в Кап-Тартаре не развеяли его настроения. На берегу Мёртвого моря выслушал нравоучение нечаянно встреченного какого-то бродяги в изодранной хламиде, по-видимому, никогда в жизни не мывшегося, оттого вонючего, как отхожее место. Но гонору, гонору!..
И всё это время на душе оставался какой-то тревожный осадок: что-то не доделал или не учёл важное. Он с усилием заставлял себя вспоминать об в"ыгах, о нападении на Учителей. Но так не хотелось ни тем, ни другим заниматься. Впрочем, в"ыгы, как думалось Ивану, – дело не сложное, как только они определяться, кому захочется уйти в прошлое, так втиснуть их в облако и выпустить на житьё, где они пожелают. А вот дело Учителей надо раскручивать, начиная с догадок и поисков во всех струях и течениях времени.
Джордан постепенно стал приживаться в квартире Ивана. На колкости Сарыя отвечал колкостями, однако вёл себя прилично. Так что когда Иван решил вернуться к делам, он нашёл давних недругов мирно беседующими на кухне. С его появлением оба засуетились.
– Ладно вам! – отмахнулся Иван. – Мне, Учитель, надо поговорить с тобой и Симоном. А с тобой, – он посмотрел на Джордана, – сходить к в"ыгам…
– Да пусть они сидят там, где сидят! Всё равно их уже нет миллионы лет. Они же вымерли! – Джордан повёл глазами в сторону Сарыя, ожидая от него поддержки.
Но Сарый промолчал.
– Оно так, – сказал Иван. – Но они опять пришлют какого-нибудь другого Ждущего. Опять начнутся облавы на ходоков. Нет уж. Желающих пробью в прошлое. А вот кто не захочет, вот те пусть сидят и… вымирают… Мне бы поесть, Учитель. И когда будет Симон?.. Хотя… – Иван усмехнулся. – Поем и приглашу его к нам сам.
– Вот то-то и оно, что сам, – неодобрительно буркнул Сарый. – Опять кого-нибудь с кровати вытащишь. Как Арно с этой… Хразой.
– Как уж придётся, – легкой иронией сказал Иван, ближе пододвигая к себе тарелку с горкой сосисок и макаронами, поставленной перед ним Сарыем.
Выдавил из бутылочки большую порцию аджики.
– Чай как всегда? В большую кружку? – заботливо спросил Сарый, с удовольствием наблюдая, как Иван управляется с едой.
– Угу! – кивнул Иван, прожевал. – У меня там где-то был бальзам. «Поморский». Добавь!
Сарый горестно вздохнул.
– Был, Ваня, бальзам, да весь вышел. Приходил к нам недавно дон Севильяк…
– Он же не пьёт.
– Да случайно он. Думал, что в бутылке просто сок. Я не успел отнять, а он, бульк, и нету никакого бальзама.
– Он может, – подал реплику Джордан, она прозвучала с уважением к дону Севильяку.
Они рассмеялись: дон Севильяк и вправду – может.
– Кого, Учитель… э-э… пригласим для разговора? Кроме Симона, естественно.
– И нас хватит, – Сарый покосился на Джордана, считая, что тот – лишний.
– Нет! – твёрдо сказал Иван. – Мы с вами только частица. С в"ыгами я разберусь сам…
– Я с тобой – не преминул напомнить о себе Джордан.
– Со мной… Но нападение на вас с Симоном надо обсуждать не в узком кругу. Кто это был? Ещё одна, неизвестная нам группа «удильщиков»? Или всё та же? А Ждущий для них служил лишь только прикрытием. Надо будет вытащить Уршая. Сулейка тоже. Подумай и припомни, Учитель, на кого ещё случались нападения со стороны тейшев или похожих на них? Вот и обсудим сообща, чтобы действовать наверняка, а не вслепую.
– Это, Ваня, не ко мне. Это к Симону.
– Его тоже спрошу. Но и тебя здесь…
– Не надо, Ваня! До сих пор не могу без дрожи вспоминать, как они нас тут обложили. Я-то видел только маски, а вот Симон кого-то будто бы узнал. Но тут ты нас… Тоже с дрожью вспоминаю. Схватил и понёс! Гул в ушах и ветер как в трубе.
– Хорошо… Сейчас поищу Симона. Ага! – Иван усмехнулся. – Не везёт ему. Опять придётся отрывать от стола… Не буду! – Пояснил: – Симон на каком-то приёме и, похоже, является на нём не последним лицом. Во фраке…
– А-а, – это он опять в обществе отщепенцев, как они себя называют. Отщепенцы… Ха!.. Собираются, бахвалятся, какие они умные, но как они обижены окружающими, как их не понимают. А потом наедаются и напиваются… Вытаскивай его оттуда, Ваня! – посоветовал Сарый. – Ему же лучше будет.
– Симон что, считает себя таким вот отщепенцем? – с удивлением спросил Иван.
– Да нет. Ему, говорит, интересно их послушать. Меня тоже приглашал, да я отказался. – Сарый помолчал и убеждённо добавил: – Потому что сам такой.
Сказал и потупился.
– Обиженный, значит? – опередил Ивана с таким же вопросом Джордан. – Сам кого хочешь, обидишь.
– Не тебе говорить, – вздёрнулся Сарый. – Весь Фиман у тебя в обидчиках ходит!
– Помолчите!.. Ага!.. Симон, мы на кухне! – крикнул Иван.
Симон с насажанным на вилку куском мяса в одной руке и ножом – в другой, быстро вошёл в коридорчик, ведущий на кухню. Белая салфетка, заправленная за воротник сорочки, держалась одним углом.
– Ваня! Что у тебя за шутки?.. Камен, ты же знал!
Симон явно был расстроен случившимся, и не скрывал этого.
– Он и подсказал тебя оттуда вытащить, – с удовольствием произнёс Джордан. – Нечего, сказал, тебе там делать.
– Извини, Симон. Я могу тебя вернуть, – предложил Иван. – Никто, как в прошлый раз, не заметит вашей отлучки.
– Ты, Ваня, стал сильно самонадеянным, – недовольно сказал Симон, пытаясь притиснуться и сесть к столу. Ивану пришлось встать и уступить ему место. – В прошлый раз ты наделал такого, что мне после твоей переброски сразу пришлось уйти на дорогу времени, и больше там не появляться. Сто лет реального времени тому эпизоду, а отголоски до сих пор вдохновляют мистиков всех мастей на воспоминания, рассказы. Даже романы… А ты – никто не заметил.
– Извини, Симон. Но мне показалось…
– Вот именно, что показалось! Ладно, – Симон доел мясо, сорвал салфетку, вытер об неё руки и губы. Нож и вилку бросил в мойку. – Жаль только, что я там не высказал одному типу свою точку зрения, как надо вести себя в приличном обществе… А?.. Перестань, Камен, хихикать!.. Тебе этого не понять. Впрочем, они сейчас там обо мне… Да-а, Ваня!
– Извини…
– Что теперь? Что-то случилось?
– Ничего такого, но надо обсудить нападение на вас с Учителем. Кто опять? Откуда?.. Я сейчас.
Иван сходил в комнату за стулом. На кухне стало тесно. Джордан, как ни мостился, всё равно оставался за спиной то Ивана, то Симона, пока Иван силой не продвинул его вместе с табуретом в общий круг. А следом они оказались под сенью вековых сосен вдали от дома Ивана и во времени, и в пространстве.
– Здесь поговорим, – сказал Иван и пересел на освободившуюся сторону стола. – Учитель сказал, что вы кого-то узнали. Так?
– Ты бы, Ваня, хотя бы предупреждал, – оглядывался Симон. Сверху на его плечо упала иголка, он её бережно взял, понюхал. – Здесь и вправду неплохо. Только самовара не хватает… Камен, у тебя сегодня что, день смеха?
– Да просто смотрю