и грозным. — Мы не занимаемся разорением этих земель и геноцидом. Выметайтесь отсюда! И если ещё раз я хоть одного застану за грабежом, насилием или разбоем, то лично прослежу, чтобы каждый получил по десять ударов плетьми.
Солдаты ничего не сказали в ответ и не посмели ослушаться приказа. Они опустили оружие и покинули лазарет. Аглехас продолжал удерживать заклятие, но теперь уже направлял руки в сторону нового противника.
— Прошу прощения за это. Меня зовут Эррудун, — представился чужак уже более спокойным голосом. — И я прошу, опусти руки. Я вижу, что ты владеешь исцеляющей магией и не думаю, что её поддержание даётся легко.
Аглехас немного помешкал, но всё же опустил руки. Предплечьем он утёр выступивший на лбу пот.
— Врачевание людей — благородное занятие. Особенно во время битвы. Думаю, ты не откажешь мне, если я попрошу о профессиональной помощи? Один из важных мне командиров был неприятно ранен, и я хочу, чтобы ты применил свои таланты для его спасения.
Аглехас молча обернулся себе за спину. Крунфа стояла в дверном проходе, сжимая двумя руками острый скальпель. Вторая помощница всё так же сидела на полу и рыдала. Солдат с израненной рукой лежал на скамье, из последних сил стараясь оставаться в сознании — он потерял уже довольно много крови, пока ждал перевязки.
— Мне кажется, твои помощницы справятся здесь самостоятельно, если им никто не будет мешать. А теперь, прошу, — сказал Эррудун и жестом указал на дверь.
Аглехас помедлил. Взглянул ещё раз на Эррудуна, на его меч, по-прежнему находящийся в ножнах, но готовый в любой момент с лёгкостью из них выскользнуть. Даже если его поведут на смерть, по крайней мере, девушки останутся здесь и смогут закончить помогать раненым.
— Крунфа, — решился лекарь, — позаботься об этом бедолаге, перевяжи его руку.
Крунфа ничего не ответила, но Аглехас не стал дожидаться, пока помощница опомнится. Он прошёл в дверной проём, вперёд Эррудуна, однако замер, едва ступив за порог. Улица была сплошь усыпана телами и залита кровью раненых и убитых. Бои явно переместились вглубь города. Кайрог пал. Враг захватил главный оплот западной провинции Фэранфада меньше чем за сутки.
Аглехас взглянул на тело молодого солдата, лежавшее на боку подле входа. Что-то в нём показалось смутно знакомым, и лекарь присел на корточки рядом с ним. Правая рука солдата сжимала обломок копья. На лице, покрытом кровью и грязью вперемешку, застыла гримаса боли. Смертельный удар пришёлся рядом с шеей. Острое лезвие пробило кольчугу, сломало ключицу и разорвало артерию. Вероятно, юноша ещё был жив, пока Аглехас угрожал двоим чужакам. Но теперь жизнь определённо покинула это тело. Аглехасу хотелось думать, что последним деянием юноша пытался не пустить захватчиков в лечебницу. Иначе в том, что Дейревур погиб именно тут, крылась бы слишком злая ирония.
— Что-то не так? — спросил Эррудун, остановившись рядом.
Аглехас не взглянул на чужака. Он закрыл глаза Дейревура и наконец встал.
— Ничего. Ведите к раненому.
***
Королева сидела в комнате, которую часто занимала для раздумий, работы над указами и приёмом некоторых посетителей. Здесь же в былые времена она любила читать книги. Историю Фэранфада и других стран, политические и философские трактаты, иногда даже военные книги по тактике, а также другие работы, что Гвелеста находила полезными для расширения кругозора и пополнения запаса знаний. Впрочем, всё это было ещё до того, как на её королевство наслали проклятие. Теперь же…
Тронный зал пустовал. Гвелеста не спускалась туда уже неделю. Королева была измучена, а посетителей всё равно не было. Поэтому теперь вся работа по управлению королевством проходила тут.
Гвелеста положила голову на сцепленные в замок руки. Перед ней на столе лежало письмо, которое она перечитала уже трижды. Послание пришло с ястребом несколько часов назад. Помеченное красной восковой печатью, а значит, крайне важное. Ястреб принёс его из Кайрога. Послание отправил не наместник города, а командующий крепостью Адалирт. Это тоже было значимой деталью.
Королева взяла письмо в руки и начала его чтение вновь с первой строчки:
«Кайрог пал. Враги проникли за городские стены, неся минимальные потери. Чего нельзя сказать о нашей обороне. Доклады разведчиков подтвердились: во вражеской армии около четырёх тысяч кавалерией и ещё двадцать восемь или двадцать девять тысяч пехотой. Среди них в самом деле есть маги, которые использовали своё колдовство при взятии города. Из-за их поддержки при штурме мы понесли огромные потери, не имея возможности для ответного удара. Те же маги помогли врагу разрушить ворота, после чего бои перенеслись во внутренний периметр стен. Наше главное стратегическое преимущество стало нашим приговором: никто не мог сбежать из города, ведь единственные ворота занял враг.
Небольшая часть мирных жителей была эвакуирована во внутренний замок. Остальные укрылись в домах, подвалах и иных местах, способных защитить или спрятать их от захватчиков. В данный момент враг штурмует стены внутреннего замка, из которого я и пишу свой доклад. Оборону держат три отряда воинов, а также городская стража и гвардейцы. Однако долго они не протянут. Маги вновь принялись за дело, а этой силе нам нечего противопоставить. Надеюсь, когда вражеская армия двинется дальше вглубь страны, в войске Фэранфада появится что-то, что сможет им противостоять, иначе… Да поможет нам всем Создатель.
Командующий крепостью Адалирт».
***
Аглехаса доставили во вражеский лагерь, вставший не далее чем в пяти сэфилах от городских стен. Его сразу же повели в медицинский шатёр. Здесь уже суетились лекари, но среди них явно не было ни одного мага. Пациент, ради которого Аглехаса привели, лежал за отделявшей основную часть шатра ширмой. Он был обнажён по пояс, и Аглехас сразу заметил рану. Обломок арбалетного болта или стрелы торчал у него из плеча, в непосредственной близости от грудной клетки. Но, насколько мог судить Аглехас, лёгкое всё же не было задето, иначе раненый вёл бы себя по-другому. Он же казался абсолютно спокойным и с любопытством смотрел на чужака, будто бы просто лежал и отдыхал здесь после битвы.
Аглехас приблизился к мужчине и, склонившись над раной, спросил:
— Как тебя зовут?
— Это ещё зачем?
— Способность отвечать на вопросы помогает с первичной оценкой состояния пациента.
— Рифенлур.
— Северянин?
Рифенлур нахмурился сильнее, чем от первого вопроса, но всё же ответил:
— Да.
— Где остаток стрелы, Рифенлур? — продолжал опрос Аглехас, не обращая внимания на недовольство воина.
— Болта. Меня подстрелили из арбалета, — поправил лекаря Рифенлур. — Я обломал его, чтобы не мешал в бою.
— Ясно, — поджав губы, ответил Аглехас.
Рифенлур явно не понимал, насколько он осложнил целителям работу. Если обходиться