Читать интересную книгу "Другая жизнь Адама - Юрий Юрьевич Усачёв"

тебе это делать, никто не отберет у тебя это право. Я хочу, чтобы ты был по-настоящему счастлив. Со всей ангельской любовью я отпускаю тебя в эту жизнь. Прощай, Адам…

Все тело Гермеса вспыхнуло жарким огнем. Пламя устремилось в небо, выкидывая красные языки в воздух. Меня на мгновение ослепила красная вспышка, и все прекратилось.

Мой ангел-хранитель умер.

Часть IV. Гиперсвобода

Эпилог

Бесконечность у меня ассоциируется с Японией. Проходят тысячелетия, а сакура по-прежнему цветет, когда приходит весна. Лепестки замирают на ветках вместе со временем, пока завороженные зрелищем люди отправляются в тихие медитации или безмолвные путешествия по вымышленным мирам. Ханами длится несколько дней, но, по мне, это самое длинное время года. Я всегда спускаюсь с горы в сады, раскинутые у подножия вулкана Сакураджима. Теперь на нем можно жить.

Сегодня особый день, потому что я больше не хочу сидеть в своем доме один. Уединение длилось слишком долго. Не спорю, я его хотел, искал, создавал. Жить и наблюдать за изменением мира было интересно, но я так и не смог вписаться в его картину так, чтобы не соскабливать нужные краски с холста. Моя сущность сделана из неуместных материалов, и спорить бесполезно. Мне уже слишком много лет, и моя личность стала ригидной, упертой. Обозлился ли я на мир? Ни в коем случае, но и нестись с его скоростью просто невозможно.

Я мою руки в уличном фонтанчике около своего дома и наслаждаюсь прохладой воды, пока моя гостья мчится по сложным дорогам горного подъема. Удивительная штука – человеческий идиотизм. Под одним углом он выдает сумасшедшие идеи, которые ведут прогресс к молниеносным открытиям, а под другим абсолютно забивает на жизнь в отдаленных поселениях. Уже давно в городах мира есть воздушное метро, поезда-пули, джамповые подъемники, мини-вертолеты и даже гидролестницы, но это не про мою гору. Хоть я и владею ею единолично, мне ни разу не поступало предложение обустроить эту местность согласно новому времени и технологиям. Предполагаю, меня боялись, ну что ж…

Если посмотреть с горы вниз на маленький городок, то и там никто не заметит всяких наворотов двадцать второго века. Здесь живут бесконечность и замершее созерцание.

Мой дом не очень большой. Здесь могла бы поселиться семья, но зачем? Нет никакого смысла отсоединяться от мира в глуши с женой и детьми. Подобные места для людей, ищущих уединение под конец жизни.

Я говорю как старик. По ощущениям, мне где-то пятьдесят один, но по сути гораздо больше. Здоров, крепок, но как-то уже тяжело. Мое тело немного утомляется, хотя совсем не беспокоит, в отличие от головы. Вот где место сумасшедших столкновений мыслей, идей и взглядов. Они рождаются постоянно, даже во сне, и иногда я сожалею, что все еще не умер.

Гермес завещал мне подумать о Боге. Я думал. Много. Искал скрытое от обывателя откровение, но так ничего и не нашел. Времени было много, денег тоже, так что я смог поездить по всему миру и прикоснуться к местам и предметам, которые светились божественной энергией. Ее я чувствовал. Неведомое и неосознаваемое живет в них и привлекает всех, кто также ищет ответы на сложные вопросы. Я наблюдал за ними и понимал – таким людям достаточно этих ощущений, чтобы закрепиться в вере. Неважно, в какой интерпретации. Во всех религиях один глубокий смысл, часть которого существует между строк и под текстом духовных писаний. Фактически это разный метафорический язык, который позволяет каждому найти путь к Богу. Я его не нашел.

Моих ощущений той волшебной энергии было недостаточно для соприкосновения с откровением. Кто знает, вдруг происхождение не дает мне до конца окунуться в понимание всей глубины Создателя? Иногда меня посещают мысли, что Гермес своими вопросами просто насмехался надо мной, чтобы породить сумятицу. Но он знал, что скоро погибнет, поэтому не мог так поступить. Или это был предсмертный бред ангельской головы? Вот они – внутренние споры, не дающие мне прийти в равновесие с самим собой!

Я забылся и не заметил, что уже давно просто держу руки под потоком воды. Повернув кран, я захотел и дальше ощущать водную прохладу на коже, но по привычке просто вытер ладони об себя.

На дорожке, ведущей к дому, показалась девушка в походном наряде. На ней был приталенный комбинезон с коротким рукавом, окрашенный в технике тай-дай, желтая кепка и высокие сапоги из плетеной ткани. Такая обувь спасала от высокой травы, которую здесь никто не косит, и благодаря гибкой, но прочной подошве позволяла не разбить стопы о дикую почву здешних дорог.

По мере приближения девушки я стал различать ее молодое добродушное лицо. Кожа загорелая, пухловатые щеки, губы бантиком, большие миндалевидные глаза с разным цветом радужки. Гетерохромия. Я улыбнулся, потому что это напомнило мне одну из моих жизней в виртуальном пространстве, когда я был чемпионом по прыжкам в воду. Память не подводит даже сейчас. Все хранится и пылится в так и не поседевшей голове.

– Здравствуйте! Вот я и добралась, – сказала девушка, подходя ко мне уважительно близко, то есть останавливаясь на расстоянии, которое позволяет видеть и слышать человека, но еще не чувствовать его парфюм.

– Приветствую вас на своей горе, – ответил я, сохраняя дистанцию.

– Горе? Но ведь это же бывший вулкан.

– Вы правы. Но он больше не извергается. Просто возвышается над Кагосимой и молчит. Чем не гора?

– Согласна. Я читала, что после самого сильного извержения аж в 1914 году он не сильно беспокоил людей. Просто немного баловался и пугал своим грозным дыханием, но в конце концов замолчал.

– Да-а, – протянул я. – Сакураджима уже умер и теперь может вечно быть наблюдателем, а я вот все еще дышу как паровоз.

Девушка удивленно посмотрела на меня, но ничего не сказала. Ей явно не по душе было мое сравнение.

– Пройдемте в дом, я заварю чай из роз и ягод.

– Благодарю вас, но не стоило беспокоиться из-за моего визита. Тем более, я вас отвлекаю.

– От чего? – спросил я с ухмылкой.

– От жизни, – вежливо ответила девушка.

– Сегодня вы часть моей жизни, поэтому не сможете отвлечь меня от того, частью чего стали для меня. Пусть и по вашей инициативе.

Девушка криво улыбнулась. Наверно, пыталась разобраться в сказанных мною бреднях.

Мы зашли в дом и проследовали на кухню. Кипяток у меня есть всегда, но мне нужна была вода температурой в семьдесят градусов, поэтому я вылил из большого электрического чайника горячую