леса.
— Она же кривая, — удивилась Ира.
— И ничо не кривая. Снег упадёт — выпрямится.
— Надо бы без снега сравнить. — Ира повернулась к мужу. — Мишенька, ты не мог бы…
— Да понял уже, — перебил Мишенька и подхватил лопату для чистки снега.
Через полчаса он разогнулся и побрёл на другой край поляны, протаптывая тропу. Так как солнце не доставало под кронами деревьев, не подтапливало снег, то и наста здесь почти не было. Ему пришлось весь путь сюда работать трактором, разгребая снег высокими валенками. На лыжи Ольга запретила вставать, боясь чрезмерной нагрузки на пресс. Михаил сначала хотел поспорить, а потом вспомнил, как у него болел низ живота, когда он впервые встал на бегунки. Действительно, выносить вперёд утяжелённые лыжами ноги гораздо труднее, чем отталкиваться четырёхглавой и ягодичной мышцами. И икрами ещё. И спина в основном работала, когда тянули, наклоняясь вперёд. К тому же, морозить ноги в беговых ботинках совсем не дело для беременных. А шить ременные крепежи под обычную обувь — это долгое занятие. Короче, аргументы против сыпались от всех троих. Вот и получилось, что Михаил от самого дома шёл без лыж, но как бы на них, шагая лыжной походкой и откидывая снег на обочину тропинки. Благо, осадков после бурана так и наблюдалось. В небе снова ни облачка. Дождя ведь они за всё лето так и не увидели.
Мужчина прошёл полянку и развернулся. Девушки шагали сразу за ним и теперь разошлись в стороны, оборачиваясь к очищенной от снега деревцам. Щурясь от яркого солнца, все трое наклонили головы к левому плечу, потом к правому. Снова к левому. Собаки, увязавшиеся сегодня за людьми, повторили движения почти точь-в-точь. Усмехнувшись четырёхлапым повторюшкам, Михаил протоптал путь немного в сторону. Отсюда получалось рассмотреть лесных красавиц с другого ракурса. Снова повторилось качание головами.
Ирина развела руки, как бы извиняясь, и смущённо улыбнулась:
— Ну, вот. Я же говорила, что кривая.
Ольга насупилась. Потом вздохнула, признавая поражение.
— Ладно, твоя действительно красивее. Слышал, Сапегин? Берём эту.
— Слышал… Берём… Ну-ну. В магазине, что ли… — Проворчал Михаил.
Мужчина уже шагал к ёлке, вытаскивая из-за пояса топор. Пусть он выбрал деревце немного выше. Но внизу оказалось много сухих веток, а без этого участка его ёлка оказывалась явно мельче. И мохнатость у выбранной Ирой ёлки повышенная.
От первого удара кто-то захлопал крыльями в кронах деревьев, в кустах ломанулась белая тень. Со всех деревьев в округе посыпались сугробы. Михаил отряхнулся от снежной пыли и снова ударил. Двадцать минут, и он уже аккуратно укладывал красавицу на кованки[4], старательно выравнивая ветки. Пластиковая лопата тоже легла в сани, а топор отправился за пояс. Привязывать ёлку Михаил не стал. Если ехать медленно и спокойно, то не выпадет. А от верёвки могут маленькие веточки сломаться.
На обратном пути девушки шагали впереди саней, раз уж тропа имеется. Время от времени они оборачивались и, призывно качая бёдрами, посылали воздушные поцелуи. Пока шли вперёд, им приходилось плестись сзади, и они не могли использовать всё своё очарование. Оставалось только рассказывать анекдоты и смешные истории, но муж на них не реагировал, продолжая хмуриться. Зато теперь можно, и даже нужно, стараться.
Михаил, не слишком напрягаясь, толкал железную ручку саней и смотрел на вертящихся впереди жён. Они явно решили развеять тучи в его мыслях. По дороге вперёд мужчина был ещё слишком… Обижен? Нет, неправильное слово. Обиды не было. Ярости тоже. Трудно сформулировать. Может, сожаление об упущенных возможностях? Столько постился, а тут облом. Но прогулка на свежем морозном воздухе и умеренная физическая нагрузка развеяли хмарь в мыслях. Он всё чаще ухмылялся, глядя на потуги жён. Но старался спрятать улыбку — а вот нефиг! Девушки остановились. Пришлось и ему тормозить. Жёны пошептались и вдруг активно задвигали бёдрами, мурлыкая что-то под нос. Это что — стриптиз что ли? Ага. Вот Ольга прогнулась, как бы держась за невидимый шест. Ирина присела, оттопырила попку и закачала ею, держась за тот же шест, но немного ниже.
Вид неуклюже топчущихся девушек, в толстых куртках и штанах, меховых рукавицах, одна в дутышах, другая в унтах, с не очень заметными, но всё же выпирающими животиками, которые и не давали двигаться грациозно… Это было так мило и забавно… Михаил не выдержал — рассмеялся. Легко, от души, улыбаясь во все двадцать четыре выживших зуба. Сняв рукавицы, он бурно захлопал и засвистел.
— Эй! Красавыц, как завют, скажи, да! Гулять пашли! Вах!
— Ой, мы с незнакомыми мальчиками не гуляем.
Ира скромненько поковыряла ножкой снег, разглядывая что-то у себя в районе пупка.
— Да, нам мама не разрешает.
Ольга тоже смотрела исподлобья, прикусив губу, чтобы не заржать.
— Вах! Мама слющать нада, да! Я…
Михаил экстренно пытался вспомнить хоть какое-то кавказское имя, созвучное его собственному. Наконец, выдал:
— Малхаз завют, да.
— Оля.
— Ира.
И подали ручки, которые он расцеловал. Девушки пытались играть скромность, но не выдержали и фыркнули. После чего плотину прорвало — все трое засмеялись в голос, снова распугивая птиц и зайцев по округе. Собаки ошалело крутили головами от одного человека к другому, не понимая, почему шум. Мишка вопросительно гавкнул, но люди не обратили внимания. Тогда он с громким лаем заскакал вокруг них, подскакивая и припадая на передние лапы. Гек бегал рядышком. Лаять у него не получалось, выдавал только невнятное тявканье. Это ещё больше веселило людей и всё начиналось заново.
— Ладно… — Михаил вытер заслезившиеся глаза и надел рукавицы. — Давайте до хаты.
* * *
— Знаете, — произнёс Михаил, останавливаясь размять спину.
Всё-таки ручка кованок была ему низковата. Приходилось идти согнувшись.
— Знаете, мне это напомнило старый мультик. Там дети за ёлкой в лес ходили, а чудище лесное им не давало срубить.
— Что-то такое помню, но не очень. — Ира подняла глаза к небу, пытаясь вспомнить.
— Не чудище лесное, а Чудище-Снежище. — Поправила старшая.
— Да?
— Да. Мультик назывался «Новогодняя сказка».
— Нифига ты помнишь! А я вот с именами и названиями не очень.
Он хмыкнул и продолжил:
— Я ведь про что? Песенка там была. Как раз это Чудище-Снежище ёлку тащило, а девочка шла впереди и пела… Как же там…
Елочка, ёлка,
Лесной аромат.
Ольга немного задумалась и подхватила:
Очень ей нужен
Красивый наряд.
И вместе:
Пусть эта ёлочка
В праздничный час
Каждой иголочкой