никогда не придет к нам.
К этим рассказам, приведенным здесь без какой-либо критики, следует все же кое-что добавить.
Сновидение сестры умершей, а также ночные видения постовых полицейских были, конечно, вызваны тем большим волнением, которое возникло среди «по-аним» вследствие неожиданной смерти жены учителя. Сам учитель еще три недели не решался возвращаться в Явиму и оставался в Окабе, где, как ему казалось, он подвергался меньшей опасности. Он почти обезумел от страха и за три дня до восемнадцатого сентября, когда я впервые попал в Явиму, снова куда-то исчез. Лишь двадцать седьмого сентября мне удалось встретиться с ним в этой деревне, но он все еще был очень растерян и просил своего коллегу из Талола побыть с ним некоторое время. Капала Явиму, который вместе с мандуром якобы видел пунтианак, был старым, выжившим из ума человеком, к тому же постоянно пьяным от вати, так что все его обязанности приходилось выполнять мандуру, бывшему, кстати сказать, весьма толковым и дельным мужчиной. Однако и этот мандур, а также и дети уверяли, будто видели пунтианак, правда не в образе страшного существа, а в облике приветливой и немного робкой женщины, какой она была и при жизни.
Любопытно отметить, что на маринд-аним, проживавших в соседних с Окабой деревнях Меви, Алаку, Сангасе и Иволье, волнение «по-аним» не произвело ни малейшего впечатления. Вера в пунтианак была им чужда, как, впрочем, и сама покойница. К тому же католический миссионер из Окабы, по-видимому, сказал им, что разговоры местных «по-аним» о пунтианак — вздор. В Явиму же, напротив, люди дружили с умершей, вероятно, справлялись о ней у «по-аним» из Окабы и услыхали от них о ее возможном появлении в виде призрака с ребенком на руках{430}. Остальное довершила пылкая фантазия маринд-аним.
Здесь уже оставлена почва, на которой произрастают представления маринд-аним и их соседей. Вполне вероятно, что духовное влияние чужеземцев может сказаться и более сильно — и это, конечно, происходит при активном содействии христианских миссий. Однако на такой старой основе вряд ли вырастет что-либо новое.
Старая же смелая фантазия, которая в образе Йолумы воплощала силу и великолепие морской стихии, которая видела дему в каждой кокосовой пальме и даже маяк на острове Дару пыталась включить в созданную ею картину мира, — эта фантазия уже умирает. Какую-то ее долю сохранили еще племена, живущие наиболее далеко от Мерауке, люди габгаб, обитатели западной и северной окраин острова Фредерика-Хендрика и сохуры, но самим маринд-аним и их друзьям угрожает сейчас мировая цивилизация, которая вряд ли сделает их счастливыми.
Никто не станет спорить, что следовало принять меры против охоты за человеческими головами, против убийств и людоедства в культовых союзах, против унижения женщин и других грехов прошлого. Однако именно эти дела, как они ни ужасны, и придавали маринд-аним их жизнерадостность, укрепляли их чувство собственного достоинства и возбуждали фантазию.
Разумеется, ни один человек не может и не вправе желать, чтобы вернулось оплакиваемое стариками «доброе старое время» со всеми его ужасами. Но что же теперь делать?
Ныне настало время спасти то хорошее, что имеется у маринд-аним. Конец охоты за головами, который у сохуров и их северных соседей все еще не наступил, поможет молодым людям осуществить свое стремление к путешествиям и приобретению знаний. Они не хотят заниматься футболом, а ищут приключений и желают учиться. Эта возможность должна быть им предоставлена. И сейчас вполне пора подумать, каким образом можно поднять над узкими интересами племенной общины оба их основных идеала: оставаться человеком, сохранившим способность стыдиться, и, главное, научиться быть действительным аним-анем, т. е. человечным человеком.
Примечания
1
Перечень других сочинений Невермана, посвященных тем же племенам, см. ниже, на стр. 19–20 наст. изд.
2
Ad. Jensen, Mythos und Kult bei Naturvölkern, Wiesbaden, 1951, S. 123.
3
Ibid., S. 116–124.
4
P. Wirz, Die Marind-anim von Holladisch-Süd-Neu-Guinea, Bd. 1.
5
См. стр. 142 наст. изд.
6
См. стр. 25–27 наст. изд.
7
Ф. Энгельс, Происхождение семьи, частой собственности и государства, Госполитиздат, 1950, стр. 100.
8
См. стр. 207 наст. изд.
9
См. стр. 25 наст. изд.
10
См. P. Worsley, The Trumpet shall sound. A study of «Cargo» cults in Melanesia, London, 1957.
11
См. H. А. Бутинов, Западный Ириан, — «Сов. Этнография», 1957, № 4.
12
См. стр. 270 наст. изд.
Комментарии
1
Weber-van Bosse, Ein Jahr an Bord I.M.S. Siboga, Leipzig, 1905, S. 303 ff.
2
«Аним-анем» соответствует нашему выражению «гуманный человек».
3
Melo diadema.
4
Особой деревянной лопаткой из тыквенного сосуда — калебасы достают немного извести, заворачивают ее вместе с кусочком плода арековой пальмы в лист бетеля (растения из семейства перечных) и жуют. Кислая бетелевая жвачка действует как легкое возбуждающее средство.
5
Когда я был усыновлен родом Гемар племени канум-иребе (что соответствует тотемной группе Гебхе у маринд-аним), мне на грудь тоже была повешена такая перламутровая пластина. В ответ на мое замечание о том, что я не дожил еще до седых волос, старейшины сказали: «Это мы знаем, но ты рассуждаешь уже вполне разумно».
6
Так, например, один мой знакомый из племени маклеуга, по имени Кебан, которого я знал как весьма добродушного человека, убил свою жену после того, как она в пылу ссоры ударила его головешкой. Мясо убитой было затем разделено между жителями деревни и съедено. На мой вопрос, что по этому поводу говорили в деревне, мне ответили возмущенно: «Она была твоей женой или женой Кебана? Или у вас в деревне (это значит, в Европе) все так бестактны, что вмешиваются в чужие семейные дела?»
7
Юг Новой Гвинеи — край болот, и потому вместо камней, при