— Не надо, — всхлипнула я и чтобы задержать, схватила за рукав.
Север резко обернулся.
— Ты в своем уме? — сорвался он. — Они тебя едва не убили, а ты их защищаешь?
— Мне их просто жаль, — ответила я, опускаясь на постель. Подтянула к себе колени, обняла их, а потом добавила шепотом: — Они все так хотят быть с тобой… Быть тобой… Настолько, что готовы ради этого на все. Даже на такие ужасные вещи.
Виктор закрыл лицо ладонью. А потом сел рядом и вдруг притянул к себе, обнимая. Будто пытаясь выплеснуть боль. Или может наоборот, забрать.
— Эй, — осторожно позвала я. — У меня нет панической атаки, видишь? Я в порядке.
Почему-то в этот момент казалось, что из нас двоих не в порядке именно он. Крепче сжав вокруг меня руки, словно только я удерживала его от падения, Север прошептал:
— Господи, какая же ты, мушкетер. Какая же ты...
«Глупая?» — хотела спросить я, но не успела. Хлопнула входная дверь.
— Север, ты здесь? Что там опять происходит? — раздался голос Антона. А потом он вошел в комнату и замер у порога, глядя на нас. — Какого черта она здесь?
Даже не видя его глаз, я могла поклясться, он был в бешенстве. Чувствовала его злость в каждой нотке.
Север отпустил меня, и я тут же отодвинулась.
— Я потом тебе расскажу, а пока уйди Тон, ладно?
Было видно, как Уваров едва сдерживает себя в руках, но не сказав ни слова, он развернулся и хлопнул дверью так, что удивительно, как она с петель не слетела.
— Прости, — еще раз извинилась я, хотя не знала за что.
— Тебе не за чем.
— Твой друг почему-то меня не любит, — ответила я.
— Не то, что бы не любит, — Север сел напротив, также как я, опираясь спиной о стену. — Он просто со стороны такой грубый. На самом деле он… — Север задумался. — Я даже не смог бы подобрать слов, чтобы объяснить, какой он.
— Он тебе очень дорог?
— Даже не представляешь насколько, — произнес Север, опустив взгляд вниз, на свои руки. После случившегося казалось, что между нами словно что-то рухнуло. Как будто теперь он знал обо мне что-то, что не знал никто другой и хотел поделиться в ответ. — Мы тогда жили несколько иначе, — произнес он скомкано. Как будто говорить об этом было слишком больно. — В тот день мы втроем возвращались домой. Я, Тон и Сашка. К нам прикопалась компания мужиков. Сначала думали, пьяные. Даже весело было. В голове дурь еще в том возрасте. А потом оказалось, наемники.
Пока он говорил, я не решалась даже вдохнуть. Знала, что корни всей этой истории тянутся к тому самому вечеру, жаждала узнать, но в то же время боялась. Несколько раз обращалась к интернету, выясняя, какие травмы могут привести к хромоте, но не думала, что правда окажется настолько жестокой.
— Они привезли нас куда-то за город. Хотели припугнуть отца. Отомстить. Так что им нужен был я и мой младший брат. Он в большей степени. Вот только было темно, нас прилично к тому моменту всех потрепали, и тогда Антон назвался его именем.
— И они поверили?
— Даже не разбирались толком. Пока они избивали меня, он накинул его куртку. Красная такая, может помнишь? Мы были грязные, в крови. К тому же они и правда были похожи. А Тон — у него это в крови будто, от отца передалось, — незаглушимая потребность защищать.
Виктор вздохнул. Я замерла, словно готовясь услышать самую страшную часть того вечера.
— Они нас покалечили. Вот только он, в отличие от меня, не издал ни звука.
Я закрыла глаза, чувствуя, как в них нестерпимо жжет.
— Его лицо. Не знаю, замечала ли ты, оно все в шрамах. С тех пор у него нет глаза.
Я закусила губы. Слезинка скатилась по щеке.
— Мы с ним как могли тянули время, потому что знали, нас скоро найдут. В конце концов они догадались о подмене. И знаешь, что в этот момент делал Тон?
Я покачала головой.
— Он над ними смеялся. — Север сглотнул, точнее попытался сглотнусь, и запрокинул голову наверх, в потолок глядя. — Клянусь, этот его смех — самая жуткая вещь, которую я слышал в жизни.
Север покачал головой.
— Мне кажется, я не смогу расплатиться с ним за тот день никогда. Деньги, даже на операцию, он не берет. Упрямый как черт! Копит сам.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— А Сашка? — осторожно спросила я.
— Почти не пострадал, так избили за компанию. Руку сломал, соревнования пропустил разве что. Правда судьба, стерва упрямая, через полгода его все равно не стало.
Я слушала, боясь даже пошевелиться. Не в силах поверить в то, что такое вообще возможно. Как можно было выжить после всего этого безумия и не сойти с ума?
— Север, — позвала я тихо. — Как вы с Антоном смогли это пережить?
Он замолчал, а потом ответил:
— А кто сказал, что мы смогли?
Наступила тишина. Север встал.
— Я скажу твоей подруге, чтобы она вещи принесла.
И вышел из комнаты.
А я осталась сидеть, пытаясь переварить все, им сказанное.
Северов был закрыт. Всегда. И никто не знал, что находится у него внутри, именно поэтому его боялись. Именно поэтому уважали. Искренность — самое дорогое, что он мог позволить себе для другого человека. И то, что он открылся мне, будоражило и пугало одновременно.
Скрипнула дверь. Я встала, ожидая увидеть подругу…
— Викт… — но тут же напоролась взглядом на Адель.
Ей понадобилась секунда, чтобы оценить ситуацию. Меня в мужской одежде и с мокрыми волосами.
Она выбежала так стремительно, что я не успела даже выдохнуть, но у входа столкнулась с Севером.
Я не хотела слышать их разговор. И если могла бы, закрыла уши, двери, но боялась и пошевелиться, стоя босым ногами посреди комнаты.
— Ты издеваешься, Вик?
Я зажмурилась, ладонями закрывая лицо.
— Я ни слова тебе не сказала, когда ты нес тот бред. Про подмену, про квартиру, про Тарона, — выкрикнула Адель. — Всегда считала себя выше этого. Выше женских истерик. Но хватит!
— Я тебе все объясню, — судя по звукам борьбы, Север пытался удержать ее в комнате. — Она упала в бассейн. Ее девчонки столкнули. У Макса спроси, он был со мной.
— Разумеется, ведь Макс у нас поборник честности.
— Вон ее вещи у входа, насквозь мокрые. Посмотри, если мне не веришь.
Я вжала голову в плечи, молясь, чтобы Адель смогла понять. Желая оказаться где угодно, не здесь. Провалиться под землю.
Пару секунд они молчали, а потом Адель прошептала:
— Даже если так, даже если я поверю, что она свалилась в бассейн, но какого черта, Вик?
Он тяжело вздохнул.
— Сколько раз я еще должен буду повторить, что кроме тебя мне никто не нужен?
— Академия захлебывается сплетнями. И главная их причина — эта девчонка, а теперь ты еще и к нам притащить ее решил?
— Это не просто девчонка. Она была девушкой моего брата. И ей нужна была помощь. Это мой долг.
— Да плевать мне, кем она была! — взорвалась Адель. — Снова этот долг! Я терпела все. То, что ты мог целыми днями молчать, пропадать в академии и больнице, борясь со своими демонами. Твое безразличие. Твою холодность. Но вот за дуру меня не надо принимать.
— Ты знала, — произнес Север, тон его голоса изменился. — Ты всегда знала, что для меня важно.
— Долг. Академия. Правила. А где мое место, Вик? Ты такой… — она словно захлебнулась в словах, но Север договорил за нее:
— И другим не стану.
— Мне надоело, Северов.
В коридоре хлопнула дверь. Север хрипло выругался, а потом дверь ударилась о раму снова.
— Адель, подожди. Да постой же ты!
Он унесся. За ней.
А я осталась.
Подобрав свои вещи, поняла, стоит исчезнуть тоже. Потому что вдруг стало больно так, что не вдохнуть. И это был не стресс или обида за то, что сегодня меня едва не утопили. Что-то другое. Настолько новое чувство, в котором я даже себе не решалась признаться. Потому что слишком сильно оно напоминало ревность.
Но еще больше в этот момент я боялась фразы, которую часто повторяла бабушка: «Берегись, ведь любовь и ненависть — равные соперники».
Глава 43 - Зимний бал
После всего, что случилось, мне требовалось время, прийти в себя. Следующие два дня мы с Лесей не выходили из комнаты, заказав пиццу и запоем смотря сериалы. По ночам же я мучилась бессонницей.