Читать интересную книгу Яик-Горынович - Павел Георгиевич Малов

Пугачева, он сразу поднял шум, привлекая внимание прохожих.

– Ату его, ату!.. Держи беглого каторжника Емельку! Эгей, православные, а ну навались, нам награда за то будет!

На его крики набежало человек десять крестьян с дубьем и рогатинами, как на медведя. Во дворах еще дюжина человек седлала нестроевых крестьянских работяг-коней, вооружалась чем попадя. Емельян понял, что дело дрянь, и, повернув коня вспять, с гиком и свистом помчался по улице в обратную сторону. Следом за ним, настегивая нагайкой коня, Гришка Рублев. Вдогонку им зловеще ударило несколько ружейных выстрелов – это набежали стражники бурмистра.

Путь к повозке со Степаном Оболяевым беглецам был отрезан. В той стороне вскоре тоже загремели выстрелы, зашумели голоса. Как позже узнал от верных людей Пугачев, Оболяев был схвачен. Пугачев с Рублевым неслись по центральной улице Мечетной слободы, а вслед за ними широким многолюдным шлейфом тянулась погоня во главе со Степаном Косовым и помощником бурмистра на лихом строевом коне. То и дело в спины утеклецам пощелкивали беспорядочные выстрелы из охотничьих ружей, чем были вооружены слободские крестьяне. Гришка Рублев, закинув на ремне за плечо пику, чтоб не мешала, часто приостанавливал яростный бег коня, быстро перезаряжал ружье, метко стрелял в наседавших преследователей, валя с коня то одного, то другого. Снова пускался вдогонку за Пугачевым.

– Ничего, уйдем, надежа-государь! Где наша не пропадала, – твердил он упрямо сквозь стиснутые до крови зубы.

Вдруг конь под Пугачевым подогнул передние ноги и с маху, на всем скаку рухнул на землю. Емельян Иванович перекувыркнулся через голову коня, распластался во весь рост на пыльной дороге. Тут же проворно вскочил на ноги и, прихрамывая, как заяц метнулся в ближайший проулок. Затравленно озираясь по сторонам, искал лазейку для спасения, но не находил. Машинально потянул из ножен острую казачью шашку.

Конные крестьяне во главе с Косовым и стражники с помощником бурмистра, издав оглушительный победный клич, рванули коней вслед за спешенным Пугачевым. На Гришку Рублева уже мало обращали внимания. У него был реальный шанс ускакать, оставив батюшку-царя на произвол судьбы. Как-никак, своя рубашка ближе к телу. Велик был соблазн так и поступить, но сдерживало обещание, данное перед тем казакам и атаману Атарову – хранить и оберегать царя как зеницу ока. Да и кто он без батюшки? Простой разбойник с большой дороги?.. Ветер в чистом поле?.. Тать в ночи, рыскающий по чужим амбарам?.. А с царем он – воин, государственный человек, телохранитель его величества. Все равно что ангел-хранитель… И что скажут его товарищи по ватаге? «Так-то ты, Гришуха, собачий сын, надежу-государя оборонял? Сам ускакал, а батюшку Петра Федоровича Третьего на произвол судьбы кинул!»

Гришка Рублев, сам не ведая, как это вышло, машинально крутнул коня в обратную сторону, вмиг подлетел к хромавшему вдоль невысокого тына Пугачеву, спрыгнул с коня на землю.

– Садись, надежа-государь, на конь, спасайся шибче, я этих чертей пока попридержу.

С этими словами Рублев вскинул ружьишко и метким выстрелом наповал сразил набегавшего на них переднего всадника. Стал спешно перезаряжать ружье.

– Ну, спаси Христос, Гриша, раб мой верный! – со звоном кинув в ножны шашку, радостно поблагодарил Пугачев; кошкой прыгнул в седло, резко взмахнул нагайкой и, по-татарски гикнув, был таков. Только пыль заклубилась черным облаком в конце переулка.

– С Богом, государь, не поминай лихом! – крикнул на прощание Рублев, бегло осенил двуперстием ускакавшего Пугачева и снова выстрелил в набегающую лаву всадников. Отбросил бесполезное уже ружье, сорвал с плеча пику, на которую тут же напоролся широкой грудью дюжий чернобородый стражник. Бросив и пику, Гришка отскочил к тыну и потянул из стареньких потертых ножен шашку, чтобы подороже продать свою жизнь.

Погоня, потеряв несколько человек, поспешно отхлынула, разделилась на два рукава. Крестьяне со стражниками стали издали стрелять в мятежного казака из ружей. На пятом выстреле Гришка Рублев сильно покачнулся и, выронив ярко блеснувшую на солнце шашку, стал медленно оседать на дорогу. Подлетевшие преследователи ударами тяжелых сучковатых дубин быстро уложили его на землю. Проехались конями по распростертому в пыли, окровавленному телу. Помощник бурмистра, разогнав мужиков, соскочил с коня. Велел тащить задержанного в слободскую канцелярию.

– Поздно очухался, ваше благородие, – цинично хмыкнул Степан Косов, – преставился окаянный каторжник. Баста! И Емельку Пугача из-за него упустили.

Глава 27

Началось!

1

Тем временем слухи о появлении на Яике царя, Петра Федоровича Третьего, вовсю разгуливали по Яицкому городку. Казак Алексей Чучков, как и обещал Пугачеву, поведал обо всем, что знал, своему верному приятелю Денису Караваеву. Попросил сообщить еще кое-кому из казаков непослушной, войсковой стороны. Самым надежным, конечно. Денис Караваев, недолго думая, остановил свой выбор на Максиме Шигаеве, известном в городке казаке, принимавшем активное участие в прошлогодней январской заварушке, когда были убиты царский генерал Траубенберг и атаман Тамбовцев.

Независимо от Алексея Чучкова в городок приехал из степи Григорий Закладнов, которому рассказал о явившемся на Таловом умете царе его младший брат Ефрем. Закладнов повстречал на базаре Ивана Зарубина по прозвищу Чика, которого все знали за отчаянного драчуна, вечного смутьяна и выпивоху. Чику неоднократно драли плетьми на городском майдане, но он не унимался и продолжал куролесить.

Он уже бывал раньше на Таловом умете у Ереминой Курицы и слышал от него о загадочном человеке, выдававшем себя за именитого купца Емельяна Ивановича Пугачева. Но дело с купцом явно было нечисто, а Зарубин-Чика в таких делах был дока, всегда держал нос по ветру: не загорится ли где на Яике какая-нибудь смута, на которые нюх у отчаянного казака был собачий. Он принимал деятельное участие в прошлогоднем возмущении и лишь чудом избежал плетей и Сибири. Сейчас, едва услыхав от Гришки Закладнова о Петре Федоровиче, скрывающемся на умете у Ереминой Курицы, Чика враз загорелся и вызвался ехать к батюшке депутатом от Яицкого войска.

– Добро, Чика, поезжай с Богом, да подбери себе в напарники еще кого-нибудь из нашенских, войсковой руки казаков. Понадежней, – внимательно выслушав его речи, согласно кивнул головой Закладнов. – А я покель в городке поживу, еще кой с кем покалякаю, да делишки свои обделаю, чай с полгода уже в степу пропадаю, как бирюк, света белого не видючи… Зарос весь, поовшивел… Да и семейство без меня соскучилось.

– Бывай здоров, Гришуха, все сполню, как ты велел. Будь спокоен, – заверил приятеля веселый зубоскал Чика.

– Будешь с казаками на Таловый умет править, первым делом отыщи в степи неподалеку нашу землянку, – напутствовал его Григорий Закладнов. – Тамо брат мой младший обитает, Ефрем… Он сведет вас с самим государем. Он у батюшки не последний человек