.
Число погибших уже достигло двух.
К тому времени, как он закончит, этот город будет залит кровью и слезами.
Я полез в карман за мобильником, и они ответили после первого гудка.
— Нужно убраться… и быстро.
МИНА
1:05 дня
— Если вы узнаете что-нибудь еще, пожалуйста, позвоните нам. — Офицер протянул мне свою визитку, и я удивилась, как, черт возьми, они могли бы помочь, но все равно взяла ее.
— Сэр. — Еще один из них — все они столпились вокруг нас, как крысы, — просунул голову в маленький конференц-зал, которым им разрешила пользоваться больница. — Мистер Каллахан прибыл.
— Не разговаривайте с ним. — Я поднялась со стула, кладя визитку в карман.
— Миссис Каллахан, я понимаю ваше волнение…
— Вы ничего не понимаете. Если бы это была ваша жена, если бы вы были последним человеком, узнавшим, что в вашу жену стреляли, были бы вы в нужном расположении духа, чтобы поговорить с кем-нибудь? Если вы захотите о чем-либо расспросить моего шурина, то только в присутствии наших адвокатов. Мы