У неё был муж, но близким он ей не стал ни на йоту. Правда, она стала со временем более свободно общаться с ним, иногда он сам что-нибудь рассказывал ей, когда по вечерам они сидели вдвоём в одной комнате при камине. Вэллия читала или вышивала гобелен, а Ниард занимался какими-нибудь бумагами, письмами или долговыми расписками.
В такие минуты Вэллия отрывалась от своих занятий и подолгу задумчиво смотрела в лицо своего супруга. Он этого обычно не замечал, читал или писал что-то. Она была благодарна ему за всё, что он сделал для неё, за то, что он понял её и не мешал жить, как она сейчас живёт. Ей всё реже и реже вспоминался поцелуй в ротбургском постоялом дворе от Алдора — последнего выжившего из рода Бергских князей. Но, так или иначе, Вэллия понимала, что прожить вот так вот всю свою оставшуюся жизнь, рядом с чужим человеком, в одиночестве, ей не хватит сил.
Иногда она даже жалела, что потеряла своего ребёнка. Пусть это был чужой ребёнок, плод насилия и греха, часть Корвина, но он был бы и её частью. Может быть, он стал бы смыслом её жизни, ведь с этим Ниардом у неё никогда не будет детей.
Да какое там детей, он даже не прикасался к ней. Один единственный поцелуй на венчании в Рейсе и один — в брачную ночь, да и то в щеку. Вот и все их близкие отношения. Есть, с чем сравнить, после последнего поцелуя Алдора в Ротбурге. От того даже дух перехватило, не то, что здесь.
Но жаловаться на Ниарда она бы никогда не стала. Он слишком много сделал для неё, чтобы она обижалась на него из-за такой ерунды. У него слишком много других достоинств, чтобы затмить один большой недостаток.
Да, может быть, он болен или, возможно, его гнетёт греховная страсть совсем не к женщинам, но он спокоен, выдержан, вежлив, не повышает голоса и не поднимает рук на неё или слуг. Разве этого мало? Ещё он молод, симпатичен и далеко не дурак. Может быть, с возрастом они станут хорошими друзьями и станут больше доверять друг другу.
Так или иначе, ей есть, что ещё просить у Господа, о чём молиться. Ждать терпения и спокойствия, смириться с тем, что с ней приключилось.
* * * * *
Пасха в этом году выдалась поздняя. Уже зеленели сады и луга, лес наполнился щебетом птиц, приближение светлого праздника ощущалось во всём. В замке наводили порядок, снимали зимние ковры и гобелены с окон, топили камины, готовили и пекли.
Вэллия заставила слуг навести порядок в саду, подрезать деревья и убрать дорожки. Когда прогреется получше земля в маленьких клумбах, служанки посеют цветы. Может быть, с приходом хозяйки замок приобретёт со временем другое лицо.
Но самым настоящим сюрпризом к Пасхе стал приезд барона Дарла в Берг. Вэллия так обрадовалась приезду дяди и крёстного, что выбежала встречать его на двор замка в одних чулках.
— Дядя Дарл! Господи, это вы… — Она бросилась ему на шею, даже не стесняясь слуг, свиты барона. — Я не верю, не верю своим глазам!
Каких усилий потребовалось барону устоять на хромой ноге и удержать племянницу — только Богу известно. Он тоже был сильно рад её видеть, расцеловал её и аккуратно поставил на цыпочки на холодные каменные плиты двора. Вэллия даже не заметила этого холода, смотрела во все глаза, не сводя сияющего взгляда.
— Вы к нам? Вы на праздник? Вы же не уедете, правда? Вы останетесь?
— Конечно, дорогая… — заверил её барон.
О, она изменилась. Эта зима, это время, этот брак пошли ей на пользу. Она похорошела, поправилась, больше не выглядела болезненно худой и бледной, была хорошо одета, а уж как светились её глаза, какой румянец разлился по скулам! Барон не мог насмотреться на свою племянницу, как она стала хороша́, почти как раньше, до того, как всё случилось… Всё-таки граф нашёл ей хорошего мужа.
— Где твой супруг? — спросил.
— Сейчас, наверное, выйдет… — Барон Дарл заметил незнакомую черту, промелькнувшую у неё во взгляде при этих словах, как про мужа заговорили. Совсем не так смотрят молодые жёны, когда в браке у них всё нормально. А может, показалось?
Появился маркграф, поздоровался за руку и почтительно склонил голову перед приехавшим родственником. Увидел Вэллию и первым заметил, что она необута, вскинул тёмные брови удивлённо.
— Ты почему босиком? Заболеешь! Беги быстрее…
Барон удивлённо посмотрел на босую племянницу и засмеялся; улыбаясь, сделал замечание:
— Вэллия, ты чего, беги обувайся, я никуда не уеду, поверь мне…
Он и правда остался. Вместе они справили Пасху, проводили обеды и ужины, общались вечерами, и барон никуда не спешил. Вэллия была рада каждому дню, проведённому вместе с крёстным, и боялась загадывать наперёд.
Барон внимательно вникал во всё, проверил, как идёт строительство крепостей на границе, заложенных буквально только-только с наступлением весны. Это не порадовало барона, он остался недовольным, но о результатах осмотра написал в Дарн графу Вольдейну, прекрасно представляя себе его реакцию на новость. Но скрывать что-либо от сеньора не было смысла. Если крепостей ещё нет, они не появятся вдруг. На всё надо время.
В один из вечеров, после ужина, Вэллия с мужем и с приехавшим погостить дядей, по обыкновению последних дней, остались в обеденном зале у камина. Вэллия занималась вышивкой, а мужчины играли в шахматы, разговаривая о том, о сём. В реплике барона Дарла проскочила фраза о скорой войне. Эта новость удивила Вэллию, и она насторожилась, прислушиваясь. Встречный вопрос задал и сам Ниард. Конечно, ведь они жили на границе, и это не могло не беспокоить.
— Война? — переспросил Ниард. — Вы так уверенно об этом говорите, как будто это уже проверенный факт…
Барон Дарл пожал плечами, переставляя резную фигурку на доске.
— Ну, факт — не факт, в любом можно сомневаться, но наши данные из Лиона говорят о том, что графство готовится к войне.
— С нами?
— Это неизвестно. Кто это может знать? Но каждому известно, какие отношения между графом Доранном и вашим тестем. Предлог найти не так и трудно. Думаете, почему граф Вольдейн так печётся об этих крепостях на границе?
— Как будто они остановят эту войну. — Это Ниард. Переставив фигуру коня, объявил гостю:- Шах вам…
Барон невозмутимо убрал своего короля из-под угрозы и произнёс:
— Когда начнётся война, вы, молодой человек, будете рады каждому дню отсрочки, а их подарят вам ваши крепости, помяните моё слово. А они у вас ещё только-только в фундаменте.
Ниард спокойно проглотил упрёк и промолчал. Через некоторое время опять заговорил:
— Графу Вольдейну не надо давать повода к войне. Может быть, всё обойдётся.
— Хм, — усмехнулся барон Дарл небрежно. — Повода… — повторил слова маркграфа. — Граф Вольдейн уже это сделал…