Эдик склонился чуть ближе. Его дыхание было прерывистым. — Завтра, — с каждым словом он повышал голос, — Я собираюсь навестить Андрея. Как ты думаешь, что это будет за визит?
В груди у меня сжалось. Я почувствовала, как кровь отхлынула от лица.
— Только ты можешь это изменить, — продолжил он, резко выпрямившись. — Если хочешь, чтобы с Андреем всё было хорошо, к утру тебе нужно придумать, что написать ему. Сделай так, чтобы он забыл о тебе навсегда. Неугомонный, — ухмыльнулся Эдик, — Никак не успокоится — всех обзвонил.
Я представила, в каком отчаянии сейчас Андрей. Увидела, как он держит в похолодевших руках телефон и не понимает, что произошло, почему я так внезапно его бросила.
Я покачала головой, пытаясь что-то возразить, но он перебил меня, повысив голос:
— Это ты виновата в том, что всё дошло до этого! Ты! Если он не отступится, то последствия будут на твоей совести.
Эдик, молча стоял несколько секунд, затем развернулся, рванул дверь и вышел, хлопнув ею с такой силой, что стены задрожали. А после резко ударил кулаком по деревянному полотну. Я вздрогнула. Тяжелый звук удара ещё долго гудел в голове.
Я сжалась в кресле, не могла дышать. Через несколько секунд услышала, как снаружи повернули ключ.
Скрытые смыслы
Андрей
Темнота. Уже дня два я не раздвигал штор. За окном был день, но здесь, внутри поселился вечный полумрак, скользящий по углам, обволакивающий стены. День и ночь слились в одну вязкую массу. Я не знал, который сейчас час, и мне было всё равно.
Тот же туман стелился и в голове — тяжелый, непроницаемый. Мысли путались, будто рваные обрывки снов. Я сидел на диване, а всё вокруг утратило значимость. Не помню, когда в последний раз ложился в постель, или даже просто закрывал глаза, чтобы попытаться забыться в беспокойном сне. Моя реальность — точка на стене. Я не сводил с нее глаз, словно она могла стать ответом на вопросы, что рвали меня изнутри. Но ответов не было.
Обзвонил всех, кто мог хоть что-то знать. Ноль. Никто ее не видел, не слышал, будто она просто испарилась. Все попытки найти Катю оказались тщетны. Охранник тоже исчез без следа. Ничего. Видеокамеры, которые могли бы что-то подсказать, странным образом перестали работать в тот самый час. Никто не мог объяснить этот сбой.
Почему она меня бросила? Почему так внезапно? Всё ведь было хорошо, или мне так только казалось. Я бы подумал о том, что её похитили, но записка, написанная её рукой… Мысли возвращались к ней снова и снова, но каждый раз наталкивались на пустоту, и эта пустота разрывала меня изнутри, как будто кто-то вырвал кусок. Всё вокруг сводило меня с ума — звуки, которые раньше приносили радость, теперь казались лишь напоминанием о её отсутствии. Каждый предмет в комнате напоминал о том, что её больше нет рядом.
И вдруг… звонок в дверь. Я подскочил, словно кто-то ударил меня током. Сердце забилось с новой силой, а внутри загорелась надежда. Я метнулся к двери, но, когда открыл её, меня ждало разочарование. На пороге стоял Эдик.
— Здравствуй, Андрей, — как всегда вежливо, почти кланяясь, сказал он, и сегодня его манера особенно злила. — Как ты? Есть новости?
Я хотел бы просто захлопнуть перед ним дверь. Он уже вошёл, словно это было его право, не спросив моего разрешения. Надо было в глазок посмотреть, прежде чем открывать. Но теперь было поздно.
— Что-то я не в духе, — пробормотал я. — Извини, не до разговоров сейчас.
Он оглядел комнату, словно оценивая обстановку.
— Конечно, конечно, я понимаю, — продолжил Эдик. — Просто хотел узнать, как ты держишься. Неприятная ситуация. Если нужна помощь — дай знать. Мы все переживаем о тебе и Кате.
Я едва сдержал раздражение. Его слова казались пустыми, лишёнными искренности. Я не знал, что ответить. Всё, что я хотел, — это чтобы он исчез. Он не приносил мне никакого утешения, наоборот, его присутствие мешало мне всё сильнее с каждой минутой.
Наконец, поняв, что он здесь лишний, Эдик собрался уходить. Я проводил его до двери, надеясь, что этот визит больше не повторится. Но когда он уже ступил за порог, внезапно остановился.
— О, чуть не забыл, — сказал он. — Тут письмо у порога валялось. Подкинули, что ли…
Он передал мне белый конверт. Я схватил его, почти не раздумывая, и сразу же захлопнул дверь за Эдиком. Наконец-то он ушёл.
Дрожащими пальцами я вскрыл конверт. Внутри был листок бумаги — всего несколько строк. От письма шёл знакомый аромат — розовая вода, которую Катя забрала у меня недавно. Я вдохнул и тут же задрожал. Казалось, напротив стоит сама Катя.
«Андрей, я же просила больше меня не искать. Пожалуйста, забудь обо всём, что между нами было, и перестань всех мучить звонками. Так будет лучше. Я навсегда уезжаю за границу. Катя».
Пустое эхо в голове. Она… уезжает? Не может быть. Она же сама недавно говорила, что никогда не уедет в другую страну! Что могло измениться за такое короткое время? И зачем она залила весь лист розовой водой?
Это письмо… слишком много вопросов. Я чувствовал, что-то в этой ситуации не складывалось, но пока не мог уловить что.
* * *
Я решил — с меня хватит. Довольно этого вязкого полумрака, что уже несколько дней обволакивал комнату. Катя может хоть на Луну улететь, но я всё равно её найду. Неважно, что произошло или почему она так внезапно исчезла — она должна объясниться и обязательно это сделает. Я распахнул шторы и быстро оделся. Кофе выпил впопыхах, обжигая язык, и вышел из дома. Главное — действовать. Я должен был оставить все дела в порядке перед тем, как исчезну на неопределённый срок.
Офис встретил меня хаосом. Последствия недавнего пожара устраняли ремонтники: гулкие удары молотков раздавались в коридорах, смешиваясь с резким запахом свежей краски, в воздухе кружилась пыль, оседая на полках и столах. Работы было много, но я решил, что не потрачу на это ни секунды. Поручил Лёше разобраться с текущими делами — ему было по силам распределить задания между остальными и, конечно, он был достаточно ответственным, чтобы не упустить ничего важного. Ещё несколько срочных дел я доверил другому сотруднику, который уже давно заслуживал моего доверия.
Внезапно появилась Света. Я невольно стиснул зубы, как только она замаячила на горизонте. С искусственно скорбным выражением лица она подскочила ко мне и начала своим привычным, чрезмерно заботливым