через пару минут подмываться отправили мужскую часть коллектива.
— Надеюсь, тебе-то помощь не нужна? — Хмыкнула Ольга.
— Не-не, я сам.
Если ещё недавно Михаил горел желанием так, что боялся навредить, то теперь испугался не справиться.
В итоге, после гигиенических процедур он заходил в спальню как хренов рефлексирующий девственник. Неожиданный мандраж охватил, мешая настроиться и поднять естество. Это он-то, взрослый мужик, уже двадцать лет как познавший женщину. И не одну. Теперь вот не одну. Да, он не ходок. Не для него это. Михаила вполне устраивала его единственная.
«Была единственная. А теперь вроде как двойственная? Двоичная? Двоякая? Двойная? Блин, что за чушь в голову лезет!» — Михаил помотал головой.
Ирина ждала его, укутавшись в одеяло по самое горло. Неровный отблеск свечи создавал непонятное выражение на её лице. Михаил залез под одеяло и прилёг рядышком.
— Давай сегодня медленно.
— Я тоже не хочу спешить, — улыбнулась она.
— Эй! Я всё слышу! — Донеслось из коридора. — Будете тормозить — сама потороплю.
Ира хихикнула.
— Ну, вот. Придётся торопиться. Тебе помочь?
— Пожалуй, попробую сам.
Он попросил повернуться на бок спиной к нему. Голова девушки удобно легла на его бицепс, а попка прижалась к промежности.
«В этом плане маленькие девушки такие удобные. Можно сказать — карманные». — Мелькнуло у него в голове.
Уютность позы сработала именно так, как он хотел. Перенапряжение в паху, не дававшее концу полноценно подняться, отпустило. Исчезла скованность, и Михаил скользнул в истекающую соками дырочку.
— Только грудь сильно не дави, — попросила Ира в перерывах между стонами.
— Болит?
Михаил переложил руку на бедро, продолжая двигаться всё также медленно и равномерно.
— Да… Перестраивается, наверно… И ты помнишь? Внутрь не кончать.
Это она вовремя сказала. Михаил почувствовал, что окончание близко.
— А куда?
— Не будем пачкать постель… И лежим так хорошо. Неохота вертеться…
Девушка решилась:
— Давай в другую дырочку. Но только медленно, я почти не пробовала туда.
— Почти — это сколько раз?
— О таком девушку не спрашивают. — Но всё-таки призналась: — Один… И тот не получился.
— С такими разговорами я уже не выдерживаю, — предупредил Михаил.
— Ой! Уже?
Она вздохнула и подняла рукой верхнюю половинку попки:
— Давай!
Михаил остановился сразу, как почувствовал сопротивление.
— Можно немного глубже, — разрешила девушка и почти сразу остановила: — Хватит… Тебе самому-то хватит.
— Хватит! — Прохрипел Михаил, пытаясь двигаться в разрешённых пределах.
Он кое-как сдерживался, чтобы не войти под самый корень, как привык.
Ира же лежала тихонько, не двигаясь, привыкая к постороннему предмету в заднем проходе. Пока болезненных ощущений не наблюдалось. Но и вставили ей… Да почти и не вставили. Только она старалась не двигаться. Очень уж боялась, что при такой обильной смазке проскочит внутрь.
Девушка дотянулась до томящейся в одиночестве щелочки, потеребила… Почти сразу с её губ сорвался стон наслаждения — оказывается, до оргазма оставалось совсем чуть-чуть. Через пару мгновений она почувствовала, как мощная струя раздвигает сфинктер, как её наполняет семя. Ощущения всё ещё не перешли грань болезненности, и она решилась продолжить эксперимент. Лёгкое движение бёдрами, и смоченный её любовными соками стержень медленно скользит сквозь смазанный мужскими выделениями тоннель. Теперь болезненность появилась, но не сильнее, чем при запоре. Вот тогда было реально больно. Девушка активнее задвигала пальчиками, снова застонала, и снова, как бы вторя ей, запульсировал конец, брызгая ещё одну порцию внутрь неё.
Немного полежав, Михаил зашевелился, но Ира остановила его. Даже зажала попку, чтобы не убегал.
— Не вытаскивай…
— Хорошо.
Он принялся поглаживать её тело, даря ещё немного наслаждения, ленивого и томного. Ира не сдержалась и замурлыкала.
Через минуту напряжение всё-таки спало, и девушка разочарованно ощутила, что давший ей наслаждение конец выскальзывает.
— Вы там не стесняйтесь, — прошептала Ира полусонно. — Занимайтесь, а я полежу. Такая истома навалилась.
Поцеловав на прощание девушку в плечико и в попку, Михаил вышел на кухню.
— Вы чего там учудили? — Встретила его старшая жена. — Ты учти, я тебе в задницу не дам.
— Да я как бы и не настаивал.
Он пожал плечами и занялся гигиеной. Не отворачиваясь от раковины, спросил:
— Ты как? Спать ещё не хочешь?
— Уснёшь тут! Стонут и хрипят на два голоса. Почти кончила уже.
— Почти? Так может, тебе помочь? И с меня взятки гладки.
Жена возмущённо фыркнула:
— Ты вообще офигел? Давай, действуй в полном объёме.
— Тогда перерыв. Чайку попью и тогда продолжу.
Может, помог взвар, который подсунула жена. Как она сказала: «для мужской силы». Может, сработали крики экстаза, когда Михаил языком довёл Ольгу до предела. Уговорил таки. Ну, в смысле — предложил. Уговаривать не пришлось. Или же повлияло то, что нервное перенапряжение он уже сбросил с другой женой.
В общем, всё стояло. И основательно стояло, непокобелимо. Так что Ольга уснула со счастливой улыбкой. Ира, кстати, так и не проснулась, сколько бы они ни трясли диван. В очередной раз подмывшись и залив мыльной водой использованное вместо салфетки полотенце, трижды удовлетворённый муж плюхнулся в постель.
* * *
Проснулись только с рассветом, то есть довольно поздно — сказался плодотворно проведённый вчерашний день и особенно бурно проведённый вечер.
Дела по хозяйству пронеслись незаметно под весёлые новогодние напевы. Всё, что смогли вспомнить. Начиная с «Маленькой ёлочки» и заканчивая современными рэперами. Правда, последних знала только Ира. Вспомнили даже подзабытую «Дискотеку Аварию».
Под песни продолжили украшать ёлку. Все они втроём: вся семья, весь род, всё племя, с детской непосредственностью окунулись в счастье подготовки к любимому празднику. Именно, что с детской. Никогда позже никто из них не смог бы вспомнить, каково это — оторваться от повседневности, от гнёта бытовых проблем. Сейчас же племя обеспечено жильём, едой и одеждой. Нет постоянно утомляющей, выматывающей нервы и силы работы.
Другой фактор — отсутствие массированной информационной атаки, к которой привыкает современный человек. Бедность на события — вот настоящий бич древнего общества, и его счастье. Все они привыкли получать каждый день тонны информации, пусть даже ненужной. Её отсутствие заставляло мозги искать новые впечатления и раздражители. Большой праздник стал именно таким раздражительным со знаком плюс. Как же они весело спорили о местоположении каждой игрушки, как пытались найти цветовой баланс в украшениях. Сколько нервов потратил Михаил, пытаясь под руководством женщин ровно повесить большие бумажные гирлянды. В итоге перевесил на свой взгляд, а потом все весело вспоминали кучу ругательств, когда он чуть не сорвался со стремянки.
— Жаль, что сфоткать нельзя.
Они стояли в дверном проёме, обозревая преобразившийся зал. По центру небольшая, но