карты.
Приняв наконец решение, Элиэн поднялась из-за стола и все же отправилась спать. Сон в последнее время почти не шел к ней, она часто лежала в постели часами, глядя в потолок и думая о том, что будет завтра и что было вчера.
* * *
В кабинет к управляющей императорского замка боялись заглядывать даже самые храбрые и опытные слуги. Она славилась змеиной хваткой и ядовитым языком: от такой выволочку получали все, лентяев Алеса не терпела, была строга и взыскательна, мало кто мог с ней ужиться. Так что в ее кабинет все шли как на каторгу. Алеса прекрасно об этом знала, поэтому когда дверь уверенно распахнулась — даже без предварительного стука, — она невольно вздрогнула. На пороге стояла та, кого она, честно говоря, ненавидела. Элиэн…
Императрица смотрела на сидящую за столом Алесу и все больше убеждалась, что отговорки про плохое самочувствие были вовсе не отговорками. Элиэн видела усталость на некогда точеном лице, как отяжелели веки, как потухли багровые глаза и как нервно сжимает сильная женская рука перо — оно вот-вот хрустнет.
— Алеса, давно ты не появлялась в моем кабинете. Вот, решила тебя навестить. Негоже Императрице оставаться в стороне, когда одна из ее верных подданных страдает. Ты ведь страдаешь?
Элиэн прошлась по кабинету, невольно отмечая, схожесть со своим. Алеса неподвижно сидела в кресле, нарушая все мыслимые и немыслимые правила этикета.
— Темной ночи, ваше величество. Вы правы, благодарю, — не своим голосом произнесла она. — Чем я могу вам помочь?
Элиэн, рассматривающая потертые корешки книг, обернулась: на ее лице не осталось ни следа притворного благодушия. Она прошла обратно к дубовому столу и уселась в кресло, как на трон.
— Любого подданного Империи казнили бы за то, что он посмел не подняться и не поприветствовать, как положено, своего правителя. А ты сидишь как ни в чем не бывало…
Голубой взгляд Элиэн прошивал насквозь, она видела, как Алесе неприятно находиться под ним.
— Милое платьице, — заметила Императрица, легко меняя тон и тему. — Раньше ты носила более вызывающие, а теперь такая целомудренность. Но мне нравится этот фасон. Думаю, тебе тоже.
Алеса сидела молча, лишь сильно побледнев — это было заметно даже на черной, как уголь, коже.
— Знаешь, какие преимущества у таких свободных платьев? — будничным тоном поинтересовалась Элиэн, словно они с Алесой были подружками и сейчас сидели в гостиной, завтракая и обсуждая новые веяния моды. Императрица видела, что управляющая едва сдерживается, чтобы не сорваться — она была уже на грани.
Элиэн холодно улыбнулась, готовясь нанести последний удар: мужчина бы не понял, но она разгадала секрет Алесы, едва войдя в кабинет.
— Под платьем такого свободного покроя легко спрятать живот.
Перо хрустнуло. Элиэн медленно подалась вперед.
— Рассказывай, кто тебя обрюхатил.
— Неужели стальная Императрица поможет мне? — с тенью прежней язвительности поинтересовалась Алеса. Рука ее рефлекторно скользнула вниз, под стол, на давно округлившийся живот.
— Нет, — равнодушно отрезала Элиэн. — Мне всего лишь интересно, под кого могла лечь такая гордячка, как ты.
— Под любимого! — рявкнула взбешенная Алеса. — Тебе не понять, каково это — быть с любимым! Думаешь, я не знаю, как с тобой обращался Император? Это перед другими слугами ты можешь изображать Темную Императрицу, но я знаю правду!
— И что? — со смешком поинтересовалась Элиэн. — Знай, сколько хочешь, для других я остаюсь супругой Императора. Я стану матерью его детей, и он не будет прятать ни их, ни меня. Нас примет общество. А тебя? — неожиданно жестко спросила Императрица, и Алеса отпрянула, отводя взгляд. — Больше никогда не смей обращаться ко мне на «ты», если я не разрешу.
— А вы разрешите, ваше величество? — деланно удивилась Алеса, вот только выдержка раз за разом изменяла ей, заставляя судорожно сжимать пальцы на подлокотнике кресла.
— Посмотрим. Рассказывай и подробно.
«Потому что твоя жизнь и жизнь твоего ребенка в моих руках», — говорила этими словами Императрица. И она была права. Опозорившая себя и замок, в котором служила, Алеса была полностью в ее власти. В женские дела никто из мужчин не смел бы влезть, и даже если любовник управляющей захочет помочь и спасти любимую с ребенком, он ничего не сможет сделать. Возможно, карающую руку Элиэн смог остановить бы Вадерион, но когда Императора интересовала судьба слуг? У Алесы не было выбора, она проиграла, и они обе это понимала. Элиэн даже не скрывала торжества в голубых глазах.
Несколько минут Алеса молчала, а потом, отведя взгляд, который резко стал пустым — пустым и злым, — начала свой рассказ…
…Алеса родилась в бедной семье портного. Матери она не знала, та умерла при родах ее пятого брата, и именно на хрупкие плечи единственной сестры легли все домашние заботы. Когда Алесе было десять, отец наконец начал подниматься — именно от него она унаследовала деловую хватку, — но в Меладе вопросы часто решаются с помощью силы, а не ума. Ночью лавку подожгли, под тлеющими досками Алеса похоронила отца и четырех братьев. Так в десять лет она пошла работать. Ей повезло — будь она постарше, и судьбы продажной девки ей было бы не избежать, но тогда она даже не подозревала, что женщины могут зарабатывать золото, продавая себя и свое тело. Алеса устроилась служанкой в дом, она была умна и старательна, и девочку сразу приметили. А потом пара завистниц подставили ее, и хозяйка выгнала одиннадцатилетнюю Алесу и ее больного четырехлетнего брата на улицу. Спустя неделю тот умер, оставив сестру одну. Прошло еще несколько лет скитаний по домам. Чем старше становилась Алеса, тем выше поднималась. Она стала хитрой и беспощадной, легко варясь в котле интриг слуг богатых господ. Она мечтала о роскошной и счастливой жизни, но больше всего — чтобы ее заметили, найти применения своим талантам. Если бы Алеса была мужчиной, она бы легко открыла свое дело, стала бы известным и богатым торговцем, выбившись в элиту, но она родилась женщиной и в молодости ее просто не воспринимали, как кого-то значимого. Ей приходилось подвизать в служанках, а она мечтала делать золото, вести настоящие дела. Но одной, без имени и того самого золота она не могла ничего. Благодаря своим талантам, она в достаточно молодом возрасте стала управляющей целого особняка — городского дома одной не особо знатной леди. Это открыло Алесе путь наверх. Управляющие обязаны присутствовать на всех приемах, лично контролируя слуг. Именно на одном из таких мероприятий, где знать Мелады пропивала свое золото, Алесу приметила богатая темная эльфийка. Конечно, ей раньше поступали предложения,